Окружающие так же радостно поддержали мою идею, как до этого – маленький бунт Ульриха, а он ссутулился и сжал кулаки. Наверняка прочитал об этом рулете в книжках, а сам ни разу даже не пробовал, но если сейчас признается в этом – потеряет уважение друзей. Согласится и оплошает – тоже выставит себя в нелучшем свете. Отшутится и уклонится – у меня тоже появится повод подкалывать его, когда снова решит поиздеваться надо мной или девушками.

– Мне нужен стимул! – Ульрих вскочил со своего места и навис надо мной. Здоровый такой… И зверь его наверняка опаснее моей кошки. – Вот этот хмырь, – он ткнул пальцем в одного из дружков, по виду такого же просоленного и обветренного, как прочие рыбаки, – заявил, что ни одна приличная девушка никогда не поцелует урода вроде меня.

Да, красавцем его назвать сложно, но внешность далеко не главное. Тем более подправить ее намного проще, чем характер.

– Хочу вас уверить, – я улыбнулась ему, – многие выпускницы Первой женской королевской академии посчитали бы за счастье получить такого мужа.

Потому что в среднем их мужья выглядели в разы хуже, но уточнять этого я не стала, тем более представился такой удобный момент свернуть спор и позволить Ульриху сохранить лицо. Если он угомонится, конечно.

– Так что вот мое условие: я готовлю рулет, если все удается – ты меня целуешь.

– В щеку. – Я решила сразу же обозначить рамки и показала свое кольцо. – Как брата. Если ничего не выходит – вы больше не возражаете против нашего прекрасного, проверенного годами меню.

– Проеденного годами, проеденного, – тут же вмешалась Анита. – Давно пора что-то в нем изменить.

– Официантку, которая не может ничего продать? – Джеф подошел ближе, но агрессии я от него не чувствовала.

– Ну, если других проблем не видите, то можно и официанток, конечно. Мы-то что, люди маленькие. Сказали: носите каждый день один и тот же суп, мы и носим. По-королевски! А что всех уже от него тошнит – дело не наше…

– Когда-нибудь мы тебя все же уволим, когда-нибудь… Итак, – он повернулся к залу и стал говорить громче, – принимаю ставки, кто победит в споре! Всем, кто дождется его завершения, бесплатную порцию бутербродов!

Запивать которые будут совсем не бесплатным элем или отваром, братья Скарлеты никогда не упустят свою выгоду. Им бы чуть больше порядка в делах и немного изменений – стали бы самым популярным заведением в Дагре.

Вокруг Скарлета тут же столпились люди с монетами. В основном ставки делали на провал Ульриха, но и я не верила, что этот наглый здоровяк может приготовить что-то сложнее вареных яиц. Да и те под контролем мамы.

Бернард тоже был не в восторге от идеи: наорал на меня, затем попятился от Ульриха, обругал уже его, приказал идти в душ, трижды вымыть руки и надеть поварской костюм. Такого большого размера у нас не было, поэтому итог выглядел нелепо. Короткие рукава и штаны, не доходящие до щиколоток, китель того и гляди треснет по заднему шву, молчу уже о том, как нелепо на рыбаке смотрелся колпак.

Гости из числа тех, кто собрался у двери и выглядывал из-за плеча Джефа, уже подшучивали над Ульрихом и еще активнее ставили против него. Правда, когда тот ловко разбил яйца и отделил белки от желтков, смешки поутихли.

Я не понимала, как такое может быть, но огромные ручищи обращались с венчиком так ловко, словно для того и были созданы. Ульрих влил в белки немного лимонного сока, затем начал потихоньку всыпать сахар, я же подошла ближе, подала ему крахмал и помогла отрегулировать пламя в духовом шкафу, чтобы меренга сразу же не сгорела, хотя с остальным Ульрих и сам справлялся неплохо.

– Работали поваром? – поинтересовалась я, наблюдая за тем, как здоровяк тщательно моет и перебирает ягоды для начинки.

– Отец мой работал, он из королевства. Потом стал магом, перебрался в Дагру и до сих пор плавает за рыбой через Гнилое. Мать злилась, когда он учил меня готовить, говорила, что это не мужское дело, потом махнула рукой.

Бернард нахмурился и скрестил руки на груди, как и двое младших поваров.

– Хочешь испортить себе жизнь – послушай женщину! – Джеф подошел ближе и отломал кусочек от меренги, затем положил его в рот и прищурился. – Матушка уговаривала отца прикончить кого-то из нас, потому что двоим нельзя жить с одним зверем. Мы живем – и все отлично. Делаем больше работы, реже видимся, накопили достаточно денег, чтобы купить этой грымзе домик на Нейтаре и избавить себя от необходимости ее видеть. И видел я твои уловы… Бросай это дело, не пожалеешь.

– Да, во всех лучших ресторанах королевства шеф-повара – мужчины, – поддержала его я. – Вам бы побольше практики, немного подтянуть теорию, и можно сделать это своей работой.

– Не в моей таверне, конечно, хотя…

Ульрих закончил с начинкой, намазал ею карамельного цвета корж и начал медленно сворачивать. Меренга трескалась, придавая рулету особенный вид. Конечно, вышло не без недостатков, но в целом Ульрих справился со своей задачей, и я уже думала над тем, как буду его целовать.

Какой же позор для замужней дамы! Или нет? В Дагре все иначе, а муж даже не вспомнил о моем существовании за столько дней. И вариант, что у него есть уважительная причина в виде клюва, крыльев и привычки сидеть на моем плече, – самый неприятный и не послужит ему оправданием. К тому же за последние дни я переговорила с двумя его бывшими и узнала, что была соседкой по комнате у третьей. Будет неплохой шанс отомстить.

Пока я собиралась с мыслями, Ульрих закончил сервировать свой рулет и вынес его в зал. Судя по разочарованным вздохам, многие ставили против него и потеряли немало денег, а вот Джеф ухмылялся слишком довольно для проигравшего.

– Время платить по счетам, кошка! – Ульрих отрезал кусок и протянул мне.

Можно было бы придраться и найти недостатки в его рулете, но это было бы нечестно, поэтому я подошла к здоровяку и чмокнула его в щеку. После вороньего клюва – совсем и не страшно, подумаешь, чуть колется борода.

– Теперь больше никто не скажет, что тебя не поцелует благородная дама! – Я улыбнулась Ульриху и поздравила его с победой.

И только потом заметила Рея. Очень и очень злого Рея.

– Ты целовалась с небритым проходимцем! – Ворон второй час сидел у меня на плече и зудел.

– Я же сильная и независимая женщина, которая плюет на своего мужа и целуется с тем, с кем захочет. Помнишь, кто внушил мне эту мысль?

Когда с завтраком было покончено, Джеф усадил меня за документы, а сам принялся гонять официанток и поваров. Рейгаль тем временем решил выплеснуть весь океан своей ревности.

– Прижалась к нему всем телом, отерла плечо грудью, облапала всю талию и затем присосалась так, словно хотела выпить всю воду из его тела…

– Ты описываешь нападение монстра из диких земель, а не то, как я чмокнула Ульриха в щеку.