«Я за любую движуху! Где пересечемся?» – спрашивает Никита.

Они встречаются на пустой парковке возле торгового центра. Ночью ударил мороз, с неба срывается мелкая колючая крошка. Соня ставит свою машину на сигнализацию и запрыгивает в Никитину «Ауди».

– Ну что, погнали? – Никита явно под каким-то веществом. Стучит пальцами по рулю, качает в такт головой.

– Может, я поведу? – Соня подозрительно косится на его расширенные зрачки. – Ты в адеквате? Я тебя не оторвала от важного дела?

– Я в клубе был, – от избытка энергии он пританцовывает в водительском кресле. – Все норм, сестра. Помчали. Представляю морду Сэмми, когда мы к нему нагрянем! Диктуй адрес.

Соне кажется, они едут целую вечность, но навигатор показывает, что прошло всего тридцать минут в пути. До места назначения еще сорок минут.

За окнами тянется мрачный частокол леса, и включенная Никитой веселая музыка диссонирует и с окружающим пейзажем, и с внутренним состоянием Сони. С каждой минутой затея с неожиданным визитом кажется ей все более глупой. Если бы она ехала одна, то сейчас развернулась бы обратно и постаралась иным способом выяснить тайны Сэмми.

Никита предложение об отмене сюрприза не поймет. Он на своей волне, и уже предвкушает веселье; Соня опасается, что если попросит его развернуться, то получит отказ.

Когда навигатор направляет их на проселочную дорогу, Соня с трудом борется с поселившимся в солнечном сплетении беспокойством. Совсем не так она представляла себе поездку и свой настрой.

«Через двести метров поверните направо».

На панели – время прибытия 5.03 утра.

Соня прислушивается к себе, пытаясь разобраться, что же ее на самом деле тревожит: перспектива скорого расставания или нечто иное – неуловимое, ускользающее предчувствие чего— то страшного…

– Вон, гляди! Нам сюда.

Из-за деревьев выплывают очертания темного двухэтажного домика.

Никита останавливается у обочины и заглушает двигатель.

– Дальше не поедем, вдруг услышат.

Он в предвкушении трет ладони, и этот жест кажется Соне устаревшим артефактом, вытянутым из пыльного сундука.

– Ну что, готова отжечь? – подмигивает Никита и отточенным грациозным жестом поправляет прическу, глядя в зеркало заднего вида. – Погнали?

В окнах коттеджа темно. Лишь у самой земли мерцает узкая полоса света.

У него имелось время подумать, зачем он позволил этому случиться, почему не предотвратил произошедшее. Ведь мог. Мог запросто послать С-6 ко всем чертям, удалить свою страницу, перестать отвечать на сообщения в мессенджере. Он обезопасил себя со всех сторон, о, он был предельно дотошен в мелочах, и только поэтому все еще оставался свободен.

Пацан добивается от него искренности, лезет из кожи вон, только вопросы задает не о том. Самый главный вопрос, на который Тубис сам ищет ответ: зачем увлекся этой авантюрой со знакомством.

Неужели и правда заскучал? Почувствовал, как постепенно затягивается болотной ряской, подобно стоячему омуту? Три года одиночества дались ему нелегко, но не казались невыносимой пыткой, пока Сан Саныч не глотнул освежающего воздуха, который принес с собой этот мальчишка.

Самонадеянный, дерзкий, настырный. Такие гибнут на поле брани в числе первых. Не поэтому ли Тубис особо не защищался? Не чувствовал реальной угрозы. Пацан сам загонит себя в могилу. Наверняка, в глубине души Тубису хотелось понаблюдать за его саморазрушением. А легенда про Лизу лишь добавила дров в костер. А вдруг?

Слишком много чертовых «вдруг» в этой восхитительно нелепой истории, разбавившей унылую рутину его последних лет. Но вместе с тем и подставила его под удар. Вся эта интермедия с пленом и цепью на ноге, сперва казавшаяся забавной, постепенно начинала напрягать. За последние сутки у Тубиса дважды мелькала мысль о том, а не переоценил ли он свои силы, не ошибся ли касательно С— 6. Так опытный уличный кот, преследуя глупую белку, взбирается на верхушку дерева, а потом глядит растерянно вниз, не понимая, как спускаться.

– Да не молчи ты! – беснуется С-6.

В том, чтобы наблюдать за его метаниями, есть специфическое удовольствие.

– Я не верю, что тебе не хочется убить ее!

С— 6 пинает ногой потерявшую сознание Аманду. Сан Санычу жаль ее. Угораздило ее попасться в руки незрелому, экзальтированному мальчишке, который из штанов выпрыгивает в попытке пустить пыль в лицо своему новому «другу».

– Хорошо.

– Что? – от неожиданности С— 6 застывает истуканом. – Что – хорошо? Ты убьешь ее?

– Хорошо, я повторю тебе еще раз, – спокойным голосом произносит Тубис. – Я не люблю смерть. Я люблю обладание. Смерть – не главное. Она всего лишь неизбежное следствие.

– Все это бред! – С-6 на взводе.

Тубис отдает себе отчет, что довел их игру до опасной грани, за которой начинаются непредсказуемые повороты. Пожалуй, стоит притормозить, проявить милосердие и усмирить пацана, дать ему то, что он так страстно желает.

– Все это бред, что смерть не главное, – горячится С-6, эмоционально размахивая руками. – Все ради нее и затевается, а ты врешь самому себе, и я это докажу! Вся твоя любовь до гроба, которая заканчивается через пару месяцев – лицемерие, попытка замаскировать свое истинное желание. Я вытащу из тебя правду!

– И как же ты это сделаешь? – Тубис знает, что не стоит усугублять ситуацию, но не может отказать себе в последней маленькой порции удовольствия. Этот пацан как наркотик, от которого решаешь отказаться и позволяешь себе прощальную дозу.

С-6 кусает губы:

– Буду привозить сюда девчонок и разделывать у тебя на глазах, пока ты не перестанешь ломаться и сподобишься наконец присоединиться ко мне.

Его тон категоричен, но в прозрачных глазах – практически мольба.

– Ладно, убедил.

Тубису не доставит никакого удовольствия лишить Аманду жизни, но она и так еле дышит, – он проявит гуманность, остановив ее страдания. К тому же, ему поднадоело торчать в этом подвале, и за Анькой он соскучился. Жаль, что пацана нельзя ставить на паузу и включать в периоды скуки.

– Как ты хочешь сделать это? – С-6 боится поверить в собственную победу. С опаской косится на Тубиса. – Если я кину тебе нож, то не получу его обратно между глаз?

Сан Саныч улыбается.

– Есть менее кровавые способы.

Он снимает с подушки наволочку и сворачивает ее в толстый жгут.

С-6 жадно следит за каждым его движением. Берет Аманду за ногу, подволакивает к своему пленнику и тут же отступает на пару метров назад. Он все еще ожидает подвоха.

От Аманды пахнет потом и духами. Прекрасный запах. Возможно, при иных обстоятельствах, он мог бы ею увлечься. Жаль, что ее жизнь заканчивается так бездарно. Он набрасывает жгут ей на шею и натягивает его, передавливая трахею. Аманда беспомощно дергается в последней попытке сопротивления, и в этот самый момент Тубиса накрывает сокрушительное по силе предчувствие. Оно всегда возникало в минуты опасности или незадолго до появления очередной невесты.