Виконт искренне согласился. Рядом с ней даже Цицерон казался букой со скудным, моносиллабическим словарным запасом.

— Ну так вот, мне и подумалось — если я начну бесплатно преподавать ей вокал, то она по всей Опере об этом разболтает. Слухи дойдут и до мадам Жири, которая поймет что Призрак, вообще-то, не так уж плох. Ведь ничто так не смягчает женское сердце, как склонность мужчины к благотворительности. Я стал давать Кристине уроки, разумеется, строго-настрого запретив ей кому-либо рассказывать о наших занятиях — видите мою стратегию, да? — поэтому уже через неделю вся Опера была наслышана об Ангеле Музыки Кристины Даэ. Признаюсь, я был только рад, что она сочла меня небожителем, ибо наше общение было весьма двусмысленным, но ангела все таки не потащишь к алтарю. Разве что предварительно крылья придется ощипать, и стянуть ему руки за спиной его же собственным нимбом… О, как я ошибался!

— Надо полагать, юная особа употребляла сей термин в переносном смысле? — догадался Куколь. — Например, как «душенька» или «прелесть»?

Обрадованный тем, что ему не суждено было прослыть «Прелестью Музыки», Призрак Оперы позволил себе улыбку.

— Именно. Увы, в наш прагматичный век даже барышни не верят в чудеса и знамения. Вот живи Орлеанская Дева сейчас, услышав голоса святых она побежала бы лечиться от истерии. А жаль, нам пригодилась бы еще одна Жанна д'Арк в войне с Пруссией, ох и начистила бы она Бисмарку каску… Простите, отвлекся. Итак, однажды моя ученица попросила, чтобы я показался ей на глаза. Вы понимаете, что это значит? Чтобы я посетил ее гримерку!

Трое слушателей, скованные ужасом, замерли, покуда виконт, сочувственно улыбаясь, не протянул Эрику надушенный носовой платок. Отвернувшись, мужчина вытер глаза.

Расстройство хозяина подземелий можно было понять. Так чувствует себя английский школьник, когда директор назначает ему время для свидания с тростью. Беспомощный ужас. Ведь всем известно, что грозит мужчине, появившемуся в будуаре дамы. Даже если бедняга забрел туда ненароком, перепутав с собственной спальней после того, как упомянутая леди украла его очки.

— Вы не пробовали сослаться на занятость? — поинтересовался Герберт, — Мол, сегодня не могу, зато когда приедут четверо моих друзей на бледных конях, они меня к вам завезут. Что-нибудь в этом роде?

— Да пытался, но все бесполезно! Слышали выражения «умоляющий взгляд прозрачных голубых глаз» или «слезинки жемчужинами повисли на пушистых ресницах»?

— Ну а пригласить кого-то, чтоб встретиться не наедине?

— Тоже не получилось. Я предложил, чтобы она позвала еще и мадам Жири — заодно и познакомила бы нас — но по мнению Кристины, это нарушило бы восторг первого свидания. В конце концов она снизошла и выдвинула другой вариант — если я в силу священного трепета не смею переступить порог ее комнаты, то она сама навестит мое жилище. Как вам это нравится?

— Вполне логично, что девица хочет узнать, в каких апартаментах ей предстоит жить после свадьбы, — отозвался Куколь. Судя по судорожному вздоху, эти слова поразили Призрака в самое сердце.

— Да, помолвка уже реяла над моей головой, будто стая грифов, поэтому я решил сделать все в моих силах, чтобы ее не допустить. Нет помолвки — нет проблемы! И я решил прибегнуть к помощи…

— Теории эволюции? — спросил Альфред, в ужасе прикрывая рот.

— Да причем здесь эти глупости! — отмахнулся Призрак, — К помощи романов. Особенно тех, где небо раз в полчаса разрезают молнии, девушки в кружевных пеньюарах вскрикивают от ужаса, а старухи, подняв указательный палец, шепчут «Это дурной знак.» В конце героиня всегда воссоединяется с возлюбленным рыцарем, который все свободное время надраивает доспехи, пока в них не отражается его румяная физиономия. А злодей, глядя вслед этой парочке, возвращается в замок, откармливать еще одного дракона. Надеюсь, моя мысль ясна? Я решил, что если произведу впечатление отъявленнейшего злодея, то Кристина оставит меня в покое. И направит взор на Рауля де Шаньи, который и так обивал порог ее гримерки.

Это сообщение заставило Альфреда смущенно заерзать на месте.

— К сему делу нужно было приступать со всей тщательностью, так что я начал с теории. Вот, посмотрите что я приобрел у антиквара — обошлось в пару тысяч франков, но книга того стоит! Очень серьезный труд.

Он проследовал к шкафу, снял с полки такую потрепанную книгу, словно ею отбивались от стаи крокодилов, и любовно погладил обложку. Тотчас книга оказалась на журнальном столике, и гости изобразили вежливое любопытство, что появляется на лицах, когда кто-то хвастается, например, гербарием, собранным его детьми 20 лет назад.

Но стоило Герберту прочесть название, как его подбородок и брови поползли в противоположные стороны, а щеки заполыхали. Ибо труд сей был озаглавлен «Альманах Готического Злодея,» а внизу страницы змеилась надпись — «сочинение графа Маледиктуса Валахского.» Троюродный дядя Герберта, прозванный в семье «Проказником,» проводил в саркофаге весь год, за исключением праздников, а чтобы скоротать вечность, занимался литературой. Из под его обгрызенного пера выходили такие опусы, как «Носферат и методы истребления его» или «Правила поведения при встречи с вервольфом» («Вопреки расхожему мнению, укус оборотня не опасен. Просто обработайте йодом обглоданную конечность…»)

— Да уж, представляю как помогла вам эта книга! — виконт фон Кролок скорчил недовольную гримасу. Он до сих пор дулся на дядю за то, что 64 года назад он засунул Эржбете крысу в слуховой рожок, причем именно в тот момент, когда Герберт уселся за клавесин. Угадайте, кого потом отругали за отвратительно сыгранную кантату?

— Ваш скепсис неуместен, — огрызнулся Эрик, — это отличная книга. И от нее было бы еще больше пользы, сумей я выполнить все предписания в точности. Но честное слово, я старался! Например, в 5й главе написано, как должна выглядеть спальня злодея. Ну так вот, после долгих поисков я нашел бархат нужной текстуры, затянул им стены и расписал их строками из похоронной мессы. Белое на черном, просто загляденье! Правда, книга рекомендует вместо белой краски взять сметану, а вместо латинских стихов написать лимерики, но мне кажется, это просто длинная опечатка. Потом пришлось выкрасить потолок чернилами, в 10 слоев. Я решил обойтись обычной кистью, а не зубной щеткой, как советует автор. И дверь гирляндами из моркови тоже не стал украшать. Затем наступила очередь выбросить мебель, дабы ничто не отвлекало посетителей от созерцания гроба… Да, гроб нужно было выдолбить из массива дуба, проплававшего сто лет в Индийском океане, но я выбрал более экономичный вариант. Обои из бархата и так съели почти весь бюджет. Хотя, оглядываясь назад, я думаю — наверное, зря сэкономил? Может, тогда все это по-настоящему напугало бы Кристину?.. Может, действительно стоило насыпать в гроб конфетти?

— Автор ничего не упоминал про ванные комнаты и слуховые окна? — поджав губы, спросил Герберт.

— Нет, а что?

— Ничего, — сказал обрадованный виконт.

По крайней мере, у дяди хватило ума не выдавать секреты цеха.