Джеральд вернулся, подав знак, чтобы остальные следовали за ним. Без колебаний Джоанна направила лошадь в воду, Лук уверенно поплыл рядом, не отставая от них. Через минуту Джон и остальные последовали за ними.

От холодной воды Мааса у Джоанны перехватило дыхание. Ее платье насквозь промокло. Позади в воду медленно въехали повозки, запряженные мулами. Берта, стараясь не отставать, погрузилась в воду по самые плечи.

Оглянувшись, Джоанна увидела, что Берта, находившаяся от нее футах в пяти, исчезла под водой. Джоанна остановилась, не зная, что делать, и вдруг повернула лошадь в сторону расходящихся по поверхности воды кругов.

– Назад! – Джеральд схватил ее лошадь под уздцы. Отломив большую ветвь от склоненной над рекой березы, он слез с коня и медленно направился в сторону берега, пробуя дно. На расстоянии вытянутой руки от того места, где исчезла Берта, Джеральд чуть не упал, потому что ветка ушла под воду.

– Яма! – Он отогнал коня и нырнул.

Все встревожились. Мужчины ходили по реке, выкрикивая распоряжения и ударяя по воде палками.

Джеральд был под водой. Они могли ударить его, поранить, но почему-то не понимали этого.

– Прекратите! – закричала Джоанна, но на нее никто не обратил внимания. Она подъехала к Эгберту, командиру дружинников Джеральда, и схватила его за руку. – Прекратите! – Эгберт отстранил Джоанну, но она пристально смотрела на него. – Прикажите им остановиться, это опасно. – Он подал знак спутникам, они окружили подводную яму и замерли в напряженном ожидании.

Прошла минута. Первая повозка благополучно выкатилась на берег. Джоанна не заметила этого, потому что взор ее был прикован к тому месту, где нырнул Джеральд.

От волнения у нее вспотели ладони, и поводья стали скользить в руках. Гнедая, почуяв неладное, заржала, Лук откинул голову и завыл.

«Deus Misereatur, – взмолилась она. – Боже Милостивый, собой пожертвую, но только спаси его».

Прошло минуты две.

Слишком долго, ему пора всплыть, чтобы вздохнуть.

Джоанна спрыгнула с седла в холодную воду. Плавать она не умела, но, не думая об этом, направилась в сторону стремнины. Лук вертелся перед ней, пытаясь остановить, но она оттолкнула его. В голове у нее была только одна мысль – добраться до Джеральда, вытащить его, спасти.

До места оставалось совсем немного, когда Джеральд вынырнул.

– Джеральд! – радостный крик Джоанны перекрыл шум мужских голосов. Джеральд повернулся к ней и кивнул. Потом, глубоко вдохнув, нырнул снова.

– Смотрите! – Погонщик мула первой повозки указал вниз по течению.

Вдали у берега всплыло и исчезло что-то голубое. У Берты было голубое платье.

Дружинники направились в ту сторону, где, зацепившись за коряги у берега, плавало на спине с раскинутыми руками и ногами тело Берты. На ее лице застыло выражение страха.

– Тащите ее, – приказал дружинникам Джеральд. – Отвезем ее в церковь в Прюме, чтобы достойно похоронить.

Джоанна дрожала, не в силах оторвать глаз от несчастной Берты, которая напомнила ей о Мэтью.

Внезапно она почувствовала на своем плече руку Джеральда. Он отвел ее в сторону. Закрыв глаза, она прильнула к нему. Дружинники спешились и полезли в воду. Джоанна услышала плеск воды и треск сучьев, когда они выносили на берег тело Берты.

– Ты бросилась спасать меня, да? – прошептал Джеральд. Казалось, он только что понял это.

– Да, – кивнула она, не отрывая головы от его плеча.

– А плавать умеешь?

– Her, – призналась Джоанна и ощутила, как руки Джеральда сжали ее плечи.

Люди Джеральда медленно понесли тело Берты к повозкам. Рядом шел капеллан, склонив голову в заупокойной молитве. Ричилд не молилась, но, высоко подняв голову, пристально глядела на Джоанну и Джеральда.

Джоанна высвободилась из объятий Джеральда.

– Что такое? – Он смотрел на нее заботливо и с любовью.

Ричилд не сводила с них глаз.

– Н-ничего.

Он проследил за се взглядом.

– Ах! – Джеральд ласково убрал с ее лба золотой локон. – Присоединимся к остальным?

Они вместе направились к повозкам. Потом Джеральд подошел к капеллану, желая обсудить, что делать с телом погибшей девушки.

– Джоанна, остаток пути ты поедешь в повозке. С нами тебе будет спокойнее, – сказала Ричилд.

Возражать было бесполезно, и Джоанна залезла в повозку.

Мужчины осторожно уложили Берту в одну из свободных телег, сдвинув в сторону лежавшие на ней тюки. Пожилая служанка разрыдалась над телом девушки.

Все молчали, застыв ожидании. Через некоторое время к женщине подошел капеллан. Она подняла голову, взглянув на Ричилд глазами, полными горя и боли.

– Ты! – взвыла она. – Госпожа, это ты убила ее! Моя Берта была доброй девушкой, она хорошо служила бы тебе! Ее смерть на твоей совести! На твоей совести!

Двое слуг Ричилд грубо схватили женщину и потащили прочь, но она продолжала выкрикивать проклятья.

Капеллан подошел к Ричилд, нервно ломая руки.

– Это мать Берты. Она обезумела от горя. Конечно гибель девушки была чистой случайностью. Трагической случайностью.

– Не случайностью, Вала, – сухо произнесла Ричилд. – Это проведение Божье.

Вала согласился.

– Конечно, конечно. – Капеллан Ричилд[6]Вала занимал положение не лучшее, чем простой крестьянин. Ричилд могла даже выпороть его, если он не угодит ей, и выгнать, обрекая на голод, – Божье провидение, леди, Божье провидение, совершенно верно.

– Иди и поговори с женщиной, от сильного горя может пострадать ее душа.

– Ах, леди! – Он воздел к небу белые руки. – Какая забота о ближнем! Какое милосердие!

Ричилд нетерпеливо прогнала его, и он удалился с видом человека, избежавшего виселицы.

Джеральд отдал команду отправляться в путь, и процессия двинулась вдоль берега в сторону дороги на Сэн-Дени, В конце обоза рыдания несчастной матери постепенно сменились монотонным душераздирающим воем. Дуода заливалась слезами, и даже неунывающая Гилза печально притихла. Но Ричилд выглядела совершенно спокойной. Джоанна внимательно наблюдала за ней. Неужели можно так искуснр скрывать свои эмоции, или она действительно так холодна? Неужели смерть девушки не тронула ее сердца?

Почувствовав взгляд, Ричилд посмотрела на Джоанну, и та быстро отвела глаза.

Божье провидение?

Нет, миледи.

Ваш приказ.

* * *

Первый день ярмарки был в полном разгаре. Через огромные железные ворота, ведущие к большому полю перед аббатством Сэн-Дэни, нескончаемым потоком шел народ – крестьяне в потрепанных штанах и рубахах из грубой ткани, вельможи в шелковых одеждах с золотыми поясами, их жены а элегантных накидках, отороченных мехом, и в головных уборах, вышитых жемчугом; ломбардийцы и аквитанцы в экзотических пышных панталонах и щегольских ботинках. Никогда еще не видела Джоанна такого огромного скопления людей.