– Мой Джон умер… инфаркт… в ноябре. Он не был болен… Вот еще только что он был здесь, со мной. А в следующее мгновение он уже… умер, – треснувшим голосом произнесла Сизи.

За этими словами ненадолго воцарилась тишина, а потом Сизи стала рассказывать, что произошло за прошедшие пять лет. Новый двухэтажный дом был построен для того, чтобы они сами смогли переехать туда. Он был готов еще четыре года назад. Два этажа в нем потому, что их единственный сын Блейд вместе со своей маленькой семьей тоже собирался там жить. Прежде семейство Мотланте занимало три комнаты на верхнем этаже пансионата, а Блейд с семьей жили в тесной съемной квартирке в центре Вудстока. Теперь же их квартира на верхнем этаже пансионата была переделана в четыре комнаты под аренду. Джон твердо собирался сворачивать отельный бизнес. Эта работа требовала двадцатичетырехчасового присутствия, к тому же приходилось держать немаленький штат. А в Вудстоке живет множество студентов – район расположен вблизи университета – поэтому пансионат легко можно было переделать в съемное студенческое жилье.

– Сейчас у меня двенадцать арендаторов, все – девушки. Они все очень работящие и старательные. Но у меня есть правила. Например, ворота закрываются в определенное время. И само собой, никаких мальчиков в комнатах. Никаких наркотиков или алкоголя. Того, кто нарушает хоть одно правило, я без промедления выселяю. Бизнес идет хорошо. Девушки обслуживают себя сами. Проблема в том… что Джон умер. А Блейд переехал.

Сизи заново наполнила чашку Мод и свою собственную, и снова заговорила:

– Как вам известно, Блейд был политически активен еще с подросткового возраста, и вступил в ряды ANC[12]. В университете он изучал политологию и английский язык. Там он и познакомился с Лаву. Но с ней ты, наверное, никогда не встречалась? – спросила Сизи.

– Нет, – согласилась Мод, покачав головой.

Мод помнила только Блейда, высокого молодого человека, у которого всегда находилась улыбка для каждого.

– Лаву – замечательная девочка. Они поженились, и у них родился мальчик, его назвали Джеймсом. Сразу после рождения сына Блейду предложили должность в партийной канцелярии в Претории. Хорошая зарплата. Конечно, он не мог отказаться, и они вот уже почти год, как переехали. Лаву тоже получила работу в канцелярии. Сейчас они снова ждут ребенка, и Блейд просит меня переехать к ним в Преторию. И я бы сама этого очень хотела. Они – все, что у меня осталось, и я хочу быть рядом со своими внуками.

Информации было слишком много. Мод некоторое время сидела молча.

– Что же тогда ты станешь со всем этим делать? – спросила Мод, жестом обводя вокруг.

– Продам, – с тяжким вздохом отозвалась Сизи. Мод, к собственному удивлению, опечалилась. Ей было жаль, что этот уютный уголок прекратит свое существование.

– Я уже подготовила все к продаже. Я хочу быстро оформить сделку, поэтому цену установила невысокую – четыре миллиона рандов. Это очень дешево, но по крайней мере эта сумма покроет мои долги. Строительство нового дома обошлось дороже, чем мы предполагали. А мой ежемесячный доход от сдачи комнат студентам – около сорока тысяч рандов.

«Как жаль, что я не могу его купить», – пронеслось у Мод в голове. На самом деле, она могла бы, если бы продала картину Андерса Цорна. В таком случае у Мод даже осталось бы несколько миллионов. Но сама идея показалась Мод безумной. Не может же она сюда переехать. Тогда здесь пришлось бы жить круглый год. А зимы в Кейптауне одновременно холодные, дождливые и ветреные. А в Швеции в это время лето. А в возрасте Мод вообще можно в любой момент отдать концы. Мысли ее вновь подобрались к факту отсутствия наследников. Всеми ее деньгами станет распоряжаться Фонд Общественного Наследия, который распределит средства между различными организациями или направит на какие-то цели. Вот только Мод уже не будет принимать в этом участия, и ее мнения никто не спросит. Эта мысль привела Мод в уныние.

– Мод, вы должны меня извинить, но мне нужно идти. У меня запись к парикмахеру, – пояснила Сизи, взъерошив свои тронутые сединой волосы.

Мод немного проводила хозяйку. Сама она собиралась в природную аптеку, которая располагалась чуть дальше по улице. Пришло время приобрести очередную порцию «Силы жизни». Мод собиралась купить две бутылочки. Мортен Йенсен превозносил эликсир выше всех похвал. Мод регулярно подливала напиток в его небольшой пузырек. Мортен строго следовал рекомендациям Мод: по 40 мл эликсира принимал по утрам, а при необходимости – такую же дозу и по вечерам. Мод и сама придерживалась такого режима.

Они с Сизи распрощались, наскоро обнявшись. Мод пообещала еще разок ее навестить перед тем, как вернется домой, на Север. Сизи вручила Мод свою визитку.

– На всякий случай позвоните заранее, чтобы я была дома, – сказала она.

Аптека устроилась в торговом ряду на первом этаже длинного здания, среди прочих лавок и магазинов. Мод уже было собралась толкнуть дверь аптеки, как внезапно в поле ее зрения оказалась чья-то знакомая спина. Что-то в походке этого человека привлекло ее внимание. Человек воровато огляделся по сторонам, одновременно ускорив шаг. Назад он не оглядывался, иначе определенно заметил бы Мод. В двадцати метрах впереди него шагала девчонка, едва ли даже подросток на вид.

Мод вспомнила, что видела в тот день, когда сидела на балконе своей каюты на борту «Королевы Замбези», пришвартованной у пристани.

Не раздумывая ни секунды, она выпустила дверную ручку и последовала за знакомой спиной.

Позади длинного здания с магазинами стоял большой ангар, стены которого были сделаны из гофрированной жести – вероятно, складское помещение. Девчонка проскользнула в узкий переулок между ними, и человек со знакомой спиной последовал за ней. Мод прибавила шагу, одновременно поудобнее перехватывая свою трость.

В тесном переулке воняло мочой и блевотой. У задних дверей магазинов стояли переполненные мусорные баки. На земле повсюду валялся всякий хлам и мусор. Свернув в переулок, Мод на мгновение остановилась, давая глазам привыкнуть к царившему там полумраку, и одновременно оценивая ситуацию. То, что предстало перед ее глазами, привело Мод в бешенство. Человек схватил девчонку и повалил на землю. Он зажал ее между мусорных баков, так что оттуда виднелись лишь ноги. Подкравшись поближе, Мод увидела, что девчонка лежала в полном оцепенении, а в глазах ее застыл животный страх. Одной рукой человек стаскивал с нее трусы, а другой крепко зажал девочке рот. В это мгновение Мод быстро подняла трость, взвесила ее в руке, и перехватила, взявшись за нижнюю часть, а потом взмахнула ею, словно клюшкой для гольфа, и та, описав красивую дугу, с глухим звуком впечатала мощный удар набалдашника прямо в висок злоумышленника. Насильник вздрогнул, а затем сразу обмяк. Мод изо всех сил постаралась оттащить тяжелое тело и, в конце концов, смогла сдвинуть его, освободив девочку. На всякий случай она еще разок приложила насильника тростью по голове, ударив в то же самое место.