в первую очередь в рюкзак укладывалось самое необходимое: альтиметры, батарейки, фотокамеры, конфеты, кошки, термобелье, клейкая лента, альпинистские очки, налобные фонари, ледобуры, ледорубы, зажигалки, рации, веревки, спальные мешки, вешки, горелки, солнцезащитный крем, палатки, зубная паста, спутниковые телефоны… Но у всех были разные представления, что является самым необходимым.

Непальцы носили бхути, похожие на ту, что была у Чхиринга, но подвески различались. Старший двоюродный брат Пасанга, Большой Пасанг Бхоте, носил кулон из красного коралла, символизировавший вечную жизнь. Он надеялся, что кулон избавит от повторявшегося ночного кошмара, в котором рогатый демон являлся, чтобы пронзить рогами его живот. У другого двоюродного брата Пасанга, Джумика, бхути была особого плетения для защиты его жены. Она уже две недели перенашивала их ребенка.

У Пасанга обычно было две бхути: одну он носил вокруг шеи, другую клал под подушку, чтобы рассеять ночные кошмары. Однако когда Пасанг вышел наверх из базового лагеря, он понял, что забыл взять обе. Но хотя бы приносящее удачу кольцо, выплавленное из золота в виде змеи, было при нем. Кольцо принадлежало матери, Пхурбу Чеджик Бхотени, которая отдала его с условием, что Пасанг лично его вернет.

Многие альпинисты брали вещи, напоминающие о любимых людях. Серб Хоселито Бите хранил в водонепроницаемом медальоне фотографию четырехлетней дочери Майи. «За два месяца я очень выросла, – сказала она по спутниковому телефону перед тем, как Хоселито отправился на штурм вершины. – Ты не узнаешь меня, когда вернешься».

Марко положил в верхний клапан рюкзака четки своей бабушки. Это было необычное наследство. Бабушка умерла, когда Марко был ребенком, и в день похорон мальчик на цыпочках прокрался к телу. «Четки были обернуты вокруг ее пальцев, – объяснил он, – и я их украл».

У Дрена к правой лямке рюкзака была прикреплена маленькая фигурка Снупи, которую его девушка Мирьяна дала ему в аэропорту Белграда. Эта игрушка напоминала Дрену о любимой и доме с террариумами.

Рольф надел сине-серую шапку, которую его жена связала в базовом лагере. А Сесиль носила обручальное кольцо на цепочке – холодный металл на пальце повышал вероятность обморожения. Это кольцо заменило первое, надетое ей Рольфом на пути к Южному полюсу. Тогда Рольф снял лыжи, встал на колени в снег и подарил кольцо, сделанное из стальной проволоки из ремонтного набора. С замерзающими на лице слезами Сесиль приняла предложение. Она носила это кольцо, которое вреза`лось ей в палец, пока они не вернулись в Норвегию, где Рольф подарил ей настоящее кольцо из белого золота.

Калифорниец Ник взял с собой iPod с музыкой Coldplay, Radiohead и The White Stripes. Ему нравилось подпевать, что злило Вилко. У Вилко с собой был спутниковый телефон Thuraya с новыми аккумуляторами и выпуклыми кнопками, которые можно нажимать не глядя.

Кто-то не брал с собой ничего такого. Хьюго поднимался с верой в Яна, своего бога погоды. Высотные носильщики Хьюго – Карим и Джехан, верившие, что «ни один атом ни на земле, ни на небесах не ускользнет от Аллаха», несли тридцатидвухкилограммовые рюкзаки, набитые едой и кислородными баллонами для Хьюго. Сублимированные продукты были не халяльными, но считались роскошными даже по альпинистским меркам. Самым аппетитным в рационе Хьюго было мясо курицы в серебристой упаковке. При добавлении горячей воды сублимат превращался в сочное филе.

Пожалуй, лишь один альпинист составил перечень снаряжения с военной аккуратностью. Мистер Ким отказался от лишних вещей за исключением единственного предмета. Ходили слухи, что руководитель «Прыжка с разбегу» носит с собой пропавший кварц – тот самый, из-за которого возник конфликт на Эвересте.

Друг Чхиринга Эрик положил в рюкзак походную аптечку. Помимо диуретиков, стероидов, антибиотиков и противовирусных средств, анестезиолог взял с собой несколько доз алтеплазы – тромболитика, предназначенного для восстановления после сильного обморожения. Доза этого лекарства в 50 мг стоила 1375 долларов. Врач носил терморубашку с вышитым девизом: «К2: немного короче / намного сложнее».

Альпинист, просивший не называть его имени, привез анальгетик JWH-018 – синтетический наркотик, действие которого на порядок сильнее, чем у тетрагидроканнабинола.

У ирландского альпиниста Джера Макдоннелла при себе были распятие, карманные часы его деда, 85-летний свисток, которым сзывали к обеденному столу четыре поколения Макдоннелов, и склянка со святой водой из Лурда, Нока и Сент-Брижита. Перед тем как отправиться в путь, Джер заверил свою мать в последней записи в блоге, что берет святую воду с собой, добавив на гэльском: Tá an t-am ag teacht («Время приходит»).

* * *

Существует две стратегии восхождения на восьмитысячник: гималайский стиль и альпийский стиль.

Коммерческое восхождение в гималайском стиле можно сравнить с позиционной войной. Высотные носильщики разведывают маршрут, обрабатывают его, провешивая перильные веревки, устанавливают цепочку лагерей. Затем из базового лагеря в каждый высотный лагерь заносятся припасы, топливо и снаряжение. Во время штурма вершины, гиды и носильщики сопровождают клиентов наверх. Такое восхождение стоит дорого, клиенты в большинстве случаев идут на искусственном кислороде и принимают препараты, способствующие акклиматизации.

Восхождение в альпийском стиле похоже на блицкриг. Команды, состоящие всего из двух или нескольких человек, поднимаются на гору и спускаются насколько можно быстро. Скорость в этом случае значит безопасность. Восходят налегке, только с самым необходимым, перенося палатку от лагеря к лагерю. Эти альпинисты исповедуют так называемый чистый альпийский стиль, то есть сознательно отказываются от таблеток, высотных носильщиков и искусственного кислорода. Такие восходители – элита альпинизма, их, как правило, уважают намного больше, чем традиционалистов и коммерческих альпинистов.

Чистый альпийский стиль означает отказ от перильных веревок, но на К2 перила нужны. Чтобы их провесить, ведущий альпинист с веревкой, прикрепленной к обвязке, проходит участок склона и создает страховочную станцию с использованием снежного якоря, ледобура, скального крюка или просто делая веревочную петлю вокруг скального монолита. Затем альпинист протягивает веревку через станцию и продолжает подниматься, делая новые станции по мере необходимости, их количество зависит от рельефа.

Правильно сделанная точка страховки будет держать на скале, но снег и лед менее предсказуемы. Если ведущий сорвался, но станция выдержала, страхующий может быстро остановить падение. Веревки делаются эластичными для амортизации рывка, но этого не всегда достаточно, чтобы избежать разрушения точки страховки. Опытный страхующий альпинист чувствует, стоит остановить падение сразу или сделать это плавнее, чтобы уменьшить рывок и нагрузку на веревку.

При восхождении в альпийском стиле ведущий альпинист поднимается до подходящего места, делает промежуточную точку страховки и страхует идущего следом, который начинает подъем. При восхождении в гималайском стиле веревки остаются на месте. Остальные восходители поднимаются при помощи жумара – D-образного приспособления, свободно скользящего по перильной веревке вверх, но блокирущего движение вниз. Если альпинист срывается, жумар немедленно останавливает падение. На обратном пути