Там я закончил МАИ, а жена вообще была кандидатом химических наук, и у нас был всего один ребенок.

Здесь же Алик Романов получил, так сказать, домашнее образование, которое на высшее, мягко говоря, не тянуло. У Риты было то же самое, только хуже – до свадьбы она не только не умела извлекать квадратные корни, но даже не знала, сколько в физике существует законов Ньютона! И уж тем более о чем они. Зато у нас к началу тысяча девятьсот четвертого года две дочки и сын, и Рита снова в положении. Причем недавно выяснилось, что она, скорее всего, ждет двойню! Повысить, что ли, наш образовательный уровень? Во избежание перенаселения Гатчинского дворца. А что, мне же не хватает квалифицированных дипломатов, вот и надо организовать не только МАИ, но и МГИМО. Насчет поступления можно не беспокоиться – уж мы-то с женой такие мажоры, что все остальные на фоне нас будут смотреться весьма бледно. И особо напрягаться при учебе не придется по той же самой причине. А потом, чем черт не шутит, можно будет и защититься, для полной гарантии. Вопрос – где найти на все это время – к актуальным явно не относится. Да там же, где его нашли остепененные депутаты и министры двадцать первого века. Я же не говорил, что мы с Ритой должны сами писать диссертации, а защитить их много времени не займет.

От размышлений насчет научно-образовательных методов контрацепции меня отвлекла дочь Татьяна, без стука зашедшая в комнату. Потому как комната была ее, а сейчас у нас по плану будет урок физики. Когда позволяло время, этот предмет я ей преподавал сам. Причем не только ей, а за компанию еще дочери казака из лейб-конвоя и двум младшим сестрам фрейлин Риты соответствующего возраста.

Мы с женой были единогласны в том, что учить наших детей так, как учили нас, – нельзя.

Сидит, значит, такой обучаемый, зевает, а вокруг суетятся двое преподавателей. Нет, учеников должно быть обязательно несколько. Во-первых, им будет не так скучно, во-вторых, в учебе появится элемент соревнования, а в-третьих – это станет неплохой мотивацией для людей из нашей с женой охраны, если их родные будут учиться вместе с императорскими детьми. Да, разумеется, Ритины фрейлины были ее охраной – а иначе зачем они тогда вообще нужны? Ну не хвост же платья за ней таскать, тем более что Рита таких длинных и не носит.

В этот раз я, похоже, был не очень убедителен, ибо рассказывал о молекулярном строении вещества, но мысленно время от времени отвлекался на проблему: если родятся мальчики, да еще одинаковые, то как потом отличать старшего от младшего? Они же потенциальные наследники престола, и для них это обязательно. Сразу, что ли, пометить того, который появится на свет первым? Да и вообще, Рита и до этого Гатчинский дворцовый комплекс покидала довольно редко и неохотно, а после родов наверняка тут безвылазно засядет как минимум на полгода. Впрочем, это как раз неплохо – меньше вероятностей нарваться на покушение или случайно угодить под чье-то чужое. Эсеры, правда, пока еще не озверели до такой степени, чтобы в качестве главных жертв назначать женщин, но, во-первых, при таких спонсорах, как англичане, ждать придется недолго. А во-вторых, то, что кроме главного объекта теракта будет убито еще несколько, а то и несколько десятков совершенно посторонних людей без различия пола и возраста, эсеров и анархистов, как и народников до них, не волновало никогда. Именно поэтому я с пониманием и одобрением относился к тому, что Рита всегда была домоседкой. В качестве моря ее вполне устраивало Серебряное озеро, а парк вокруг него в первом приближении сходил за нетронутую природу. Впрочем, случались исключения – это когда в Питере происходила какая-нибудь давно ожидаемая премьера. Балета там, оперы или драмы. Кстати, а почему у нас в России до сих пор нет оперетты? На Западе-то она вроде уже появилась. Насколько я в курсе, это смесь из вышеперечисленных жанров. То есть если в трагедии Отелло придушит жену, после чего самоубьется, и на этом все кончится, то в оперетте Дездемона в процессе душения споет что-нибудь лирическое, а Отелло, закончив процесс, сначала спляшет лезгинку и только потом пойдет вешаться. Может, посоветовать Рите подобным образом внести прогресс в искусство? Да ну, лучше помолчать, а то она опять озаботится повышением моего культурного уровня. Жена уже не раз намекала, что он у меня недопустимо низок для порядочного монарха.

Мысли о высоком искусстве не очень мешали мне вести урок, и вскоре он благополучно закончился. Я убрал в портфель разноцветные шарики на проволочках, изображающие молекулы, попрощался с ученицами и отправился к себе. Так как никаких срочных дел вроде не предвиделось, то я решил заняться одним не очень срочным. А именно – доказать Рите, что моя якобы дремучесть в вопросах культуры – это миф, а на самом деле я ими очень даже интересуюсь. Но не как простой потребитель духовной пищи, который хавает все, что ему подсовывают, а как инженер, то есть предварительно проанализировав предложенное к употреблению.

Задача несколько упрощалась тем, что один раз мне с ней уже пришлось столкнуться – еще в первой жизни. Там жена тоже была не в восторге от моих плебейских вкусов, и я, подойдя к делу серьезно, озаботился сбором сведений, что вообще такое балет с оперой, а также когда и зачем они были придуманы. Но тогда это не пригодилось – жена убедилась в том, что меня не перевоспитаешь, быстрее, чем я успел систематизировать полученные сведения. Ничего, не успел тогда, зато успеваю сейчас. Итак, откуда растут ноги у так называемого высокого искусства?

Да из самого что ни на есть банального снобизма. Рассмотрим сначала балет. Он развился во Франции при Людовике Тринадцатом – том самом, при котором колбасился Д’Артаньян в «Трех мушкетерах». Королю было скучно и временами хотелось сплясать что-нибудь этакое, но ведь нельзя! Этикет не позволяет, ведь пляски – это простонародное развлечение, приличествующее лишь быдлу, а вовсе не благороднейшему дворянину в хрен знает каком поколении, тем более монарху. Однако Людовик с несчастливым номером, что бы о нем потом ни писали, все-таки был умным человеком и применил системный подход к вопросу. Королю невместно участвовать в простонародных танцах? Значит, надо плясать не простонародные. Их нет? Надо придумать, только и всего. Причем так, чтобы различие было максимальным в каждом элементе.

Народные танцы подразумевают искренние чувства? Решено, в балете на них даже намека быть не должно! И каждой естественной эмоции был присвоен формальный признак, с ней ничего общего не имеющий. Нужно изобразить огорчение? Поставьте ноги вот так и слегка растопырьте. Отчаяние? Тогда к позиции ног добавляются соответствующим образом вывернутые руки. Прогрессирующая безнадежность? Следует в позиции отчаяния прыгать по сцене в такт музыке. И так далее, в результате получается уже почти настоящий балет.

До высшей степени формального совершенства его довел Людовик Четырнадцатый. Но все-таки у него был не совсем тот балет, что сейчас идет в той же Мариинке. У «короля-солнце» все роли танцевали мужчины.

До классического современного вида балет довели наши соотечественники. Еще при матушке Екатерине баре любили развлекаться созерцанием танцев голых крепостных девок, однако хоть сколько-нибудь образованные дворяне догадывались, что это все-таки разврат. И даже если девок слегка одеть (чуть-чуть, совсем незаметно) – тоже разврат, только прикрытый фиговым листком. Зато если их прямо в таком виде ввести в балет по-французски, то есть добавить декорации и вместо дудочников и балалаечников посадить оркестр, то получится высокое искусство, именуемое русским балетом.