— Люблю, — не стала скрывать своих чувств Алина. — Люблю и дорожу этим! Я не хочу разрываться между двумя мужчинами. Это неправильно! От этого мы все будем только страдать.

Вирра, только что хотевшая что-то возразить, внезапно замолчала и как-то странно посмотрела на Алину.

— Прости! — наконец произнесла она, уже совсем другим, вполне нормальным тоном. — Меня снова понесло! Когда я увидела почерк папы, мне стало обидно за него, за то, что он так мечтал о тебе, а получается — ты будешь счастлива не с ним, а с его другом. Это несправедливо!

— Вирра! Но что мы можем сделать? Если бы я могла поделиться с Сережкой остатком своей жизни, то сделала бы это, и пусть бы мы умерли в один день… но это просто не возможно! Это не сказка, в которой можно придумать любой конец, желательно счастливый. Это жизнь! Раз уж так получилось, почему и я, и Кирилл должны бросить свои оставшиеся годы жизни к алтарю невозможного? Мы не должны посыпать свои головы пеплом, оставшимся после погребального костра нашего друга — моего мужа. Я не знаю, сколько нам с Кириллом осталось находиться среди живых и сколько отмеряно ещё топтать эту землю, но мы просто обязаны попробовать быть счастливыми, хотя бы в память о прошлом и, в конце концов, о Сергее. Мы любим друг друга и никогда себе не простим, если не сделаем этот шаг.

Вирра посмотрела в глаза женщине. Не смотря на то, что лицо девушки в этот момент было беспристрастным, та вдруг произнесла.

— Ты права, Алина! Ты во многом права!

Затем, подумав немного, добавила.

— Если ты не будешь возражать, то я бы съездила с тобой в местный офис. Провела пару рабочих встреч… и ещё, Алина. Я хотела бы с тобой поговорить… на одну очень деликатную тему…

— Конечно. Я тебя слушаю.

В этот раз было видно, что девушка явно пытается что-то обдумать и что внутри неё идёт сильная борьба, но в конечном итоге Вирра произнесла.

— В принципе, то, о чем я хотела с тобой поговорить, несущественно. Поговорим в другой раз, когда будет настроение и время.

— У тебя что-то случилось? — вдруг забеспокоилась Алина.

Вирра, всё же немного поколебавшись, ответила.

— Всё нормально! По сравнению с тем, что у тебя происходит — у меня тишь и благодать!

Какая-то внезапная догадка мелькнула в голове женщины. Вот-вот и она схватит её за юркий хвост.

— Вирра! Ты влюбилась?! — осенило женщину. — Кто он?

По тому, как зарделись щёки падчерицы, Алина поняла, что попала в самую точку.

— Ну так кто он? Я его знаю? Он из нашей компании?

Девушка ещё больше покраснела, а потом, отмахнувшись от женщины, процедила.

— Это не срочно! Всё в другой раз!

— Так у тебя все серьезно? — не отставала от неё женщина.

— У нас, — девушка с нажимом сделала акцент на слове «нас», — всё серьезно!

— Помощь нужна?

Вирра усмехнулась.

— Свечку хочешь подержать?

Алина оторопела. Но, взяв себя в руки, постаралась подобрать такие слова, чтобы не нахамить зарвавшейся девчонке и в то же время поставить ту на место.

— Негоже дочери Сергея так себя вести.

Почему-то именно эти слова мгновенно остудили пыл нахалки. Алина же сделала вид, что у них по-прежнему всё хорошо, и поэтому, пытаясь проявить вежливость, поинтересовалась.

— На свадьбу пригласишь?

Вирра, помешкав, ответила.

— Тут вопрос в другом. Захочешь ли ты сама приезжать на мою свадьбу?!

Препираться с падчерицей Алине больше не хотелось, так же как, впрочем, и вести какие-либо иные беседы. Сама же Вирра, замолчав, тоже явно передумала делиться с женщиной на эту тему.

«Почему она стесняется этих отношений? Может, он некрасив или немолод? Всё равно хорошо, что у неё появился поклонник! Главное, что бы этот мужчина оказался порядочным человеком и полюбил её по-настоящему. Если подумать, то на самом деле ей, бедной, не повезло: росла без матери, с детства купалась во внимании, в любви и в заботе мужчин, а потом потеряла всё. Девочке элементарно не хватает простого женского счастья: любить самой и быть любимой. Если у них всё серьёзно, то проблема с Кириллом теперь должна уйти сама собой».

— Кстати, — вдруг поинтересовалась Вирра. — Ты видела мой подарок?

Алина вздрогнула.

«Вот же дура! Из-за всего, что здесь вчера творилось, я совсем забыла о подарке девочки».

Вирра усмехнулась.

— Я, конечно, хотела сделать тебе сюрприз… но в свете того, что я теперь знаю, полагаю, что мой подарок для тебя уже не актуален.

— Прости, дорогая! Признаю, что это как минимум некрасиво с моей стороны и всё равно, ты должна знать: мне очень приятно, что ты вспомнила про мой день рождения.

— А мне неприятно, что ты забыла о моём подарке.

— Прости! — и женщина примиряюще легонько похлопала девушку по руке.

Затем, встав, быстро направилась в комнату, чтобы найти подарок падчерицы. А войдя, тут же увидела фирменную упаковку, лежавшую в кресле. Взяв пакет, вытащила из него маленькую коробочку.

«Ювелирка… О Боже!» — прерывисто вздохнула, разглядев что именно ей подарила девушка.

В своих руках Алина держала небольшое плоское золотое сердечко на тоненькой цепочке. Оно было ажурным, и узор, красиво переплетаясь между собой, создавал вензеля «А» и «С». А ещё, чуть повертев его в руках, поняла, что украшение с секретом: оно состоит из двух частей. Подцепив ногтем, открыла. Золотое сердце, разделенное напополам, хранило в себе две фотографии — её и Сергея. Ни минуты не сомневаясь, Алина повесила кулон себе на шею.

— Спасибо тебе, — искренне поблагодарила она Вирру, едва вернулась назад, на кухню, где всё ещё сидела девушка. И, переполненная эмоциями, наклонившись, поцеловала ту в щеку.

Девушка, заулыбавшись, поинтересовалась.

— Тебе и правда понравилось? — Алина, ничего не говоря, молча показала висящий на шее кулон. Её глаза вдруг наполнились слезами.

«Как же это мило! Все истерики девочки из-за её любви к отцу, к моему любимому Сережке. Она, как дочь, не может смириться с его уходом и всячески продолжает поддерживать иллюзию нашей с ним любви… Но нельзя вечно любить того, кого больше нет. Мои жизненные силы, не имея источника для подпитки, просто уйдут. Сережка сам показал мне счастье женщины, которую безумно любят. И теперь я, как наркоман, зависима от этой сумасшедшей, просто ненормальной любви. Сережка ушёл, и поскольку он мне этого уже никогда не даст, должен появиться кто-то другой. По сути, мне даже искать никого не надо — есть Кирилл…».

— Через 30 минут придёт машина, — произнесла она, вытерев слёзы. — Давай собираться.