Оценив угол наклона арбалета и прикинув траекторию полета стрелы, он удивился. Если бы сержант сподобился зацепить проволоку, остался бы невредим, – стрела просвистела бы над шлемом. На кого же ловушка? На тварь размерами крупнее человека? Проще говоря, на трехглазого? Или на дурака, решившего прокатиться по лжемостовой верхом на учаге?

Вторая ловушка – и вновь арбалет, нацеленный выше головы пешехода, на сей раз с другой стороны дороги.

А вот третий сюрприз оказался того же типа, что и первые два, но устроен похитрее, посовременнее… Никакой проволоки – дорогу пересекал луч, видимый лишь в инфрадиапазоне. От коробочки-приемника провод тянулся к замаскированной неподалеку толстой короткой трубе, наглухо заваренной с одного конца, а другим направленной на дорогу. Что скрывается внутри трубы, Багиров проверять не стал. Скорее всего, заряд пороха и каких-нибудь поражающих элементов – болтов с гвоздями и прочих кусочков металла, даже битое стекло в смеси с мелкими камушками используют в таких самоделках… Но сработает штуковина уже без разбора – нашпигует железом или стеклом и камешками что верхового, что пешего, что трехглазого…

Придумано неплохо – осторожный пришелец обнаружит один арбалет, второй, решит, что фантазия у хозяев небогатая, а техническое оснащение убогое. Расслабится, зацепит невидимый луч, – тут-то его и накроет.

Чуть в стороне громоздилась груда чего-то непонятного, какого-то металлического хлама, похоже обгоревшего. Сержант прошел бы мимо, не заинтересовавшись, но все подходы к куче металлолома были прямо-таки усеяны ловушками. Проволока, еще одна, а вот и третья, причем в полуметре над ней протянулся тепловой луч… А это что такое? Что за металл под слоем мха? Не мина, хоть и обнаружилась при помощи миноискателя… Похоже, капкан. Медвежий, судя по размеру, человеку ногу сломает, как сухую веточку… С другой стороны кучи… ну да, так и есть, аккуратно замаскированный мхом круг метра три в диаметре, наверняка ловчая яма.

Чем-то эта куча железа должна была заинтересовать незваных гостей… По крайней мере авторы ловушек очень на то рассчитывали.

Заинтригованный сержант приблизился, аккуратно миновав западни. И ничего не понял. По его разумению, никакого интереса обломки не представляли. Конструкции, напоминавшие велогенератор музейного хранителя… Разобраться точнее было трудно – прежде чем обложить кучу металла чем-то горючим и поджечь, над устройствами старательно поработали кувалдой или аналогичным инструментом, раскурочив их почти до неузнаваемости. Зачем, для чего? Что за странную ненависть вызвало безвинное железо?

Ломать голову над очередной загадкой злого города Багиров не стал. Придет время, узнает. А не узнает, так и хрен с ней. Есть более насущные вопросы.

За кучей дорога стала чиста от сюрпризов – сколько ни всматривался сержант, сколько ни проверял пространство впереди всеми видами датчиков, ничего опасного не засек. Надо понимать, все охранные системы располагались по периметру городка, попадать по случайности или забывчивости в собственные капканы жители не хотели.

Но Багиров не расслаблялся. По логике вещей, здесь могли нести ночное дежурство уже живые люди, засевшие в укромных местах с хорошими секторами обзора и обстрела…

Однако он переоценил жителей. Никаких постов обнаружить не удалось. Либо горожане целиком и полностью полагались на свои ловушки, либо были уверены, что в округе не имеется врагов, способных на неожиданную ночную атаку… Трехглазый не в счет, с его склонностью к вокальным упражнениям никакие сторожа не нужны, сам предупредит о своем приближении.

Город, за исключением одного, самого большого здания, казался спящим – тихие темные улочки-дорожки, в двух или трех местах пробивался свет сквозь щелочки задернутых штор, вот и все признаки жизни.

Трехэтажный «небоскреб» стоял на небольшой площади, замощенной фальшивым пластикатовым камнем, и выглядел на фоне притихшего городка сияющим и полным жизни. Светились все громадные окна первого этажа и несколько окон на втором и третьем, вспыхивала и гасла неоновая вывеска, утратившая первые буквы: «…зда Таймыра». Чуть ниже буквы вчетверо меньшего размера поясняли непонятливым: «меблированыя нумера». Изнутри доносились отзвуки музыки.

Здание казалось чужеродным, перенесенным каким-то чудом, каким-то волшебством из более цивилизованных мест. Не меньшим чудом казалось, что строение пережило в целости и сохранности и Катаклизм, и все последующие землетрясения. Впрочем, природу последнего чуда Багиров знал от хранителя – и фактория, и «Звезда Таймыра», и другие уцелевшие здания городка разрушиться не могут по определению – фактически это цельнолитые пластикатовые конструкции, очень легкие и стоящие на плавающих тарелкообразных фундаментах, никакие толчки, никакие подвижки почвы им не страшны… А те домишки, что были построены по старинке, на вбитых в мерзлоту сваях, – лежат сейчас грудами эрзац-кирпича и фальшивых бревен.

Двери «Звезды» были призывно распахнуты – словно по городку и впрямь шаталась праздная и денежная публика, способная завернуть на огонек. У входа никого – ни бородатого швейцара, как то полагается в солидных заведениях, ни обыденного охранника в униформе, приличествующего заведению попроще… Лишь сканер доложил – дверной проем перекрывает слабенькая ультразвуковая завеса. Отпугивает летучих кровососов, чтобы не залетали внутрь, а заодно докладывает о приходе гостей.

Багиров без колебаний перешагнул порог. Пусто… В обширном освещенном холле ни души. Сержант огляделся – пустующая стойка администратора, кожаные диваны (у одного срезана кожа со спинки), широкая лестница, ведущая наверх… Искусственные растения в кадках, паркет, массивная люстра, – в общем, стиль не пойми какого века. Не нынешнего уж точно, да, пожалуй, и не прошлого.

Сержант прошел налево, к зеркальной стене, украшенной надписью «РЕСТОРАЦIЯ» – оттуда доносились голоса и звуки музыки.

– Мир вашему дому, – произнес он, входя в зал – небольшой и уютный, на десяток столиков.

Ответ стоило ожидать любой, вплоть до стрельбы… И Багиров был готов к чему угодно, в том числе и к скоротечному огневому контакту. Он считал – к чему угодно. Поразительного равнодушия, с которым его встретили, сержант никак не ожидал.

– И тебе мир, если не шутишь, – ответил один из присутствующих.

Остальные удостоили Бага беглыми взглядами и промолчали. Словно сюда постоянно наведываются сержанты в форме российских десантников и в полном боевом снаряжении, причем заглядывают по нескольку раз за вечер, – и успели надоесть и примелькаться.

Не хотите общаться – ну и ладно. Есть лишнее время присмотреться, оценить обстановку.

Собравшиеся в ресторации жители – общим числом одиннадцать душ – выглядели точь-в-точь как их город. Ненастоящими. Ряжеными. Участниками ролевой игры. Или актерами провинциального театра, коротающими время перед началом спектакля… В принципе, по словам хранителя Гусева, так оно и есть – лицедеи, приглашенные для развлечения богатой публики… Вот только публика не появилась, спектакль не начался. Вернее, начался, но для себя, без зрителей. И продолжается до сих пор, подменив собой реальную жизнь.