Арат, с другой стороны, вел себя как слабый и завистливый человек, который чувствовал свою беспомощность и потому боялся встретиться с Клеоменом III в сражении. Он не только пожертвовал своими благородными коллегами вроде Лидиада, оставив их без поддержки, но и неоднократно предавал интересы лиги. Не может не изумлять терпимость, проявляемая членами Ахейского союза к Арату, которого регулярно через год избирали главой (ежегодное избрание было запрещено), но также позволяли ему мешать и запугивать глав Ахейского союза, избранных в другие годы. Ясно, что имущие классы боялись радикальных перемен в Ахейском союзе. Планы Агиса показывали, что ликвидация долгов и перераспределение земли были идеями, витавшими в воздухе. Нищета уже показывала свою уродливую физиономию за богатым фасадом, и во всех городах были толпы недовольных, готовых отобрать все, что можно, у богачей. Очевидным доказательством аристократического характера Ахейского союза является то, что партия Арата могла долгие годы противостоять натиску бедняков. Впрочем, ее внешняя политика тоже была слабой и позорной. Арат и его приспешники стояли на защите своих интересов ценой всего остального. Думается, что люди, занимавшиеся столь жалкой дипломатией, были стариками, свято верившими в полезность хитрости и коварства, но не открытости и широты кругозора. Арат не был человеком преклонного возраста, но был старым государственным деятелем, и его методы ведения дел больше подошли бы старику. Он всегда избегал решающих сражений, стараясь наносить удары исподтишка. Он не участвовал в публичных дискуссиях и являлся на собрания, когда все вопросы были заранее решены.

Наконец Клеомен III подготовился к государственному перевороту. В 226 г. до н. э., возможно узнав, что олигархия пытается от него избавиться, он оставил все спартанские войска, утомленные длинными маршами, в районе Орхомена и Мантинеи и пошел со своими наемниками на Спарту. Падение ранее Агиса показывало, что конституционные предложения не только будут отвергнуты аристократией, но и закончатся его собственным падением, поэтому Клеомен III избрал более смелый путь. Он явился ближе к ночи, чтобы доложить эфорам о ходе своей кампании, но приказал передовому отряду напасть на них и убить. Только один эфор, оставленный умирать, сумел скрыться в храме. Несколько человек, поспешивших на помощь, тоже были убиты, и город был взят под контроль. На следующий день, когда народ созвали на собрание, люди обнаружили все кресла эфоров брошенными, за исключением одного, которое собирался занять Клеомен III. Он заявил людям, что уничтожил узурпаторов спартанского трона и теперь объявит новую конституцию для граждан, предусматривающую отмену долгов и распределение земли. Так единственный царь Спарты стал военным деспотом, по сути тираном. Все было бы так, если бы он не был законным наследником древнего трона. Его реформы действительно были выполнены, но все детали нам неизвестны. Благодаря реформам новый царь получил не только 4 тысячи новых граждан пехотинцев, которых вооружил, как македонскую фалангу, отказавшись от старой спартанской тактики, но также привлек на свою сторону все радикальные партии Пелопоннеса. Его монархия имела демократическую основу; она обещала ликвидацию богатой аристократии и щедрость к бедным. Таким образом, в разные времена и в неодинаковых обществах царь становился могущественным, выступая в поддержку бедных против богатых. Рядом с Клеоменом III постоянно находился его верный советник Сфер Борисфенит (Борисфеном греки называли Днепр, близ устья которого находилась греческая колония Ольвия. — Ред.) (иначе Боспорский), о стоических доктринах которого мы уже упоминали. Плутарх, проведя параллель между двумя революционными царями Спарты и Гракхами, указывает на это среди многих любопытных аналогов. Блоссий из Кум играл роль Сфера в Риме.

