На рассвете в трапезную зашел охранник, толкнул его в плечо, насмешливо глянул на Лиду, которая в своем символическом купальнике смотрелась так же соблазнительно, как и без него.

— Антон Андреевич, давай спать.

Поддельный Питон кивнул и завалился на бок. Он метил головой Лиде на колени, но та поднялась, и Антон приложился ухом к лавке. А Лида тут же опустилась рядом с ним. Ну, не держат ее ноги, бывает.

— Ты чего? Давай-давай! — Парень показал ей на ворота.

— Чего тебе давать? — Лида как будто не так его поняла.

Родион нахмурился, выражая свое возмущение, но лишь замычал и закрыл глаза. Язык и ноги отказали ему, веки слипались, сил никаких не осталось.

— Домой давай. Пока хозяин не приехал.

— Хозяин?! — Голос у Лиды повеселел. — Всего этого?

— Ты не в его вкусе.

— А вдруг?

— Но сожрать он тебя может.

— А ты? Неужели я тебе совсем не нравлюсь? — осведомилась Лида.

Охранник многозначительно промолчал.

— А хозяин когда приедет? — спросила девушка

— К обеду.

— Сегодня?

— Может, сегодня, может, завтра. Может, никогда. Но к обеду, — с усмешкой проговорил парень.

— А кто съест меня на завтрак? — Лиза в раздумье приложила палец к виску.

— Я могу, если больше некому.

— Если никогда будет к обеду, то на завтрак меня съест никто?.. У меня сейчас голова наизнанку вывернется.

— Пойдем, я тебя отведу.

Парень взял Лиду за руку, а она обняла его за шею. Он помог ей подняться, повел вверх по лестнице в спальню. Родион сидел, пока они не скрылись из виду, и в два прыжка сократил расстояние.

Охранник укладывал Лиду на кровать. Проскурин вошел в спальню, плечом ткнулся в дверной косяк. Парень удивленно глянул на него. Родион явно не входил в его планы.

— Родик, скажи ему, чтобы он ушел! — поворачиваясь на бок, капризно попросила Лида.

— Братан, будь братаном! — Родион приложил руку к груди, бухнулся на кровать, обнял Лиду и пробормотал: — Нам на часок.

— До завтрака, — на последнем дыхании проговорила Лида и засопела, как будто заснула.

— Ну, хорошо, — разочарованно, с нескрываемой досадой сказал охранник.

Он вышел из комнаты, но дверь не закрыл.

«То ли он не хочет оставлять нас тут наедине, то ли собирается скоро вернуться. Возможно, не один, — подумал Родион. — Скорее всего, самое интересное еще впереди. Достаточно включить логику, чтобы это понять.

Питон очень заботился о своей безопасности, именно поэтому никто не знал, где у него змеиная нора. Позаботился он и о двойнике. Все это говорило о его осторожности, близкой к параноидальной. Служба охраны у него должна быть на высоте, а с чем мы тут столкнулись? Двойник спокойно ударился в разгул с горничной, смылся с ней из дома на море, и охрана смотрела на это все сквозь пальцы. Мало того, пропустила на запретную территорию случайных прохожих. Что это, безалаберность или хладнокровный расчет? Может, Антон и Тая занимались тем, что заманивали к себе туристов. Лида хороша собой, ее запросто можно снять в порно с летальным исходом. А меня чисто в утиль… Или тоже в порно?»

Лида оторвала голову от подушки одновременно с ним. Судя по выражению ее лица, она пришла примерно к такому же выводу. Ловушка уже вроде бы захлопнулась, но у них еще есть возможность выбраться из нее. Да, нужно убираться отсюда, и чем скорей, тем лучше.

— Уходим? — спросил Родион.

— Уходим, — ответила она.

Он облегченно вздохнул. А зачем ему нужно убивать Питона? Хорошо, если Лида сводит с ним личные счеты, а вдруг там что-то другое? Может, ее попросили убить Питона? За материальное вознаграждение. Если так, то Родион сейчас находится в преступном сговоре с ней. Пора включать голову.

Чем выше в гору, тем реже воздух, тем быстрее выдыхаешься. Чем выше поднимается человек в своем статусе, тем сильнее он устает. Тут и привычка к хорошей жизни дает о себе знать, и возраст. Питон помнил времена своей молодости. Весь день как юла крутишься, и ничего, ни стресса, ни усталости. По лезвию бритвы ходишь, а не страшно.

Сейчас все по-другому. С каждым прожитым годом аккумуляторы будут только слабеть. Подзарядить их можно, а сменить, увы, нет.

Впрочем, Питон не роптал. Да, устал сильно, но машина уже въехала в ворота дома. Сейчас он примет ванну. Тая как следует намылит его, оближет, обмоет. А завтра можно будет устроить оргию с ее участием.

Питон представил, как Соус душит девчонку, и ему стало жарко и тесно от прилива сильных, раздирающих нутро чувств. Но при этом он поморщился. Соуса больше нет. Из верной четверки телохранителей остался один только Жульен. Он теперь за старшего. На него, конечно, можно положиться, но как быть с новичками? Ребята не совсем новые, они уже давно в деле, проверены временем, но не рано ли подпускать их к Тае? Вдруг у них моральные принципы, а это опасная штука.

Дом охраняется, все бойцы на местах, сигнал об опасности не прозвучал. Значит, можно ехать. Автомобиль взял курс на гараж, Питон показал на второй бокс. Их всего три, и каждый связан с домом отдельным входом. Эта предосторожность призвана была сбить с толку возможного противника, если в доме засада.

Но там была только Тая. Она натирала полиролью перила лестницы из красного дерева, напевая что-то себе под нос.

Телохранители должны были обследовать дом от чердака до мансарды. Потом они уйдут, и Питон останется с Таей наедине. Впрочем, он мог заняться ею и прямо сейчас. Она знала, что хозяин может появиться в любой момент, поэтому держала себя в форме. Накрашенная, расфуфыренная, все как положено. Юбочка короткая, ножки чудные.

Питон обнял девушку за талию, привлек к себе, посмотрел в глаза так, как будто в них был бортовой журнал с подробной записью недавних событий. Она смущенно улыбнулась, пискнула что-то в знак приветствия. Затем он залез рукой ей под подол. Его пальцы нащупали резинку стрингов.

— Это лишнее, — заявил Питон.

— Как скажете, — покорно проговорила горничная.

— Приготовишь мне ванну.

— Да, сейчас же. Вам понравится! — заверила босса.

— Надеюсь.

Тая исчезла, и Питон бухнулся в свое любимое кресло у камина. На улице жара, но в доме прохладно, можно и огонь зажечь. Пульт на столике, достаточно щелкнуть кнопкой, и пламя оближет дрова, лежащие горкой. И у огня будет работа, и у Таи.

Жульен не заставил себя долго ждать.

— Чисто! — с деловитой угодливостью сказал он.

Плечи у него крепкие, широкие. Не так давно был момент, когда Питон чувствовал себя за ним как за щитом.