– Да просто насчет того, что ты не выиграешь ни единого состязания ТУ.

Я встретился с ним взглядом. У меня и вправду оставалось не много времени на подготовку, и меня могли выставить против бойца «макс» вроде Палма, который тренировался гораздо дольше, чем я… Но ведь я мог очутиться и лицом к лицу с другим новичком. Мой лотерейный билет выиграл, – повезет ли мне еще раз? В конце концов, на первом этапе турнира только накапливались очки, а уж потом начинались состязания на выбывание. Поэтому я обязательно приму участие в двух схватках и наверняка смогу победить в одной из них…

– Сколько? – спросил я.

– Тысяча деков!

Невообразимая сумма: столько зарабатывал торговец за год усердной работы. Добавить еще немного – и можно купить лака.

– Ставка слишком высока.

– Ну как хочешь, – сказал Палм, свысока посмотрев на меня.

– Принимаю пари! – огрызнулся я, отчаянно желая стереть высокомерное выражение с его лица.

Но теперь стало еще хуже: он смотрел так, будто знал то, чего не знаю я.

– Может, ты и проворный, – сказал Палм, – но на Арене 13 это не так уж важно: тамошнее состязание не похоже на палочный бой и совершенно не похоже на тренировки. Все решают лаки, а у меня будут лучшие, каких только можно купить за деньги. Мой отец богат, а у тебя вообще нет отца. Отцовские деньги оплатят моих лаков и время Тайрона: он будет заниматься только тем, чтобы как следует подготовить мой триглад, поэтому не сможет тренировать тебя. Ты проиграл еще до начала турнира.

Я взглянул на картину, изображавшую моего отца. У Палма богатый отец, а мой мертв. Но мой был величайшим бойцом, какого когда-либо видела арена, и я, похоже, унаследовал его быстроту и ловкость… Вот только помогут ли они выстоять против превосходных лаков Палма?

– Посмотрим, – парировал я. – Тебя может ожидать сюрприз!

Мои слова прозвучали бледно и неубедительно, и Палм продолжал скалить зубы. Я понял, что меня провели, заставив принять дурацкое пари, которое я, скорее всего, проиграю.

Мир делился на богатых и бедных. Но пусть я в незавидном положении, я сделаю все, что могу, чтобы доказать – Палм ошибается.

За завтраком обычно бывало тихо, но сегодня, вместо того чтобы по своему обыкновению коротко кивнуть ученикам, Тайрон подошел и дружески похлопал Палма по плечу.

– К полудню твой триглад будет готов, – сказал он. – Я спущусь и сам присмотрю за твоим первым занятием.

Вот что значит иметь богатого отца: вместо того чтобы предоставить это Керну, Тайрон собирался пренебречь своими обязанностями в Колесе и помочь Палму.

Сидя на скамье рядом с Дейноном, я наблюдал, как Тайрон показывает Палму его триглад, как начинает выковывать из них единое боевое целое. Лицо Палма излучало восхищение и гордость, и я не мог по-настоящему его винить. Три лака производили внушительное впечатление не только потому, что были в новых доспехах, поблескивающих в свете факелов, но и потому, что двигались они так быстро и умело, как ни один из лаков, виденных мною на арене. Я с завистью смотрел на них.

Примерно через час Тайрон объявил передышку и погрузил триглад в сон, велев Палму присоединиться к нам на скамье. Потом вызвал Дейнона:

– Теперь давай разберемся с тобой, мальчик.

Подойдя к скамье в дальнем конце комнаты, Тайрон стащил покрывало с лака, плюнул на втулку и вставил ее в горловую щель.

– Очнись! – скомандовал он. – Встань!

Хотя отец Дейнона был не настолько богат, чтобы заплатить за нового лака, Тайрон щедро позволял ученику пользоваться своим. Лак выглядел отлично, но я заметил, что Дейнону выделили всего двадцать минут тренировочного времени. И все равно он был счастлив и к концу короткого занятия просто сиял. Один раз он повернулся ко мне с поднятыми вверх большими пальцами.

Потом наступила моя очередь. Тайрон снял покрывало с другого лака и дал обычные начальные команды: «очнись» и «встань». Лак слез со скамьи и вытянулся перед Тайроном по стойке «смирно».

– Самопроверка! – скомандовал механик и повернулся ко мне. – Что ж, мальчик, этот лак твой, пока я не отменю свое распоряжение. Пока сгодится и такой, будешь использовать его на турнире.

Я заметил царапины и вмятины на доспехах и глубокую брешь в шлеме прямо над глазами: это был тренировочный лак, которым пользовались все мы. Я пожал плечами, чтобы скрыть свое разочарование, услышал сзади насмешливое фырканье и обернулся. Палм старался сдержать смех. Под моим взглядом он овладел собой, но вид у него все равно был торжествующий: состояние моего лака доказывало, что он прав. Я снова повернулся к созданию и краешком глаза увидел, что Тайрон пристально смотрит на меня.

– Попытайся проявить чуть больше энтузиазма, – сказал он, качая головой. – Есть старая поговорка: дареному коню в зубы не смотрят.

Я кивнул.

– Хорошо. Если ты ее знаешь, то понимаешь, что я имею в виду. Ты же не платишь за него, верно? Тебе надо просто немного поработать ногами и приготовиться к арене.

– Но это тренировочный лак! – воскликнул я, не в силах скрыть свое разочарование. – Он слишком неповоротлив!

– Уже нет. Чтобы как следует посмотреть в зубы дареному коню, тебе нужно порыться в шаблонах. Если у тебя хватит умения это сделать и прочитать Ним, ты увидишь, что лак стал другим и готов к бою.

Я кивнул, но, наверное, на моем лице было написано сомнение, потому что Тайрон подошел к ближайшим ножнам, висящим на стене, вытащил меч «триг» и протянул мне:

– Дела говорят громче слов, поэтому я продемонстрирую тебе разницу.

Он поднял кожаный тренировочный мяч, с улыбкой повернулся к лаку и приказал:

– Доложи!

– Готов, – сипло отозвался лак.

– Боевая стойка!

Тайрон протянул лаку тяжелый кожаный шар:

– Когда будешь готов, мальчик.

С этими словами он отошел в сторону.

Я приблизился к лаку и начал танец. Два шага влево, два – вправо.

На сей раз я как можно быстрей вернулся по диагонали вправо. Теперь я ощущал себя гораздо лучше. Сейчас Палм увидит, какой я быстрый! Танцуя, я чувствовал, как тело мое начинает думать за меня, и, когда лак ринулся в атаку, пошел с мечом прямо на него, нацелившись на горловую втулку. Я был уверен, что не промахнусь!

В следующую секунду на мою голову обрушился ужасный удар, и я понял, что сижу на полу. Я попытался заговорить, но язык отказал мне, мысли спутались. Меч «триг» валялся на полу там, где я не мог до него дотянуться.

Я услышал, как Палм в голос смеется, оглянулся и увидел, что по его щекам текут слезы. Даже Дейнон улыбался.

Тайрон поднял меня на ноги.

– Удар был таким молниеносным, что ты даже не заметил, как его нанесли, – сказал он. – Может, это тебя подбодрит.