— Не хочешь что-нибудь съесть?

Ты игнорируешь мое предложение.

— На прошлой неделе мы прошли тест, определяющий, какой ты персонаж из «Наследников»… — Знаю. Я читал ваши сообщения и очень удивился, что Гномусу выпал Роман. — В общем, у Меланды получился Кендалл, то есть кукла Кен, как ты его называешь… — Боже, я люблю тебя. Ты все помнишь. — А у меня злобный папаша-людоед.

— Не думаю, что Логан — людоед.

— Ага! Значит, ты посмотрел!

— Да, посмотрел, и Логан Рой — хороший человек. А вот его избалованные детки и впрямь чудовища.

— Нет, — говоришь ты, — Логан Рой — чудовище. А его дети за это расплачиваются.

— Это уловка, — говорю я. — Взрослый человек не может всю жизнь дуться на то, что случилось в детстве.

Ты жестом останавливаешь меня, и, вероятно, тебе и твоему мужу самое место в «Комнате шепота» рядом с Меландой, потому что все вы сломаны, вы сломаны без шансов на починку. Ты трешь глаза, твои руки трясутся, а речь всего лишь о дурацком сериале. Я тебе сочувствую. Хочу о тебе позаботиться.

— Думаю, тебе не помешало бы поесть, — говорю.

— Джо, я замужем. — Удар. — Шутки в сторону.

Ты решилась. Сказала мне правду. А теперь не смотришь на меня, только на стол, и мне должно стать легче, ведь мы взяли новый рубеж; но если мы сейчас углубимся в эту тему, ты захочешь посекретничать с Меландой. Я молюсь, чтобы на кухне начался пожар, — без толку.

Мы здесь. Меланда в подвале. Ты неотрывно глядишь на меня. Ждешь.

Я делаю то, что сделал бы любой на моем месте. Молчу. Не обращаю внимания на официанта, который кладет на столик счет, будто выпроваживая нас за дверь. Я вспоминаю наш «Титаник».

Ты вздыхаешь.

— Ну что?

— А что?

— Ну скажи что-нибудь.

— Что мне сказать? Я знал.

— Ты знал?!

— Ладно тебе, Мэри Кей, не так уж велика твоя тайна.

Ты делаешь глоток воды.

— И давно ты узнал?

Я не хочу, чтобы ты обвинила меня во лжи, хотя сама та еще лгунья, и не хочу, чтобы ты почувствовала еще большую неловкость. А ты наполовину лиса, и тебе нужно быть хитрой. Тебе нравится быть хитрой. Поэтому я лгу.

— Всего пару дней назад.

Ты тихо фыркаешь. Невозможно. Ты не такая.

— Вот это да… Не думала, что умею так хорошо обманывать.

— Я хотел обмануться.

Ты жаждешь стоять у руля, и вот почему Меланда на тебя злится, — ты веришь, что долгий несчастливый брак дает тебе преимущество.

— Джо, давай не будем воевать.

— Мы не воюем.

Мы воюем. Мое сердце уже не в груди. Оно на столе. Прямо перед тобой. Окровавленное. Теплое. Израненное.

— Джо, — говоришь ты и произносишь мое имя не так, как нужно, — я не собираюсь обещать тебе, что уйду от мужа. У нас не свидание.

Нет, собираешься, и это свидание.

— Я знаю.

— И я не обманщица.

Обманщица, но со мной ты изменишься.

— Конечно нет.

— Моя дочь… Если б она узнала о том вечере…

Тебе понравилось, и мне тоже.

— Мэри Кей, я ни слова никому не сказал.

— И я призналась не потому, что намерена поменять что-то в своей жизни. Если б я хотела… Это вовсе не значит, что когда-нибудь захочу… — Ты захочешь! — В общем… Я не могу тебя втягивать. Ты не должен быть тем, кто разрушит мой брак.

Семейные пары сами несут ответственность за свою семью — это известно всем, кроме семейных пар. Я отпиваю воды.

— Согласен.

— Мне очень жаль. Надо было сказать еще тогда, в пабе… Черт, когда начала болтать про Билли Джоэла… Почему я не призналась еще тогда? Что со мной?

Я успокаиваю тебя, и ты говоришь официанту, что мы остаемся (есть!), и встаешь («Сейчас вернусь»). Я смотрю на телефон Меланды — ну конечно, вот и ты.

Я плохой человек, правда?

Меланда тебя игнорирует, потому что тебе нужно думать своей головой. Я кладу телефон назад в карман, и через минуту ты возвращаешься. Твои волосы приглажены, и ты делаешь глубокие вдохи, будто воспользовалась приложением для медитации.

— Ладно, — говоришь ты, — задавай вопросы.

— Твой брак — не мое дело. Я рад, что ты созналась, ведь это далось нелегко…

Ты теребишь салфетку.

— Пожалуйста, перестань меня оберегать. Ты всегда был со мной честен. Рассказал о своем прошлом… — Ну, только самое важное. — А я ввела тебя в заблуждение. Помнишь, в первый день ты спросил про «Девочек Гилмор»…

Я помню все, что касается тебя.

— Помню.

— Надо было сказать еще тогда… Впрочем, не стану юлить. Я хотела притвориться. Ты был таким… незнакомым.

Ты ждешь от меня приятных слов, но я не могу их произнести, иначе ты назовешь меня разрушителем брака. Я киваю.

— Моего мужа зовут Фил. Он музыкант. Возможно, ты даже о нем слышал…

Можно подумать, ты замужем чуть ли не за Джорджем Харрисоном.

— Мэри Кей, ты не обязана…

— Фил Димарко. Он был солистом группы «Сакрифил».

Я отрицательно качаю головой. Забавно, ты слегка разочарована — все-таки лисы любят внимание. Ты сообщаешь, что он не только твой муж.

— Он отец Номи.

Я киваю, как будто и так знал, и ты тяжело вздыхаешь.

— Ну? И кто я после этого? Я не ношу кольцо и бегала за тобой… флиртовала…

— Думаю, теперь можно благополучно обо всем забыть.

— Дело вот в чем. Меня здесь нет, Джо. — Нет, есть. — Я не должна здесь быть. — Нет, должна. — Я солгала тебе, обольстила тебя, позволила взять троих котят…

— Я сам хотел котят.

Ты вылавливаешь из бокала кубик льда и прячешь его в ладони.

— Послушай, идеальных браков не бывает… — Ага, так считают все, кому еще десять лет назад следовало подать на развод. — И все же причина, по которой мне даже в голову не приходило что-то менять… — Ты раскрываешь ладонь. Кубик льда поблескивает. — Джо, я просто не догадывалась, что ты существуешь.

Я хочу тебя поцеловать. Настал незабываемый момент, но ты крушишь его, рассказывая о том, как проклинала сама себя, словно предлагаешь мне уйти и оставить тебя в привычной колее. Ты не обязана оправдываться, и все же оправдываешься. Ты любишь беседовать со мной, потому что можешь быть откровенной. Ты не произносишь это вслух, однако так и есть. Ты расслабилась и говоришь все, что думаешь. Только мне ты можешь довериться. Только мне.