– Сколько можно! – Маргарита всплеснула руками и закатила глаза. – Все время только вопросы и вопросы, а когда же будут ответы? Когда же будет тот единственный ответ, которого я жду, – деньги?

Она громко, ненатурально всхлипнула и проговорила:

– Кого вы видите перед собой, Сергей?

Вопрос этот был, несомненно, риторический, и Маркиз не стал на него отвечать. Маргарита ответила сама:

– Вы видите перед собой несчастную, одинокую женщину! Женщину, которая потеряла все, абсолютно все! Она – то есть я – в один роковой миг потеряла и любимого человека, и надежды на будущее, и средства к существованию! То есть все, что привязывало ее – то есть меня – к этой жизни!

Она снова громко всхлипнула и заломила руки трагическим жестом, при этом ее халатик немного разошелся сверху, открыв весьма привлекательное декольте.

Маркиз демонстративно отвернулся, открыл свой чемоданчик и веером разложил на низком журнальном столике целую стопку документов.

– Поймите меня, Сережа, – взывала к нему Маргарита, – поймите меня правильно! Я осталась совершенно без средств, то есть совершенно! – она округлила глаза. – Вот этот халат, – она приподняла полу халатика, продемонстрировав то, чего раньше не было видно, – этот халат – едва ли не все, что у меня осталось! Мне не в чем вас принимать! Скоро я буду ходить голой, буквально голой! Эта страховка… она так мне нужна! Я так на нее рассчитываю! В конце концов, я должна получить ее в память о своем несчастном муже!

– Я очень хорошо понимаю вас! – ответил Маркиз, с самым серьезным видом перекладывая свои бумажки. – Я очень хорошо понимаю, но порядок есть порядок! И мы с вами не можем его нарушить!

– Неужели вы ничего не можете сделать? – Маргарита порывисто вскочила и пересела к Лене на диван, коснувшись его бедром и призывно заглядывая в глаза. – Сережа, я вижу, что вы добрый, отзывчивый человек! Неужели вы не можете пойти навстречу несчастной женщине? Неужели вы не можете войти… в ее положение?

Она прильнула к нему еще теснее и проворковала низким волнующим голосом:

– Я чувствую, что вы не останетесь равнодушным к несчастной женщине!

– Не останусь, – Леня ловко вывернулся, вскочил с дивана и пересел в кресло, – поймите, Маргарита Васильевна, чем скорее вы ответите на мои вопросы – тем скорее сможете получить страховку!

– Ах, какой же вы бессердечный! – вздохнула Маргарита. – Ну ладно, какие у вас вопросы?

Маркиз снова перетасовал свои бумажки, пристально взглянул на Маргариту и проговорил:

– Ведь вы были самой первой, кто оказался на месте преступления в тот день?

– Да, я была первой! – Маргарита снова громко всхлипнула, снова промокнула совершенно сухие глаза.

– Расскажите мне, пожалуйста, что вы увидели.

– Но Сергей, я ведь уже все это рассказывала вашим коллегам! Сколько можно?

– Простите, Маргарита Васильевна, но я попрошу вас рассказать все еще раз. Для меня. Вы ведь знаете, что раньше этим делом занималась другая компания, другие люди. Так что расскажите все для меня – так, как будто рассказываете первый раз.

– Ну ладно… – Маргарита страдальчески поморщилась. – Если это необходимо… Когда я вошла в дом, все только что произошло! Валентин… мой муж… он еще дышал! Ах, Сергей, я не могу об этом говорить! Это слишком тяжело!

– Маргарита Васильевна! – строго проговорил Маркиз. – Постарайтесь! Возьмите себя в руки! Вы ведь хотите получить страховку?

– Хочу… – вздохнула Маргарита. – Ну, ладно. Когда я вошла в дом, все только что произошло. Валентин, мой муж, он еще дышал. Убийца был еще в комнате…

– Вот как? – оживился Маркиз. – Значит, вы видели убийцу?

– Да… я ведь уже рассказывала об этом вашим коллегам. Разве там это не записано? – Маргарита кивнула на Ленины листки.

– Я же говорил вам – мне передали дело из другой компании, многие бумаги при этом затерялись…

Маргарита только начала свой рассказ, но что-то в нем его уже насторожило. Странно…

– Кстати, давайте-ка я запишу ваши показания! – спохватился Маркиз. – Их действительно нет в деле, а это очень важно.

– Сколько можно! – Маргарита закатила глаза. – Это ведь будет очень долго! Вы же не стенографист!

– Ну, я не буду записывать это на бумагу, запишу на телефон, а потом расшифрую! Придется еще немного потерпеть…

Леня достал свой телефон, включил его на запись и кивнул Маргарите:

– Давайте!

– Когда я вошла в дом, – снова начала Маргарита, – все только что произошло. Валентин, мой муж, он еще дышал. Убийца был еще в комнате…

«Вот оно что! – сообразил Маркиз. – Вот что меня насторожило! Маргарита третий раз начинает свои показания – и третий раз произносит их слово в слово! Когда обычный свидетель рассказывает, что он видел, – он путается, мучительно вспоминает и каждый раз рассказывает все немного по-другому. А она чешет слово в слово – так, как будто она эти показания заучила. Так может быть, так и есть?»

– Значит, вы видели убийцу? А вы могли бы его описать?

– Понимаете, он стоял возле окна, в которое светило солнце, поэтому я видела только его силуэт. Темный силуэт на светлом фоне. Он… этот силуэт очень четко отпечатался в моей памяти. Прямо как фотоснимок. Понятно, что я очень испугалась, и в первую очередь – за мужа. Я бросилась к нему, попыталась сделать искусственное дыхание, но ничего не помогло, он… он почти сразу умер. – Женщина громко всхлипнула, перевела дыхание и продолжила: – А пока я пыталась оживить мужа, убийца уже убежал… как мне потом сказали, он выпрыгнул в окно…

Леня остановил ее нетерпеливым движением руки и смущенно проговорил:

– Извините, Маргарита Васильевна, у меня новый телефон, я к нему еще не привык и включил не тот режим. Можно попросить вас повторить все еще раз?

– Но это просто невыносимо! – простонала женщина. – Сколько можно повторять?

– Ну, извините меня, это уже самый последний раз! – Леня смущенно улыбнулся. – Я сам хочу как можно быстрее с этим покончить! Очень прошу вас!

– Ну ладно! – Маргарита страдальчески вздохнула и снова начала: – Когда я вошла в дом, все только что произошло. Валентин, мой муж, еще дышал. Убийца был еще в комнате… он стоял возле окна, в которое светило солнце, поэтому я видела только его силуэт. Темный силуэт на светлом фоне. Этот силуэт очень четко отпечатался в моей памяти. Понятно, что я очень испугалась, и в первую очередь – за мужа. Я бросилась к нему, попыталась сделать искусственное дыхание…

«Точно, она заучила эти показания и теперь повторяет их слово в слово. В чем же дело? Она не была первой на месте преступления? Или она была там, но была… не одна?»

Тут на глаза Лене попалась фотография в металлической рамочке, которая стояла на низком комоде. На этой фотографии был изображен красивый загородный дом, освещенный закатным солнцем. На лужайке перед домом высокий мужчина с редеющими волосами жарил шашлык. Он на мгновение отвлекся от своего занятия и с мягкой улыбкой смотрел в сторону камеры.