– Ваша семья находится в Узбекистане.

Я еду на Казанский вокзал, чтобы сесть на 500-веселый, как он тогда назывался, поезд в Среднюю Азию. Приезжаю на вокзал, что там творится, люди, шум, гам. И вот я там познакомился с одним Героем СССР, по имени Суфик, он сам из Узбекистана, и он мне предложил:

– Капитан, давай на крыше поедем.

Мы привязали друг друга к трубам, которые шли по вагонам. У меня с собой дополнительный паек, деньги, все выдали на дорогу в МО. Тогда локомотивы топились углем, мы немного выпили и заснули. Просыпаемся, смотрю на него, смеюсь, дым на нас всю ночь шел, Суфик весь черный, а он на меня смотрит, смеется. Через шесть суток прибыли в Ташкент. Там нас обмыли, одежду продезинфицировали. Я стал дальше своих искать и нашел семью в г. Беговате. Они находились в землянках, причем рядом были пленные немцы, им дали хорошие здания, а крымских татар в землянки поселили. Когда я приехал, и увидели, что я офицер, все крымские татары собрались, бедная моя семья вся чуть в обморок не упала. Я там долго не был, в Фергане нашел домик, у меня на книжке было 36 тысяч, я их снял, купил домик, перевез туда семью. И обратно поехал служить, т. к. я еще был военным, демобилизовался только в 1946 г.

Таким образом, в конце войны на счету моей батареи было 17 сбитых немецких самолетов. Я закончил войну капитаном, командиром 4-й батареи МЗА 1362-го Зенитного артиллерийского Проскуровского Краснознаменного ордена Богдана Хмельницкого полка 25-й зенитной артиллерийской Карпатской ордена Богдана Хмельницкого дивизии РГК. Приказом Верховного Главнокомандующего тов. Сталина мне было объявлено 7 благодарностей: за взятие городов Проскуров, Станислав, Дрогобыч, Михальовце, Моравска Острава, Цешин и за успешное преодоление Карпатских перевалов. Во время войны был награжден: двумя орденами Отечественной войны, орденом Красной Звезды, за освобождение Украины орденом Богдана Хмельницкого и самыми дорогими мне медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».

Когда я прибыл в Узбекистан, меня сразу вызвали в спецкомендатуру, я прихожу к коменданту, он говорит:

– Давайте вас возьмем на учет как спецпереселенца.

– Как на учет?

– Ну так положено.

– Если у вас положено, если вы хотите получить мое заявление о том, что я хочу быть спецпереселенцем, вот, возьмите.

Каждый месяц шли на отметку, понимаете. Даже пытались награды отобрать, но я отказался, сказал, что не ими эти награды мне вручены. А наградное оружие, которое мне выдали партизаны Чехословакии, отобрали, дескать, мне не положено. Я отдал, мне это надо, с ними спорить. Для того чтобы из одного района в другой поехать, я должен был в спецкомендатуре взять разрешение. За самовольный выезд без разрешения могли дать 20 лет каторжных работ.

С такой несправедливостью я пытался бороться, написал письмо на имя тов. Сталина, когда оттуда пришел ответ, меня вызвали в МВД, показали резолюцию на письме: «на ваше усмотрение». Со дня прибытия в Узбекистан я включился в работу национального движения крымских татар, направленного на возвращение своего народа на родину. Заочно окончил кооперативный институт. Мне, как боевому офицеру, безоговорочно давали разрешение на выезд, я пошел на ответственную работу, ездил и в Москву, Ленинград, Алма-Ату. Был два года в Фергане управляющим областным медицинским снабжением, затем, с 1948 по 1984 г., – начальником Контрольно-ревизионного управления.

С 1993 г. я являюсь корреспондентом газеты «Слава труду», написал больше 200 статей на политические, религиозные, исторические темы. Но основная тема моей работы: участие крымских татар в Великой Отечественной войне. Я с 1993 г. заместитель председателя Бахчисарайского совета ветеранов войны, почетный гражданин Бахчисарая, имею почетную грамоту Верховной рады.

– Как вы встретили День Победы?

– 9 мая, когда мы услышали о капитуляции, у кого что было, из ракетниц, из пистолетов, из карабинов, из автоматов все стреляли, целовались. Все были радостные, что закончили войну живыми. И вот, когда наш полк находился в Австрии, в июне 1945 г. состоялся банкет стран-победительниц в огромном зале Венского оперного театра. На банкете должны были присутствовать англичане, американцы, французы и мы, советские офицеры. За несколько дней до праздника к нам пришли, всех обмерили и сшили нам костюмы из прекрасного английского сукна цвета хаки. Из нашего полка отобрали всего семь человек, в том числе меня и моего командира взвода. И перед банкетом строго сказали: «Ни с кем никаких разговоров не вести. Ведите себя прилично!» Собрались наши большие начальники, командиры дивизий, сидят за президиумом. Я посмотрел на столы, никогда не думал, что есть столько закусок на свете. И обратил внимание, что стоит на столах наша пшеничная водка. И посадили за каждый стол так: советского офицера, англичанина, советского офицера, американца, советского офицера и француза. И вот начальники начали выступать, идет синхронный перевод на трех языках: английском, французском и русском. Все слушают, мы в красивой форме, в орденах, но без оружия, его перед банкетом забрали. Потихоньку начали пить, они что-то свое, я в этом не понимал, рядом со мной сидел американец, я ему говорю:

– Слушай, попробуй вот это, – открываю нашу русскую водку с колосьями на этикетке, наливаю в фужеры для шампанского, а они грамм по 250. Выпиваю свой залпом, а закусил-то устрицами, сам не знал, что такое эти устрицы, жевал, а они пищат. Не знаю, что делать, и показываю американцу, мол, пей, пей. Он выпил и как начал задыхаться, тяжело дышать, как-никак 40 градусов. Через час никто уже не стал слушать выступления наших генералов, нас оно уже не интересовало. Мы обнимаем друг друга, обмениваемся часами, авторучками, сувенирами какими-то. И я говорю переводчику за нашим столом:

– Давай, переведи им, что мы друзья и никогда друг с другом воевать не будем, потому что мы сейчас достигли огромной Победы. Добились вместе, нам нечего будет делить!

Командный состав 4-й батареи. В центре Синицкий А.З. Чехословакия, 1945 год

Так все шло весело, как вдруг поздно ночью открываются двери зала и выходят оттуда полуголые женщины, стриптиз показывать. Сразу же команда:

– Товарищи офицеры, встать! Выйти из зала!

Личный состав 4-й батареи с прикрепленным к батарее санинструктором. 2-й справа Садрединов Р.З. Чехословакия, апрель 1945 года

Что делать, мы выходим из зала, новая команда:

– По полкам, по местам!

Американцы, англичане и французы остались, а мы вышли. Ну, честно говоря, и мы были не против посмотреть на это дело.

– Как выбирались точки дислокации зенитных орудий?