А вообще антиквары, наверное, довольно сложные люди. Онипогружены в свой собственный мир вещей. Обычно такие люди довольно замкнуты иотгорожены от общества. Их и одиночество, наверно, не тяготит, С годами они всебольше отдаляются от других, целиком отдаются своему увлечению, которое сталосмыслом их жизни. Они не знают простых, обыденных вещей. Разве можетнормальный, здравомыслящий человек привести в такой дом незнакомую девушку сулицы, не зная ни ее прошлого, ни ее настоящего! А может, я принадлежу к тем,кто положил глаз на его несметные богатства?! Наверное, с таким человеком оченьсложно жить. Мало того что ненароком можешь повредить какую-нибудь ценность ииз-за этого станешь для него первым врагом, сколько сил надо положить, чтобыпробиться сквозь невидимую стену, которой он отгорожен от мира. Наверно, такиелюди не любят детей. От них ведь шум, непорядок – проблемы, нарушающиеспокойный, размеренный ритм жизни. Наверно, и в эмоциональном отношении такиелюди ужасно холодны. Они не делают пылких признаний. Они любят только себя ипри первой возможности стараются побаловать себя любимых чем-нибудь особенным,чего нет у других.

Александр принес красивую бутылку и несколько бутербродов счерной икрой.

– Сейчас я угощу вас отменным коньячком. А вы москвичка?

– Не коренная.

– А где ваши родители?

– У меня только мама. Она живет в маленьком провинциальномгороде, но я надеюсь ее перевезти в Москву.

– Она тоже медик?

– Она на пенсии.

– Но до пенсии она была медиком?

Я судорожно улыбнулась и подумала, что не стоит говорить,что моя мать мыла полы в подъездах и подметала дворы.

– Конечно, она была медиком.

– Значит, у вас династия?

– Что-то вроде того…

– А вы хотели бы, чтобы ваши неродившиеся дети тоже былимедиками?

– Нет. Я бы никогда не пожелала своей дочери горбатиться вбольнице на двух ставках.

– А что бы вы ей пожелали?

– Я бы пожелала ей удачно выйти замуж, – сказала я и безприглашения выпила рюмку коньяка.

– Удачно выйти замуж?!

– Это очень важно для женщины. Мать всегда желает своемуребенку того, чего не смогла иметь сама, у нее не получилось.

– Вы хотите сказать, что вы уже поставили на себе крест?

– Я хочу сказать, что я хочу выпить.

Александр налил мне еще одну рюмку, взял меня за руку изаботливо сказал:

– Вы бы закусили, вот бутерброды с икрой.

– Да как-то непривычно мне – икра черная.

– Вы ее не любите? Может быть, надо было открыть красную? Ядаже не спросил, что именно вы предпочитаете.

Мне захотелось обхватить голову руками и зареветь в голос.

– Я сказал что-то обидное?

– Нет. Я просто подумала о том, что еще никогда в жизни неспала с антикваром, – неожиданно вырвалось у меня.

– Что?!

Опрокинув полную рюмку коньяка, я быстро смахнула слезы иповторила:

– Я еще никогда в жизни не спала с антикваром.

Сняв майку, под которой напрочь отсутствовал лифчик, яобнажила свою грудь и сказала лукавым голосом:

– Не робей, чувствуй себя как дома. Ты угостил меняконьяком, а я хочу угостить тебя своим красивым телом. Бери, не стесняйся.Угощайся. Правда, оно не антикварное, но тоже чего-то стоит, поверь.

– Но… – Мой новый знакомый опешил и по всей вероятностисовершенно не знал, как ему себя вести.

Я набросилась на своего нового знакомого и принялась егораздевать.

– Я еще никогда в жизни не занималась сексом на медвежьейшкуре, – говорила я, расстегивая его брюки. – О, какой он у тебя симпатичный. Яи вправду никогда не видела член у настоящего антиквара. Послушай, а он тожеручной работы? Его выполняли российские мастера или итальянские? А он у тебядля красоты, или ты им иногда пользуешься? Наверно, это самая ценная и дорогаявещица в твоем доме… Кстати, ты сам говорил мне о том, что красивые вещи нетолько для красоты, но и для личного пользования… Не бойся, я ничего не сделаюс ним плохого. После того как все закончится, ты получишь его обратно в целостии сохранности. О, да он у тебя даже больше чем двенадцать сантиметров! Намногобольше! Ты умеешь выбирать хорошие вещи и знаешь в них толк!

Антиквар был страшно смущен, но не был смущен его член. Онбыл напряжен и довольно неплохо на меня среагировал.

– Так вот какой член у антиквара! – громко выкрикивала я итеребила член, словно игрушку.

Это был страстный секс, даже чересчур страстный. Отчрезмерного возбуждения и волнения мы оба получили потрясающий оргазм ипо-прежнему лежали друг на друге.

– Ты сумасшедшая, – первым нарушил молчание Саша. – Тысумасшедшая…

– Ну и пусть.

– И как же я сразу это не понял, когда ты топтала свойтелефон…

Чуть позже мы перебрались на широкую кровать, застеленнуюдовольно необычным разноцветным покрывалом. В спальне тоже был камин, накотором в ряд стояли изящные фарфоровые статуэтки. В камине были березовыеполенья, которые только и ждали, чтобы кто-нибудь бросил в них горящую спичку.Антиквар сидел на кровати, скрестив ноги, и пристально смотрел мне в лицо. Вего взгляде было буквально все – страсть, блаженство, испуг, задумчивость.Наверно, ему еще никогда в жизни не попадалась такая девушка, как я. А я… Япросто отдыхала и не хотела ничего знать. Ни того, что думает этот человек обомне сейчас, ни того, что он будет думать обо мне потом, когда мы расстанемся.

– Ты устала? – Саша провел рукой по моей щеке и улыбнулся.

– Нет. Я не устаю от секса.

Перевернувшись на спину, я потянулась и почему-то вспомниласвою юность, когда я была непорочной, с устойчивыми принципами, про сексслышала только из уст более опытных подруг. Я была скована и зажата, вполнедовольствовалась банальными поцелуями. Но это время прошло. Родилась новаяВалерия. Чувственная, страстная и до неприличия сексуальная. В отличие отдругих женщин я никогда не ругала мужчин, не искала в них недостатки. Я знала,мужчину нужно ценить хотя бы за то, что он умеет дарить наслаждение.