Ребята сидели на расположенных параллельно диванах, поставленных в узкой комнате вдоль стен. Одиноко стоящий галогенный светильник направлен был прямо в один из откосов мансарды, а рядом с подлокотником одного из диванов стояла на перевернутом ящике из-под молока красная лавовая лампа. К косому потолку, слегка провисая, было подвешено несколько постеров, но бивший туда под углом свет отбрасывал слишком яркие блики, и Бену было не разглядеть, что на них изображено.

— Уикси! — с широкой ухмылкой поприветствовал его Эннис. — Садись давай с нами, чел!

Бен опустился на диван рядом с Фитци, светловолосым и пухлым, всегда как будто запыхавшимся и с постоянно соскальзывающими, штанами хаки. Его округлая, упитанная фигура сразу напомнила Бену о соседе по комнате.

Иэн вытянул из-за письменного стола один из стульев, развернул его задом наперед и, усевшись верхом, угрюмо посмотрел на Энниса. И Бен внезапно понял, что среди шестиклассников эти ребята вовсе не считались такими уж крутыми. Корпус Хоули вообще считался всеми прочими отстойным местечком. Бену подумалось: а может, Тедди в свое время превратил жизнь этих парней в ад? Он почувствовал легкое, немного даже разочаровывающее его самого превосходство над всеми, кто находился в этой комнате, и улыбнулся.

— Что новенького, ребята?

— Ничего особенного, чел, — отозвался Фитци, который, казалось, не в силах был поднять веки больше чем наполовину. — Ну а ты как?

— Тоже ничего особенного.

— Не хочешь немножко горло промочить?

— Ну да, конечно, кто ж откажется.

Все рассмеялись, и Бен рассмеялся с ними.

— Приготовь-ка ему порцию, — велел Эннис, и Фитци, перегнувшись через подлокотник, проделал нечто такое, что не видно было Бену. Между тем Эннис улыбнулся гостю. — Так, и чем ты занимаешься?

— Да ничем особенным. Сам знаешь, учеба и все такое… — Бену показался жалким собственный ответ, и он вдруг забеспокоился, что его заставят заплатить за выпитый алкоголь. Но тут же одернул себя, что это глупо и смешно.

— Как там Тедди?

— О, мне кажется, отлично. В Кеньоне ему, похоже, нравится. На самом деле мы давненько с ним не разговаривали.

— Он тут был просто гребаной легендой!

— Да, легендарная личность, — кивнул Иэн.

— Совсем безбашенный чувак, как сейчас помню, — протянул Фитци, снова откидываясь на спинку дивана и, очевидно, мысленно уносясь в прошлое. — Он такую хрень выдумывал, что я думал, это однажды нас убьет.

Еще несколько минут они делились разными воспоминаниями о Тедди.

— А с Тедди ты когда-нибудь поддавал? — поинтересовался Фитци.

Все в ожидании посмотрели на Бена — даже Джед, который, возможно, до этого момента ни разу и не слышал ни о каком Тедди, — и Бен почувствовал, насколько сильно всем им хочется, чтобы в этот момент он вдруг превратился в Тедди, привнеся собой в их жизнь нечто совершенно легендарное и безусловное. Бену и самому этого ужасно захотелось.

— Н-ну…

— Как там, готово? — спросил Эннис Фитци, и тот кивнул.

— Поменяйся с ним местами, чувак.

Бен поднялся, и они с Фитци поменялись местами. Сиди-проигрыватель щелкнул, сменив и запустив следующий диск, и заиграла песня Джими Хендрикса «Ветер плачет о Мэри». Магнитофон «желоба» явно прошел звуковую проверку у мистера Деннета, и на регуляторе громкости стояла сделанная белым корректором пометка, означающая максимально допустимый уровень.

— О, мне нравится эта песня, — заметил Бен.

— Рады тебе угодить, — усмехнулся Фитци.

Бен посмотрел вниз, за подлокотник дивана. Там стояла бутылка лимонада, на три четверти заполненная чем-то, похожим на чай, а рядом — маленькая медная чаша. Глядя сверху, трудно было определить, каков ее объем. Бен потянулся за чашей рукой и с удивлением обнаружил, что у емкости имеются ножка и широкое основание и что она больше похожа на кубок или индийскую масляную лампу. Бен поднял ее с пола и поднес к лицу, с интересом разглядывая.

— Не держи в руках, чувак, — подал голос Иэн. — Пей.

— Что?

— Хватит уже тянуть, — поддержал приятеля Эннис. — Влей в себя это зелье.

Бен поднес к губам ободок емкости, осторожно попробовал содержимое на вкус. Напиток больше напоминал тепловатый растворитель для краски. Он опрокинул содержимое в рот. Горло мгновенно сжалось, точно спазмом, и Бен непроизвольно стиснул пальцами основание кубка. Однако внешне он остался спокоен и даже сумел, за несколько секунд набрав во рту слюны, все проглотить.

— Ого, как гладенько пошло! — восхитился Фитци.

Все, включая Бена, от души рассмеялись. Он почувствовал себя даже лучше.

— Клевая штука!

— Первый раз? — с любопытством спросил Эннис.

— Ага, — кивнул Бен. Надо ли было сейчас рассказывать, как они с Тимом Грином однажды стырили у родителей джин?

— О да! Классная затея! — заговорил Иэн. — Накачать братца Тедди Уикса! Отлично, налей-ка мне тоже одну, а потом опять тобой займемся.

Бен открыл бутылку из-под лимонада и налил в емкость виски, стараясь наполнить, как и было, под самый ободок. Он встал и поменялся местами с Иэном, который мимоходом так тяжело хлопнул его по плечу, что Бену пришлось чуть отступить в сторону, чтобы удержать равновесие. Потом он сел на развернутый задом наперед стул и снова встретился глазами с Джедом. Они друг другу улыбнулись.

Бен догадался, что за песня заиграет следующей, когда эта закончится, и, как он и ожидал, послышались звуки «Огня». Он посмотрел на черно-белый постер, висевший у Фитци над головой: там был изображен похожий на вытянутое яйцо дирижабль «Гинденбург», наполовину охваченный пламенем[26]. Вот он, Бен, оказался здесь, как и мечтал. Он вновь заставил себя почувствовать, будто все у него идет как надо.

Опять пришла его очередь. Бен опрокинул в себя еще порцию — эта проскочила уже намного легче. Налил следующую, поменялся местами с Джедом.

На письменном столе, открытый прямо посередине, лежал «Справочник учащихся», который все между собой называли «Смотринами». Эннис взял его в руки.

— О, чуваки, Даника Моралес!

— Да она страшная, Эннис, — фыркнул Фитци.

— И пофиг — тебе ж не на картину любоваться! Еще скажи, что ты не видел ее задницу и не хотел ее как следует отжарить!

— Так-то да, но у нее все пацаны с легкой атлетики в друзьях.

— Парни, а вы видали Лили Джервис? — подал голос Иэн.

— Это кто еще такая?

— Новенькая из Пейджа. Такая симпатичная блондиночка с короткой стрижкой. Она еще вот так вот волосы за ушки убирает… — Иэн продемонстрировал это на себе и рассмеялся. Бен даже не предполагал, что тот может быть настолько артистичным.

Эннис пролистнул еще пару страниц.

— Вау! Вот это да-а! — Он взял со стола карандаш и сдвинул колени, имитируя поверхность письменного стола. Бен ожидал даже увидеть, как Эннис облизнет кончик карандаша, прежде чем начнет выводить слова. — «Сомкни… губы… на моем стержне».

Все рассмеялись. Бен почувствовал себя еще увереннее.