Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хозяйка приема пригласила к себе половину владельцев яхт, стоявших в Порт-Санрайзе. Познакомиться с канадской заложницей, о которой столько писали и говорили, хотелось многим.
Ко времени прибытия почетной гостьи вино давно уже лилось рекой. И Хельбиги, хозяева яхты, решили, что закатом можно полюбоваться, не снимаясь с якоря.
Сильвия Хельбиг, канадца по происхождению, исходила негодованием:
— Как они посмели взять в заложницы нашу соотечественницу! Мы же никому ничего не сделали, а в Канаде живет столько арабов! Наверняка все они приехали к нам по материальным соображениям!
Кри только пожала плечами. Впрочем, ответа и не требовалось. Сильвия говорила за двоих:
— Нет, ну что мы сделали тамошним жителям? Это ведь наши специалисты сумели погасить пожары на их буровых вышках! Про это они забыли!
— Так то в Кувейте, а не в Йемене, — мягко заметила Кри.
— Да? Ну и что? Какая разница?
Кри только глаза закатила.
Кент знал, что в нужных местах надо кивать. Эта женщина что-то говорила — негромко, но решительно — и все заглядывала ему в глаза. Слегка загорелая, с чуть заметными морщинками и длинными, прямыми, светлыми волосами… Ее украшения говорили о том, что некогда дама принадлежала к хиппи, затем разбогатела, но по-прежнему гордится тем, что деньги для нее не главное.
— На самом деле, в вопросах секса решение принимают именно женщины! — вещала дама. — Женщины всегда берут верх, если хотят этого. Но большинство отказывается от своего права. Им нравится быть преследуемыми! Глупо, не правда ли?
Не похоже, чтобы Поуни нравилось быть преследуемой. Ах, если бы!.. Но нет, она достаточно ясно выразила свое отношение к нему. Попросить собственную сестру, чтобы та… Кент смотрел в никуда и говорил себе, что дед все-таки был прав. Нельзя было выказывать перед ней свое жаркое, невыносимое желание… Желание, которое и сейчас жгло его, подобно серной кислоте. Он улыбнулся призраку своего деда. «Да, старый хрыч, хорошо смеется тот, кто смеется последним. И последним на этот раз посмеялся ты!»
— Вот и чудесно! — сказала стоявшая перед ним самоуверенная особа, придвигаясь еще ближе. Кент запоздало сообразил, что, должно быть, кивнул не в том месте.
Кто-то притушил свет в салоне, и он увидел сквозь стеклянную дверь свою жену. Поуни стояла на палубе, и ее держал за подбородок какой-то плейбой!
— И давно вы поженились?
Поуни не отрывала глаз от бокала. Может, если она выпьет достаточно много, шампанское подействует как болеутоляющее? Она глотнула еще вина. Пока не помогает…
— В прошлом месяце, — ответила она и выпила еще.
— Всего лишь?
Мужчина так удивился, что Поуни невольно подняла глаза. Ее собеседник выглядел неплохо для своего возраста, лицо его было залито загаром, точно ветчина патокой… Она снова потупила взор.
— А вы выглядите такой несчастной, точно с тех пор прошло не меньше полугода!
Мужчина негромко рассмеялся своей шутке. Англичанин. Принадлежит к сливкам общества и очень богат, если верить тому, о чем шептались присутствующие дамы…
— Я вовсе не несчастная, — тихо ответила Поуни, изо всех сил стараясь не расплакаться.
— В самом деле?
Загорелая рука взяла ее за подбородок, заставив поднять голову. Это уверенное движение напомнило ей о Кенте. Каким решительным он был в ту ночь! Она и сама почувствовала себя безоглядно смелой…
Поуни распахнула глаза, неудержимо наполняющиеся слезами. Мужчина тихонько ахнул от неожиданности.
— Я мог бы увезти тебя отсюда… — шепнул он, не отводя руки. — Давай на рассвете поднимем якорь и…
Поуни неожиданно вспомнила его имя.
— Доминик…
— Уберите руки! — раздалось сзади.
Доминик Партон невозмутимо обернулся и посмотрел в глаза Кенту.
— Разумеется, мой мальчик. — Он не спеша опустил руку и спрятал ее в карман пиджака. — Не беспокойтесь, ничего серьезного не произошло, уверяю вас.
— И не произойдет! — рявкнул Кент, не желая уступать.
Партон помолчал, чуть заметно кивнул и, вскинув бровь, посмотрел на Поуни.
— Дорогая, я готов драться за вас — скажите только слово! Ваш супруг, конечно, большой, но…
Поуни было не до шуток. Кент выглядел как медведь с занозой в лапе. Сердце ее заколотилось гулко, как барабан.
Что такое с Кентом? Неужели он всерьез решил, будто она… Поуни закусив губу, замотала головой. И поспешно отпила еще шампанского. Шампанское подали очень хорошее. Поуни слышала, как гости ахали, разглядывая этикетку. Но ей было все равно, она пила драгоценный напиток, как шипучку.
— Ну что ж, пусть это придаст вам храбрости, — сказал Доминик Партон без тени иронии. — Прощайте, дорогая.
Он ушел. Наступило неловкое молчание. Поуни нервно осушила бокал, и тут же некто в белых шортах и черной футболке с эмблемой яхты на груди налил ей еще.
— Тебе станет нехорошо, — хмуро заметил Кент.
Поуни взглянула в глаза мужу. А ведь прав был Доминик! Шампанское действительно придало ей храбрости.
— Вот как? — вызывающе спросила она.
— Либо тошнить будет, либо ты напьешься настолько, что скажешь «да» любому стареющему ловеласу, который предложит увезти тебя на своей роскошной яхте.
— Стареющему? Да ему не больше сорока!
— Это на двенадцать лет больше, чем мне, и на семнадцать больше, чем тебе!
Кент был зол. А из-за чего, собственно? Неужели он ревнует?! Поуни невольно улыбнулась.
— Он моложе большинства собравшихся здесь людей, — заметила она. — И, насколько я понимаю, не женат…
Ее самодовольная улыбочка окончательно взбесила Кента.
— Зато ты замужем!
Сердце у Поуни запрыгало, точно горная козочка. Она молча посмотрела на мужа, отхлебнула еще шампанского… Он сейчас так близко! Почему же не обнимет ее? Пусть хотя бы коснется ее, как Доминик, — этого было бы достаточно…
— Жена ты мне или нет?
Глаза у Кента горели, и она таяла в этом огне. О господи! Нет, довольно! Навоображала себе бог весть чего… Она просто видит то, что хочет видеть. А если на самом деле все не так? Какой дурой она окажется!
Поуни с трудом отвела взгляд. Кент стоял слишком близко… Разве можно думать, когда он совсем рядом? Ну почему он не обнимет ее? Если ревнует, почему не скажет об этом прямо?
— Ты боишься, что люди подумают, будто твоя жена тебе изменяет? Ну, извини… — пробормотала она, снова поднося бокал к губам.
И тут она получила то, что хотела! Кент коснулся ее, точнее, схватил за руку, помешав сделать очередной глоток.
— Да плевать мне, что они там подумают! — процедил он сквозь стиснутые зубы и жадно припал губами к ее руке.
Кент весь дрожал, и Поуни с замирающим сердцем смотрела на прядь темных волос у него
