Размышляя об этом, я завела машину и поехала на улицу Чапаева, где был расположен Октябрьский отдел полиции.

Я добралась за полчаса, а потом сидела под дверью кабинета заместителя начальника, пока он был занят. Наконец, дверь открылась, и из кабинета вышли трое: молодой полицейский в звании сержанта, пожилая женщина с заплаканными глазами и угрюмый парень-подросток в модно порванных джинсах. Я подождала, пока троица отойдет, и постучала в дверь.

– Войдите, – услышала я глубокий голос майора.

– Здравствуйте, – я вошла в кабинет и остановилась, ожидая приглашения присесть.

– Здравствуйте, Евгения, – Борисов действительно хорошо меня запомнил. – Мне вчера звонил Бодров, интересовался, состоялся ли наш разговор, и очень много мне о вас рассказывал. Вы действительно учились в Ворошиловке?

– Да, – просто ответила я, несколько удивленная столь тесным знакомством майора с капитаном Бодровым.

– Присаживайтесь, – Юрий Сергеевич указал рукой на стоящий рядом стул.

Я опустилась на стул и несколько минут наблюдала, как майор меня изучает. Он оценивающе осмотрел ширину моих плеч и рост, после чего смутился и почему-то покраснел. Я улыбнулась, но тут же подавила улыбку.

– Да, – сказал Борисов. – Вы сейчас охраняете Анну Горенок, – невпопад сказал он: – Расскажите мне о ней.

– Анна – жена известного телеведущего Андрея Горенка, ее сейчас преследуют бандиты. – Я решила не вдаваться в подробности и описала ситуацию только в общих чертах.

Майор задумался.

– А что еще натворила Лайза? Вы говорили, что она разгромила офис Горенка?

– Я не могу однозначно утверждать, что это сделала она. Нужны отпечатки пальцев, а их вряд ли кто будет снимать. Это же не уголовное преступление.

– Да, вы правы. А что навело вас на мысль, что офис разгромила именно Лайза? – майор медленно раскладывал факты по полочкам, стараясь понять, что случилось на «Второй Садовой».

– Я слышала, что на всей телестудии только у нее одной есть такая привычка: все разбрасывать и крушить. – Я подумала, что уподобляюсь Константинову, распространяя слухи. Хотя своими глазами видела, как Лайза швырнула компьютерную мышь, когда пришла к Анне. Но, к моему удивлению, Борисов со мной согласился.

– Да, есть у нее такая слабость. Особенно когда нервничает. Это как раз то, что сильно мешает ей жить, – майор сочувствовал хулиганке, и я насторожилась.

– После того как Константинов увидел масштаб безобразия, он отстранил Анну от работы, – ввернула я.

– Что вы говорите? Она что-то разбила?

– Я видела только разбитый монитор, а что еще пришло в негодность, узнаю вечером, когда заберу Анну. – Жаль, меня прогнали с канала, и я так и не смогла оценить степень ущерба. – Но это еще не все.

– А что еще? – спросил Борисов с плохо скрываемым беспокойством.

– Не знаю, с чем это связано, но вчера вечером наши преследователи напали на нас прямо в подъезде. Я с ними справилась, но на прощание они крикнули: «Никуда не ходи». Думаю, это относилось и к моему сегодняшнему визиту. – Я ждала реакции, и она не заставила себя ждать. Юрий Сергеевич стукнул кулаком по столу и процедил сквозь зубы:

– Я займусь этим. Сегодня же.

– Только никакой слежки, – предупредила я. – В противном случае вы развяжете бандитам руки, и тогда я одна могу с ними не справиться.

– Вы хотите сказать, что обратились ко мне неофициально?

– Валерий Петрович сказал мне, что у вас есть выход на Преснякова, и отец сам повлияет на дочь. Кстати, вчера вечером она извинилась перед Анной, но сделала это неохотно.

– Извинилась, но неохотно, после чего на вас напали бандиты, а офис был разгромлен. Что-то мне не очень нравится такое влияние, – Борисов что-то задумал. Это чувствовалось по его тону. Его голос приобрел металлические нотки. – Знаете что? – наконец сказал он. – Напишите заявление, и я приму соответствующие меры.

– Заявление? О чем? – спросила я. – О том, что я догадалась, что разгром в офисе и нападение бандитов организовала Лайза? Доказательств-то нет, – я в упор посмотрела на Борисова.

– Да, действительно, доказательств нет, – майор приуныл. – Что же тогда придумать? Еще раз сообщить отцу?

– Я думаю, это бесполезно, – сказала я. – Лучше расскажите мне о ее окружении. Вы хорошо знаете эту семью?

– Да, довольно хорошо, но я не вхожу в круг друзей Преснякова. Я из тех, про кого говорят «нужный человек». И все, – Юрий Сергеевич грустно улыбнулся.

Я поняла, что разговор пора заканчивать. Майор, к сожалению, ничем не может мне помочь. Рад бы, но не может. Он не может повлиять на события, как бы ни старался. Конечно, он может еще раз потревожить министра, сообщив ему о поведении его дочери. Но во что это выльется? После первого раза Лайза учинила разгром в офисе и спровоцировала нападение. А что будет после второго?

Я попросила Юрия Сергеевича ничего никому не рассказывать и простилась с ним с сожалением. Хороший человек. И рад бы помочь, да нечем. Но я была благодарна ему за то, что он подтвердил слухи о Лайзе. Она действительно способна на хулиганские действия и вполне может быть причастна к преследованию Анны. Теперь осталось узнать, что за фрукт этот Олег, за которого она собралась замуж. Да! И еще Константинов. Хотя путь на «Вторую Садовую» мне теперь заказан.

* * *

Я ехала по Чапаева и думала о заказчике, организовавшем преследование Анны. Отдельные факты постепенно выстраиваются в ряд, но смущает один вопрос: почему охотятся за видео, которое снял Андрей? Может быть, Константинов, Лайза и этот никому не известный Олег только исполнители? А настоящего заказчика нужно искать в верхах?

На все должна быть своя причина. Так, Лайзе видео нужно, чтобы помочь продвинуться Олегу, заняв место ведущего «Очевидца». Но при чем тогда Константинов, который тоже ей помогает? Не проще ли предположить, что видео необходимо кому-то другому, более сильному, чем руководитель проекта «Очевидец» или ведущая «Вечернего Тарасова»?

Не секрет, что борьба кандидатов на ключевые посты сопровождается не только рекламными уловками. Что на этот раз придумали претенденты на кресло мэра? И как это выяснить, чтобы не нарушить бандитское требование «никуда не ходи»? Ведь если ребята из вишневой «Лады» что-то пронюхают, Анну могут ждать совершенно непредвиденные и весьма печальные последствия. Уже было одно нападение, и этого пока достаточно.

Я остановилась на красный свет, и мне сзади посигналили. Я не обратила внимания на нетерпеливого водителя. Мне посигналили еще раз, более настойчиво, и я услышала, как кто-то крикнул:

– Женя!

Я посмотрела в зеркало заднего вида. Черт возьми, это же Стас! Как он здесь оказался и что ему от меня понадобилось? Я посигналила в ответ и показала рукой, куда собираюсь сворачивать. Стоять на центральной улице и разговаривать – неудобно.