В ноябре 1942 года в штрафной эскадрилье штурмовиков 206-й штурмовой авиадивизии осталось всего два летчика. Одним из них был младший лейтенант Ляховский, штурмовик которого в районе цели столкнулся с «Илом» сержанта Шульгина. У самолета Шульгина отвалился хвост, оставшаяся часть машины вместе с кабиной пилота, кувыркаясь, врезалась в землю. Виновником катастрофы сочли Александра Ляховского.

В связи с малочисленностью подразделения штрафников 30 ноября 1942 года командир 206-й штурмовой авиадивизии полковник Срывкин приказал:

С декабря 1942 года отдельная штрафная эскадрилья в 206-й штурмовой авиадивизии «исчезает», но штрафники какое-то время остаются. Известно, что в мае 1943 года погиб в авиационной катастрофе, по-видимому, последний летчик-штрафник капитан Мамонов….С января по май 1943 года 807-й штурмовой авиаполк, к которому из-за малочисленности личного состава и была прикреплена штрафная эскадрилья, не принимал участия в боевых действиях.

В донесении, адресованном начальнику политотдела 8-й Воздушной армии полковому комиссару Щербине, начальник политотдела 206-й штурмовой авиадивизии старший батальонный комиссар Антонец указывал:

Это было своеобразное фронтовое братство: лишенные наград и званий солдаты начинали все с «чистого листа». Можно спорить о том, насколько жестокими являются такие исключительные меры дисциплинарного воздействия. Но война сама по себе – жестокая вещь. И к новому статусу штрафников летчики относились по-разному. Кто-то ломался под тяжестью позорного обвинения. А кто-то, как Волин, стискивал зубы, в жестоких воздушных боях подтверждая правильность данной при рождении фамилии.

Выдержки из нормативных документов для летчиков-штрафников холодны, как сталинградский снег, и жестоки, как пулеметный огонь гитлеровцев:

Мужество летчиков-штрафников заключалось еще и в том, чтобы сохранить человеческие качества, не ожесточиться на зачастую несправедливый приговор и продолжать сражаться. Выстоять и победить!

В один из дней майор Волин вылетел с группой истребителей на прикрытие наших войск. Они барражировали в районе Орла, высматривая немецкие бомбардировщики. «Хейнкели» и «юнкерсы» рвались бомбить крупный транспортный узел. «Аэрокобры» уже дважды вылетали на прикрытие и уже успели сбить три «бомбовоза» и одного «мессера» из эскорта ценой одной своей машины. Летчику удалось выброситься с парашютом.

А теперь они барражировали в ожидании еще одного налета. Но вдруг майор Волин получил по рации совершенно другой приказ. С наблюдательного пункта на передовой поступило сообщение о тяжелом воздушном бое. «Мессершмитты» Bf-109G-2 атаковали наши штурмовики. «Яки» прикрытия маневрировали на грани своих возможностей, но проклятые «худые» не отступали.

В эфире стояла сплошная ругань на нескольких языках – обычное дело для воздушного боя. Но Волин с удивлением услышал обрывки фраз не только на немецком, его трудно было перепутать, но и по-испански и по-французски!

– Cover – ataque!

– El objetivo es atacado![35]

– Aller а la courbure!

– J’ai été frappé![36]

Александр, конечно, не был силен в языках. Но для него хорошей школой стала гражданская война в 1936 году, когда Советский Союз встал на сторону республиканцев – против франкистов. Сотни советских людей – летчиков, танкистов, артиллеристов, разведчиков, пехотинцев – пришли на помощь пламенным революционерам. Тогда испанский язык стал языком борцов за правое дело против мирового фашизма.

Мало кто знает, что в составе ВВС Красной Армии воевали не только советские граждане, но и иностранцы. Самым экзотическим авиаподразделением была штурмовая группа на штурмовиках Ил-2. Это были республиканцы-добровольцы, которые ушли из франкистской Испании вместе с советскими военными советниками и солдатами после поражения в гражданской войне в 1936 году. Командовал подразделением сын легендарной Долорес Ибаррури – Рубен. Также была и истребительная республиканская эскадрилья. Испанцы-республиканцы воевали с присущей им горячностью и темпераментом – и полнейшим презрением к смерти! Потери среди них были высокими, но и порученная боевая задача выполнялась полностью, и зачастую – ценой жизни отважных тореадоров.

Но в июле 1942 года советские органы приняли «волевое решение»: группу расформировали и всех летчиков разбросали по различным частям, причем некоторых отправили в партизанские отряды. Перестраховались товарищи чекисты с «политической благонадежностью». Хотя и немудрено: по другую сторону линии фронта против республиканцев воевали в составе люфтваффе пилоты-франкисты.

Но даже несмотря на такую реорганизацию, республиканцы продолжали сражаться. Трое испанцев – Мероньо, Фернандо Бланко и Висенте Бельтран – попали в 960-й истребительный авиаполк, который тогда базировался под Тулой. Полк входил в состав 125-й истребительной авиадивизии под командованием Героя Советского Союза Торопкина. Правда, назвать это подразделение полком можно было только от излишнего оптимизма: на момент прибытия испанцев полк располагал всего двумя самолетами: МиГ-1 и И-16. На них десяток летчиков посменно несли боевое дежурство.

Однако даже в таких условиях испанцы провели несколько результативных боев. Так, в октябре 1942 года Мероньо на МиГ-1 и капитан Ампилогов на И-16 были подняты по тревоге на перехват одиночного разведчика FW-189 «Рамы». В результате Ампилогов пушечной очередью отправляет «Фокке-Вульфа-189» на землю. После приземления Ампилогов в своем отчете отметил действия ведомого, который фактически «загнал» немца под удар ведущего.