Судя по известным нам сведениям о Клеомене III, это был в высшей степени привлекательный человек. Благодаря спартанским традициям он был далек от показухи Деметрия II, пышного великолепия Птолемея III и вообще полувосточной роскоши эллинистических дворов. Он имел простые привычки, хорошие манеры, был приветлив с окружающими, активен и практичен, управляя делами. Клеомен III обладал безусловным шармом, который был наследием его славных предков и был недоступен новомодным монархам-выскочкам. Он даже, гостеприимства ради, ослабил строгость обращения с чужеземцами. И разрешил драматические представления. В общем, Клеомен III был кумиром и народа, и армии. Неудивительно, что он вскоре начал теснить Арата, которому надо было дать понять, кто станет хозяином на всем Пелопоннесе.

Арат отчетливо понимал, что в одиночку ему с Клеоменом III не справиться. Если он не найдет средства нейтрализовать спартанского царя, Ахейский союз развалится. Он все еще получал «субсидии» из Египта, но, как мы уже отметили, политика этого царства стала медлительной, сонной, и Арат не мог ожидать оттуда достаточно быстрой и эффективной помощи, чтобы спасти ситуацию. Этолийцы, похоже, нашли общий язык с Клеоменом III — они спокойно уступили ему три города в Аркадии, которые входили в их союз. Полибий даже предполагает, что существовал тайный союз, но этолийцы ни разу не вмешались в борьбу активно, что представляется очень странным фактом для такого активного сообщества. Думается, истина заключается в том, что сдерживающим фактором служил Антигон III Досон, который ожидал шанса вмешаться, позволив кризису распространиться по южной части Греции. Ему не пришлось ждать долго.

Город Мегалополь находился в самой большой опасности, часто осаждаемый Клеоменом III. Арат подбил власти этого города направить посольство Антигону III с просьбой защиты, если Ахейский союз не может ее обеспечить. Подобные акты в международной политике шли вразрез с первыми принципами федерации, и мы увидим, что именно из-за этого грубого нарушения принципов римляне в конце концов уничтожили Ахейский союз. Арат, который, вероятнее всего, не мог убедить собрание обратиться к старому врагу напрямую, сумел «пробить» эту отдельную миссию. Вскоре после этого, когда главой Ахейского союза — ее стратегом — стал другой человек — Гипербат (224 до н. э.), Клеомен III одержал другую важную победу над ахейцами при Гекатомбеоне. Возможно, Арат втайне был доволен убийством своих сограждан, поскольку это ускорило проведение его политической линии. Однако требования Антигона III, которые теперь были повторены, было очень трудно удовлетворить. Македонский царь не собирался вмешиваться, не обладая Коринфом — ключом к Пелопоннесу, а жители Коринфа, свободного члена лиги, которых спас лично Арат, не стали бы даже рассматривать подобное предложение.

Тем временем Клеомен III направил лиге другое предложение. Он хотел только гегемонии, военного лидерства, которое давно было отдано Птолемею в обмен на денежную помощь. В качестве жеста доброй воли спартанский царь вернул много захваченных им пленных. Лига была собрана в Лерне, чтобы встретиться с Клеоменом III, и он наверняка сумел бы получить желаемое, если бы не внезапная болезнь. И великолепный шанс был упущен. Клеомен III выздоравливал долго, и за это время Арат успел нейтрализовать влияние противника. Он предложил тому настолько оскорбительные условия организации встречи (царским войскам запрещалось приближаться к Аргосу, а для гарантии его безопасности предлагались заложники), что Клеомен III, потеряв терпение, прервал переговоры, в письме обвинил Арата в вероломстве и предательстве и объявил Ахейскому союзу войну. Тем не менее нам непонятно, почему этот великий человек, раньше проявлявший бесконечное терпение, все же не согласился на неприятные условия, чтобы добиться своей цели. Возможно, он опасался за свою безопасность или узнал, что Арат заранее позаботился о принятии собранием нужного решения. На такую встречу, организованную вскоре после другой особой встречи, большинство бедняков не явилось бы, и решение было бы в пользу Арата и его богатых друзей.