Если он пытается спровадить опасного соседа, то напрямик об этом не скажет. Но я догадаюсь.

Вопреки ожиданиям, Гостомысл ответил прямо:

– Он зять мне. Его дети – мои внуки.

Исчерпывающе.

Поговорили немного о жизни. О политике тоже.

По косвенным признакам становилось понятно: не все у Гостомысла так гладко, как он хочет представить. Ладожское княжество здорово уменьшилось в размерах. Часть данников отжал себе Рюрик, но это Гостомысл принял спокойно. Однако варяги тоже его теснили. И Трувор, практически узурпировавший Плесков и окрестности, и Ольбард, постепенно бравший под контроль весян, подогнувший под себя здоровенный кусок Ладожского озера. Ольбарда понять можно: ему нужен свой личный выход на Балтику. Нужны опорные пункты на морском берегу. «Грозить шведам» и прочим скандинавам. Без моря варяжское сообщество превратится в одно из многочисленных здешних племен вроде тех же кривичей[4].

Гостомысл, далеко не дурак, понимал: если варяги станут главной силой на Ладожском озере и, более того, укрепятся на Балтике, то при желании они вообще смогут закрыть доступ к Волхову и, собственно, к Ладоге.

Меня это, кстати, тоже касалось. Путь «из выборжан в греки», частично контролируемый мной, тоже выходил на Ладогу. Впрочем, с Ольбардом мы как-нибудь договоримся. Может, и со свеями он мне подмогнет. Мой залив ведь тоже к морю открывается.

А вот с Гостомыслом Ольбарду договариваться не о чем, да и незачем. Нищает старая Ладога. Ожидаемым крахом закончился их бизнес со стеклянными бусинами в качестве платежного средства. Бусины стали просто украшением, а за дары леса теперь приходилось платить нормальными монетами. Да, у Ладоги оставался частичный контроль над Волховом и ладожским волоком. Но когда с одной стороны сей речной путь будет контролировать Ольбард, а с другой – Рюрик, с таможенными пошлинами особо не разбежишься. Вот такая нынче не радужная перспектива у князя, чьи владения когда-то доходили аж до Чудского озера.

– Что закупить-то хочешь? – спросил Гостомысл.

– Луки нужны хорошие. И стрелы.

Князь удивился. В его понимании мы, нурманы, больше по части колоть-рубить.

– Кирьялов моих вооружить хочу, – пояснил я.

– Рискуешь, ярл, – покачал головой Гостомысл. – Не боишься, что эти стрелы в тебя же и полетят?

Я пожал плечами. Акул бояться – в море не купаться.

– Ты у нас недавно, – заметил Гостомысл. – Кирьялов не знаешь. Их князья – зубастые. И не только в своих лесах. Уж поверь мне: я с ними бодался. А будет у них и оружие доброе, запросто могут тебя с твоего островка скинуть.

Ну-ка, ну-ка! Первый раз слышу, что у моих кирьялов, оказывается, и князья имеются.

Гостомысл с охотой дал пояснения. Оказывается, земли кирьяльские куда просторней, чем я полагал. И князья у них да, имеются. Но – много. И меж собой не сильно дружат. Ну да, что-то такое я уже видел на примере своих новобранцев. Объединяются же кирьялы исключительно при внешней угрозе.

– Что ж они тогда со свеями не разобрались, если такие грозные? – спросил я.

Оказалось, пытались. Но потом свейский конунг пришел сам и привел с собой хирд почти из тысячи бойцов. И влупил кирьялам в их кожаных доспехах и домотканых портках по самое… В общем, крепко влупил. После чего кирьяльские вожди рассорились, упрекая друг друга в разгроме, и уступили свеям кусок территории. Который и достался мне по праву сильного.

Да, напрягает. Я не свейский конунг. Выставить тысячу хирдманов – это не про меня.

Я пригорюнился. Но ненадолго. Подумал: если мои кирьялы будут на моей стороне, то у остальных вроде как нет повода меня свергать. А если придут свеи, то сначала им придется пройти через меня. Значит, я могу стать этаким буфером между главной частью кирьяльского народа и свейским конунгом. Так что всё не так страшно.

В общем, всё шло хорошо до появления «ансамбля». Мне уже доводилось послушать придворный шоу-коллектив Гостомысла, и желанием повторить я не горел. Так что, сославшись на то, что устал с дороги, я покинул пиршество. Со мной отправился верный Вихорёк. Прочие остались. Настоящий викинг на пиру ест, пока влезает, и пьет, пока не польется наружу.

Гостомысл отдарился. Утром прислал мне пару вполне приличных луков и пригласил в гости. На обед.

Что ж, я не против. Но до обеда еще далеко, так что после завтрака я взял свою банду, и мы в полном составе отправились на торг.

Пусть земли у ладожского князя существенно убавилось, но на рынке это не сказалось. Торговые ряды занимали изрядное пространство. И кишели народом. Отроки Гостомысла, следившие за порядком, салютовали мне копьями. Уважают. Вспомнилось, как полгода назад я повстречался здесь со своим обидчиком Задореем и как он удирал от нас голышом. Презабавнейшее было зрелище, однако если бы я его тогда не отпустил, а по-честному вызвал на хольмганг и насадил на меч, это избавило бы меня от многих проблем. Тем не менее нет худа без добра: не окажись я в Задореевых лапах, не повстречал бы Зарю.

Рынок поражал разнообразием. Особенно по части мехов. Но меня интересовало оружие. И вот тут выбор был не очень. Не по количеству – по качеству.

Мечи местного производства. Примерно такие ковал мой холоп Квашак.

Копья, ориентированные в основном на охоту.

Топоры из сырого железа, годные для лесоруба, но не для воина. Парочка, впрочем, была ничего. Неплохое железо, подходящий вес, красивый узор. Однако ценник – заоблачный. И это хорошо. Поскольку я приехал не покупать, а продавать.

С броней, кстати, дела обстояли еще хуже, чем с атакующим оружием. Кольчуг не было вовсе, шлемы только самые простые. Или тяжеленные, или такие, что первый же приличный удар развалит на составляющие, поскольку клепка оставляла желать лучшего. Самым симпатичным был шлем из темной бронзы, отполированный так, что сиял на солнышке червонным золотом. Кабы под этой бронзой была добрая стальная основа, я бы его даже купил. Понтовая вещь. Но – увы. Этакая штука годна исключительно для парадов.

Мои разошлись по рынку. Заря убежала к украшениям. С ней увязались Тулб и Кёль. Один за подарочками для жены, другой – за компанию. Вихорёк тоже хотел, но я его притормозил. Мне нужен был спец по лукам. Свеи с Витмидом в качестве толмача двинули к продуктовым рядам, поскольку там было больше всего женщин. Думаю, они найдут свое счастье. Такие красавцы! И не набедокурят. Я строго-настрого предупредил: никакой крови. Если возникнет конфликт – вразумлять по-хорошему. Оспак Парус остался со мной. Решил поработать моим телохранителем. Что ж, я не против. Хотя не представляю, кто здесь рискнет поднять на меня хвост. Даже как-то неинтересно.