Сейчас мы знаем, что восприятие в итоге сводится к решению идти по направлению к чему-то или от чего-то, и это может привести даже к скрещиванию видов. Движение в одну из сторон или в другую — необходимая часть понятия, почему мы воспринимаем именно то, что воспринимаем, и убеждения неизбежно влияют на выбор направления. Как же этот процесс определяет наше восприятие?

Убеждения — это не просто абстрактные идеи или теории. На самом деле они очень физиологичны и… имеют электрическую природу. Они физически существуют в голове и действуют по собственным физическим «законам». Это можно назвать нейрофизиологией наклонностей. Реальность, которую мы видим как проекцию на «экран» восприятия, начинается с потока информации, воспринимаемой пятью органами чувств. Этот раздражитель (один или несколько) создает серию импульсов на ваших рецепторах, которые продвигаются в мозг (входящая информация) и распространяются по разным областям коры и другим отделам до тех пор, пока в конце концов не останавливаются на том, что приводят в действие реакцию (моторную и/или перцептивную… хотя грань между ними тоньше, чем считается). По сути, это вся нейрофизиология в одном предложении, но главное здесь — по сути. Восприятие — сложная рефлекторная дуга, очень похожая на ту, что заставляет вас разогнуть ногу и как бы «пнуть» вперед, когда врач ударяет по сухожилию под коленной чашечкой. В сущности, вся наша жизнь — миллионы и миллионы последовательных коленных рефлексов.

То, что вы сейчас переживаете или испытываете, всего лишь устойчивая схема электрической активности, передающейся через мозг; это неромантический взгляд на восприятие, но довольно точный. В течение всей жизни электрические схемы, создающиеся в голове как ответ на раздражители, становятся все более «устойчивыми», и в физике это называется аттрактором[57]. Дюны в пустыне или водоворот в реке — это примеры аттракторов, даже наша галактика — аттрактор. Все они — устойчивые схемы, сложившиеся в результате длительного взаимодействия множества отдельных элементов. В этом смысле у них есть собственное устойчивое энергетическое состояние, или момент (в котором их трудно сдвинуть), которое оказывается самым естественным, чтобы продолжить в нем существовать (хотя состояние мозга детей не так устойчиво, как у взрослых). Задача эволюции — отобрать определенные аттракторы, или, точнее, последовательность наиболее полезных аттракторов.

Электрические схемы созданы нервными путями, которые связывают различные области мозга… эта инфраструктура соединений похожа на сильно запутанную и обширную автостраду. Созданные схемы увеличивают вероятность одних поступков и уменьшают — других. Исследования показали: чем больше таких коммуникаций, тем более разнообразны и сложны убеждения (например, устойчивее словарный запас и память). При этом, несмотря на изобилие соединений в мозге и их важность для восприятия, количество принимаемых и используемых в течение жизни нейроэлектрических импульсов очень невелико. Это потому, что, собственно говоря, их потенциал почти бесконечен.

Эти клетки в мозге составляют ваше картезианское[58] «я». Говоря «картезианский», я имею в виду «относящийся к французской философии Рене Декарта», который был приверженцем «математического» взгляда на человеческое сознание. Здесь истоки его известной фразы Сogito ergo sum — «Мыслю, следовательно, существую». Ваше мышление, а значит, и существование, зависит от клеток, составляющих «железнодорожную сеть» путей вашего мозга, где электрические схемы, как поезда, путешествуют по своим рефлекторным дугам. Попытка посчитать количество этих клеток — тоже интересная история. Много лет нейрофизиологи писали и переписывали одну и ту же цифру: в мозге 100 миллиардов нейронов. (Нейроны — это нервные клетки, которые принимают и посылают сигнал через синапсы в нервной системе.) Очень красивое, круглое и увесистое число. Но оказалось, что оно неверно.

Никто никогда не задумывался, откуда впервые появилось число 100 миллиардов, и каждый ученый, ссылавшийся на него, предполагал это правильным. Причина ужасная, но довольно понятная: они слышали это от кого-то другого. Удивительная ирония: оно отражает нашу врожденную склонность к целым числам, а 100 — как раз круглое. Но в 2009 году все изменилось, когда бразильская исследовательница доктор Сюзана Эркулано-Хузель применила инновационный подход и доказала ошибочность этого числа… Эта прописная истина, которая по невнимательности была принята за факт, оказалась научным мемом. (Чуть позже я подробнее расскажу о мемах.) Эркулано-Хузель исследовала четыре мозга, добровольно отданных для науки, новым методом превращения их в жидкость. И обнаружила, что там примерно на 14 миллиардов клеток меньше, чем мы думали, то есть на то самое количество нейронов, которое имеется в голове у обезьяны бабуина. Несмотря на незначительное уменьшение, 86 миллиардов — это все еще большое количество. Поэтому мыслящие, а следовательно, существующие вы — это и есть все эти нейроны и их общение друг с другом (конечно, со всем остальным телом и окружающей средой: не думайте, что вы — это только мозг).

Но вернемся к относительно крошечному числу электрохимических схем, участвующих в восприятии. Клетки, из которых состоит ваш мозг, образуют 100 триллионов связей. Это потрясающе большое число, но что оно означает? Поскольку возможные связи формируют вероятные рефлекторные дуги, которые, в свою очередь, обусловливают поведение, и на карту поставлено то, как вы отреагируете… что воспринимаете и будет ли это восприятие хорошим либо плохим, оригинальным или, для самоуспокоения, смелым либо осторожным. То есть мы говорим о противостоянии возможных реакций и фактических, и первых существует невероятное количество. Например, представьте, что человеческий мозг состоит из 50 клеток, а не из 86 миллиардов. (У муравьев примерно 250 000 клеток мозга, поэтому, если бы у нас их было 50, мы стали бы довольно примитивными организмами.) И если взять эти 50 клеток мозга, каждую с 50 связями, и предположить все возможные пути их соединений, то число возможных коннектомов (последовательностей связей) будет выше, чем число атомов во Вселенной. А это всего только 50 нейронов! Теперь вообразите все возможные схемы, которые могли бы образовать 86 миллиардов клеток мозга со 100 триллионами связей. Это бесконечное число. При этом количество наших ощущений отнюдь не бесконечно: это просто крохотное подмножество того, что в принципе вероятно. Почему? Потому что наши убеждения приходят к нам из опыта.

Склонности, движимые опытом, определяют и ограничивают количество синаптических путей, ведущих к мыслям и поступкам. Следовательно, отношения между раздражителем (входящей информацией) и нейронной схемой в результате (выход), которая и есть восприятие, ограничены архитектурой сети мозга. Возникшая электрохимическая структура — прямое подтверждение эмпирического формирования мозга методом проб и ошибок. Это решетка возможных реакций, созданная посредством опыта, за время от секунды до тысячелетия, благодаря взаимодействию с бедной и обогащенной средой. И наши рефлекторные дуги ограничиваются не только телом, но и средой обитания. Эмпирические ситуации, наслоенные на человеческую историю, передаются в вас, и это означает, что бóльшая часть опыта, формирующая мозг вашей «лягушки» (и индюка), получается вообще без вашего участия. Именно такая эволюционная история — как раз то, что определяет «реальность» большой части вашего восприятия и поведения. Объедините опыт на уровне видов с эмпирической историей своей жизни и получите собственный уникальный гобелен (или, точнее, встроенную иерархию) убеждений. Они позволят вам выживать, одновременно угрожая ограничить электрический поток — то есть идеи, создаваемые реакциями.