Выпад трехголовой змеи относился к контратакующим приемам и заключался в том, чтобы заставить соперника приблизиться, затем блокировать меч и нанести три почти одновременных удара, задействовав локоть, голову и колено. И все же эти весьма болезненные для противника удары носили лишь отвлекающий характер. Основным в этот момент считался укол «хвоста», поскольку воин одновременно с ударами освобождал свое оружие от блокировки и, повернувшись боком, наносил сокрушительный укол. Мастера фехтовального искусства умели уклоняться от такого коварного выпада, если угадывали в действиях соперника начало проведения приема, но «змея» могла иметь и два «хвоста». Тогда в ход пускался еще и кинжал.

Опасаясь быть заподозренным в нечестном ведении боя, Ромкуш стремился заманить Гравза на край ущелья, где обзор сражения был ограничен выступавшими валунами. Это давало возможность воспользоваться дополнительным оружием. Опять же при необходимости несложно было избавиться от кинжала.

Гравз успел отметить и начало коварного приема, и что сам он оказался в весьма невыгодном положении для отражения атаки. Справа пропасть, слева острые камни и узкая тропинка над пропастью. А противник находился в месте расширения тропинки и имел необходимое пространство для маневра. Удар, второй, третий. Разворот, первый хвост змеи. Гравз уклонился, но при этом почти потерял равновесие, с трудом балансируя на краю ущелья. И тут он заметил тонкое лезвие в левой руке соперника. «Ах ты, гад!» Бывший сотник тоже решил использовать свою левую руку и что было силы врезал сопернику в подбородок. Это решило сразу две проблемы: во-первых, отодвинуло сунгимца от края пропасти, а во-вторых, отправило туда вероломного соперника…

В самом начале поединка Сомов услышал сонный голос Стража:

– Как дела? Что у нас нового?

– Ты же неделю спать собирался!

– А что, еще не прошла?

– Нет.

– Значит, я был в лучшей форме, чем о себе думал. А что тут за драка на краю пропасти?

– Очень важная.

– За кого болеем?

– За Гравза, конечно!

– Это который покрупнее будет?

– Да. Не хочешь ему помочь? А то, чувствую, Ромкуш опять подлость задумал.

– Извини, я занимаюсь вопросами исключительно твоей безопасности. Остальные – не моя забота.

– Ладно, обойдусь. – Мишка приблизился к обрыву в тот самый момент, когда в руках Ромкуша появился кинжал.

Чуть ранее на скале, возвышавшейся над дуэлянтами, возникла человеческая фигура. Седовласый мужчина, усмехаясь, наблюдал за возней внизу. От взоров людей его надежно укрывала зубчатая каменная гряда, а сам он имел великолепный обзор с десятиметровой высоты. Когда Сомов подошел к краю пропасти, седой приподнялся на цыпочки. По его мнению, сейчас должно было произойти что-то интересное.

Мужчина так увлекся, что не заметил, как слева, в каких-нибудь пятнадцати метрах, практически на открытом пространстве материализовался горбатый старик, который быстро осмотрелся и поспешил спрятаться за колючим кустарником. Горбуна не интересовали выяснявшие отношения люди, он наблюдал за седовласым.

– Извини, Сурхид. – Гравз немного побаивался высоты, а потому сразу отошел от края пропасти. – Не сумел я удержать твоего братца.

– Ничего страшного, – подал голос Сомов, выуживая телекинезом побледневшего Ромкуша из ущелья. – Я успел его поймать.

– Ты?!! – Спасенный совершенно не ожидал, что фокусы с полетами – дело рук Михаила.

– Кто ж еще о тебе позаботится? Только чужак.

– Ты колдун???

– Еще чего не хватало! Колдовство против княжеского амулета не действует, сам знаешь. Просто я нежданно получил забавное наследство, которым и пользуюсь по мере сил.

– Тень огня? – Ромкуш задал вопрос бесцветным голосом. По существу, он только что вернулся с того света, и спас его человек, который в первую очередь должен был желать ему смерти.

– И она тоже. Но мы тут собрались не для того, чтобы обсуждать мои способности. – Мишка решил напомнить собеседнику о главном. – Надеюсь, ты согласен с тем, что проиграл бой?

– Ах да, я должен подписать отречение. Составляйте бумагу.

Сурхид собственноручно набросал текст и принес на подпись брату. Тот поставил автограф, не читая. Теперь уже бывший повелитель Баншама передал родственнику княжеский медальон и фамильный перстень.

– Ну что ж, все формальности улажены, можно и домой отправляться, – вздохнул Гравз. – Сурхид, ты мне по-соседски не одолжишь своих работников на месяц-другой?

– Конечно, князь, тем более что они ведь и мое золото здесь добывают. – Отставной офицер королевских войск уже чувствовал себя полновластным хозяином Баншама.

– Братец, а ты не особенно торопись командовать, – неожиданно откликнулся Ромкуш. – Ты пока еще не князь.

– Почему? Ты же подписал бумагу.

– Ну и что? Она никем не заверена. Надо еще до столицы добраться, засвидетельствовать ее, в реестр внести… И только тогда к тебе перейдет моя власть.

– Засвидетельствовать? – переспросил Мишка. – А кроме как в столице, это нигде нельзя сделать?

– Можно, – отозвался Ирсанг, – но нужен посредник. Этот за деньги и заверит, и в реестр быстро внесет. Только до их ближайшего представительства еще топать и топать.

Ромкуш злорадствовал, глядя на брата.

– Зачем же ноги бить? – Сомов соединил невидимые печати быстрого вызова, и среди толпы появился бородатый мужичок в зеленой рубахе. «Интересно, он хоть когда-нибудь ее снимает?» – подумал отмеченный тенью огня.

– Быстро же я тебе понадобился, – недовольно проворчал посредник. – Для работы вызвал или как?

– Бумагу заверить надо. И в реестр внести. Справишься?

– Двадцать пять монет, – после короткой паузы ответил бородач. На изучение текста у него ушло меньше секунды. – Деньги вперед. И желательно – все сразу.

– По предоплате, значит, работаем, – улыбнулся Мишка, вытаскивая полученный от Гравза кошелек.

– Михаил, – поспешил остановить его Сурхид. – Расходы я беру на себя. Ведь бумага нужна мне.

– Тогда тридцать, – моментально внес поправку специалист по срочной доставке.

– Почему? – удивился брат Ромкуша.

– С ним у меня особые деловые отношения, а тебя я первый раз вижу.

– Когда документ будет готов?

– Получишь сегодня вечером. Хочешь быстрее – плати еще пять монет за срочность.

Сурхид действительно торопился, поэтому торговаться не стал и протянул посреднику всю затребованную сумму. Быстро пересчитав монеты, мужичок спрятал их в свой бездонный карман и жестом отозвал Сомова в сторонку: