пустяках. Несколько раз она заговаривала об Аароне и наших отношениях, но я успешно сбивала ее с толку, переводя разговор на другие темы. Помахивая зонтом, который несла в одной руке, и сумочкой, зажатой в другой, я улыбалась выстроившимся вдоль главной улицы кирпичным домам. Сам мой район ничем не примечателен, зато он граничит со старыми частями города, и это мне нравится.

Когда мы приблизились к тому месту, где скучные офисные здания сменялись красочными витринами, я резко оборвала свою болтовню о том, как мы с Каем и Эзрой покупали продукты для темпуры. У обочины стояли целых три полицейских патрульных машины. Света в них не было, полицейских тоже – как-то все это странно.

– Ну, одним словом, – скрывая беспокойство, продолжила я, как только мы миновали машины, – стоим мы в этой захудалой лавке, полной китайских трав и какой-то маринованной живности, Кай сотый раз повторяет название соуса, а старик за прилавком что-то бубнит в ответ по-китайски. Наконец, Эзра влез в мобильник и… – Я замолчала. – Что? Почему ты так смотришь?

Син вздрогнула, разгладила недоверчивые складки на лбу.

– Извини. Но это так необычно.

– Что необычно?

– Слушать твои рассказы про них. В смысле, про Аарона, Кая и Эзру. – Она покачала головой. – В гильдии у каждого найдется что о них рассказать, но те истории совсем другие.

Мы свернули на улицу с ресторанами. Я замедлила шаг, уголки рта сами собой поползли вниз.

– Что ты имеешь в виду?

– Даже не знаю, как это объяснить. – Син на мгновение задумалась. – Ну, для начала, я не слышала, чтобы они кого-то приглашали к себе домой, а тем более принимали постоянно, вот как тебя.

Да быть такого не может. Аарон, Кай и Эзра – из числа самых популярных ребят в гильдии – они всем нравятся. Но, оглядываясь назад, я поняла, что никогда не видела у Аарона других гостей.

– А Эзра – я вообще не могу припомнить, чтобы он когда-нибудь делал что-то без Аарона или Кая. Он всегда с ними. Не то чтобы это было плохо, – поспешно добавила она. – Просто… он слишком привязан к ним двоим. Ты замечала?

Я нахмурилась еще больше и даже остановилась, пытаясь вспомнить хоть один случай, который противоречил бы ее словам. В голову так ничего и не пришло.

Сбитая с толку, я рассеянно шагнула вперед. Прямо передо мной распахнулась дверь магазина, да так, что ее металлический край чуть не смазал меня по лицу.

– Смотри, что делаешь, придурок! – рявкнула я на мужчину, выходящего на тротуар. – Ослеп ты, что ли, не видишь… ой.

Сначала мой мозг зарегистрировал внешний вид мужчины: темно-синяя форма, значок на груди, эмблема на плече, кобура с пистолетом на поясе. Я только что обозвала копа придурком. Я перевела взгляд на изумленное лицо офицера и поняла, что он потрясен вовсе не моей грубостью.

– Тори?

– Джастин?

Он отошел в сторону, давая пройти второму полицейскому, постарше, с густой бородой. В его рации затрещал женский голос.

– Извини, что назвала тебя придурком, – быстро сказала я.

Махнув напарнику, Джастин быстро обнял меня.

– Привет, Тор. Что ты здесь делаешь?

– Мы идем есть суши, – сунув в карман меченую руку, другой я подтянула к себе Син. – Это Син. Знакомься, Син, это мой брат Джастин.

– Привет, – тихим голосом поздоровалась Син и слегка покраснела. Джастин протянул ей руку, и она осторожно пожала ее.

– Приятно познакомиться, Син. – Он приветливо улыбнулся. – Не будет ли невежливо с моей стороны сказать, что у вас очень необычное имя? Я никогда такого раньше не слышал.

– Это нормально, – пролепетала она, краснея еще больше. Казалось, она разучилась говорить.

Скрывая ухмылку, я устремилась ей на помощь.

– А у тебя что здесь, Джастин?

– Нас тут сегодня немало. – Брат огляделся и понизил голос. – Со вчерашнего дня поступают странные жалобы. То фигуры в черном прячутся в переулках, то какие-то «бандиты» обстряпывают свои делишки, то кто-то набрасывается на женщин на улицах.

– Ничего себе. Ты имеешь в виду здесь, в Чайнатауне?

– Чайнатаун, округ Страткона и Маунт-Плезант. – Джастин многозначительно посмотрел на меня (Маунт-Плезант был районом, где я жила). – Такого скорее ждешь где-нибудь в Истсайде, а не здесь.

– Да уж. – Капля воды шлепнулась мне на нос, и я подозрительно взглянула на небо.

– Не самое лучшее время разгуливать по улицам. Вы с подругой шли пешком?

– Да, – подтвердила я. – Но мы почти добрались до наших суши, а оттуда сразу отправимся домой.

– Я провожу вас до ресторана, а домой езжайте на автобусе. – Он нахмурился. – А лучше я вас сам отвезу обратно. На несколько минут меня отпустят.

– Не нужно, это совершенно не обязательно. – Я внимательно всмотрелась в его лицо, полное так хорошо знакомого мне упрямства. – Но спасибо.

Мы успели сделать еще три шага, и тут полил нешуточный дождь. Я раскрыла зонт, сунула его в руку Джастину и спряталась под пластмассовый купол. Син – она все еще заливалась румянцем – пристроилась с другой стороны. Джастин, старый сердцеед, тут же завел с ней светскую беседу, и она, хоть и запиналась, ответила.

Смущенная Син была просто прелесть! Я хихикнула про себя, но меня отвлекла какая-то бледная вспышка. Повернувшись на свет, я ничего особенного не увидела, кроме магазинов с мерцающими вывесками «ОТКРЫТО» и разноцветными навесами над дверями. На тротуаре на существенном расстоянии друг от друга какие-то люди разглядывали витрину.

Мы добрались до суши-кафе, и Джастин остался снаружи с зонтиком ждать, а мы с Син вошли внутрь. Как только за нами закрылась дверь, Син повернулась ко мне.

– Ты никогда не говорила мне, что твой брат такой красавчик! – осуждающе прошипела она.

– А чего ты ждала? – Я с притворным высокомерием тряхнула кудряшками. – У нас хорошие гены.

Прыснув, она оглянулась на силуэт Джастина за стеклянной дверью и понурилась.

– Я такая неудачница. Вот потому-то у меня и нет парня.

– Из-за того, что ты глотаешь язык в тот момент, когда симпатичный одинокий парень улыбается тебе? Да, это не слишком помогает.

Син оживилась.

– Он один?

– С недавних пор. Совсем недавних. И, вероятно, нуждается в поддержке.

Задумчиво покусывая нижнюю губу, она повернулась к стойке, чтобы сделать заказ. Нагруженные пакетами вкуснейших суши, мы вышли из магазина. Джастин поинтересовался, какое у Син любимое блюдо, но ответа я не слышала, так как мое внимание привлекла новая бледная искра. Я быстро окинула взглядом улицу, но увидела лишь ту же троицу, глазевшую на витрину. Они прошли мимо суши-кафе и сейчас были в дюжине ярдов от нас.

Укрываясь под моим зонтом, мы пошли обратно.