А пока члены семьи не требовали от полиции отчетов о поисках убийцы их отца/брата/дяди. Наверняка, когда тело было обнаружено, были изучены все заявления о пропавших людях, но, по-видимому, Боб был настолько никому не нужен, что никто даже не удосужился написать заявление о его пропаже. Казалось, что он никого не интересует – и уже одного этого было достаточно, чтобы не давать Ким покоя.

– Выпь, – заметил Брайант.

– О чем ты? – спросила инспектор.

– О птице. Она прячется вон там, в высокой траве. – Сержант покачал головой.

– Никогда не знала, что ты у нас энтузиаст наблюдения за птицами, – сказала Ким, отворачиваясь.

– М-м-м-м, – Брайант тяжело вздохнул. – Итак, напомни мне, зачем мы на все это любуемся?

«Потому что никто другой не удосужился этого сделать», – хотела было сказать Ким, но эту ее мысль прервал телефонный звонок.

Номер на экране не появился.

– Стоун, – произнесла она в трубку.

– Инспектор, это Джо. Вы у нас были совсем…

– С Джейн всё в порядке? – нетерпеливо спросила детектив. Она оставила сестре свою визитную карточку, чтобы та сообщала ей обо всем, что происходит с пациенткой.

– Да, с ней всё в порядке. Никаких изменений. Кроме того, что зовут ее не Джейн, а Исобел.

– Откуда вы знаете?

– Это сказал нам ее молодой человек. Он позвонил нам и сейчас едет сюда.

Стейси сидела, уставившись на экран компьютера. Что-то было не так с тем, как вносились в базу данных персональные данные Кэтрин Эванс.

Ее свидетельство о рождении было на месте, но внесение новых документов всегда оставляет следы, независимо от того, насколько профессионально это делается. А данный след выделялся в связи с тем, что программное обеспечение было изменено.

До конца восьмидесятых использовались файлы другого типа, поэтому, если свидетельство о рождении Кэтрин было занесено в базу в то время, то оно должно быть в файле другого формата. Совместимого со всей программой, которая использовалась до 1999 года, пока ее не обновили в связи с широко распространившейся угрозой «ошибки 2000 года». Компании-производители программного обеспечения нагнали страха на всех, и в первую очередь на государственные, муниципальные учреждения и учреждения системы здравоохранения. Они намекали на то, что старые программы не смогут сохранить информацию о дате и времени после того, как наступит новое столетие, не говоря уже о новом тысячелетии. По всему миру частные компании требовали от своих поставщиков гарантий того, что программное обеспечение их не подведет. Подписывались дополнительные соглашения, создавались бизнес-планы и инструкции на тему, как следует вести себя в том случае, если программы отключатся.

Но вся эта деятельность сдулась, как лопнувший шарик, когда угроза миновала.

Свидетельство о рождении Кэтрин датировалось 15 июня 1983 года, но в базу данных было внесено только в 2001 году, когда ей было уже восемнадцать.

Спустя еще пятнадцать минут Стейси обнаружила такое же несоответствие с медицинской страховкой Кэтрин Эванс. Она была зарегистрирована также в 1983 году, а в систему попала только в конце девяностых.

Стейси откинулась на спинку стула. Ее ладонь лежала на мышке, а пальцы машинально отбивали дробь.

Что за восемнадцатилетняя задержка в регистрации документов?

«Смена личности» – вот первое, что пришло Стейси в голову. Это не было изменением имени согласно документам, инициированным самой женщиной. Уровень мастерства, с которым была проделана операция, указывал на одного-единственного исполнителя. На государство.

Но почему, черт побери, Кэтрин Эванс сменили личность?

Стейси почувствовала, как ее охватывает волнение. Она поняла, что обнаружила нечто важное.

Вернувшись к дате, когда документы были занесены в систему, сотрудница полиции стала копать дальше.

Что бы то ни было, эта новость произведет фурор.

Уже второй раз за день Ким вошла в послеоперационное отделение.

Джо улыбнулась ей со своего места:

– Он появился через несколько минут после того, как я поговорила с вами.

– Вы позволите? – спросила Стоун, отходя от стола.

Джо кивнула.

Рядом с кроватью сидел темноволосый мужчина со сгорбленной спиной и склоненной головой. Он был в черной футболке и джинсах и крепко держал Исобел за правую руку.

– Прошу прощения…

Мужчина резко поднял голову, и Ким увидела на его симпатичном лице страх и беспокойство. У него был приятный загар, как будто он работал на свежем воздухе или только что вернулся из отпуска. Навскидку детектив решила, что мужчина такого же роста, как и она, то есть пяти футов и девяти дюймов. Туристические ботинки подтверждали ее теорию, что он работает на свежем воздухе. На нижней челюсти была заметна легкая щетина.

– Детектив-инспектор Стоун, – представилась Ким. – А кто вы?

– Дункан. Меня зовут Дункан Адамс, – застенчиво улыбнулся молодой человек. – Я друг Исобел.

– А как вы узнали, что она здесь? – спросила Ким, оглядываясь вокруг.

– Она ничего не написала мне в понедельник вечером. – Дункан слегка покраснел. – Я всегда посылаю ей эсэмэску с пожеланием спокойной ночи, а она отвечает, когда может. Вот и сейчас ответа не было. Ну нет так нет, тем более что мы в любом случае должны были встретиться во вторник. А когда она не пришла на встречу, я понял, что с ней что-то случилось.

– И вы не попытались позвонить ей? – уточнила инспектор.

– Звонил весь вечер, – молодой человек кивнул, – а когда у меня не вышло, то позвонил в полицию, чтобы узнать не было ли каких, э-э-э-э, несчастных случаев. Они зарегистрировали мой звонок и посоветовали обратиться в здешние больницы. В приемных отделениях мне сообщили, что к ним никто не поступал под именем Исобел, но что одна женщина без имени была доставлена в операционное отделение. – Тут Дункан кивнул на пост сестры. – Меня соединили с Джо, которая задала мне несколько вопросов, а потом я примчался сюда.

– Почему вы решили, что эта женщина – именно Исобел? – поинтересовалась Ким.

Молодой человек показал на свое запястье.

Ах да, ну конечно, шрамы, поняла Ким.

– И сколько времени вы с Исобел встречаетесь? – задала она свой следующий вопрос.

– Около двух месяцев, – ответил молодой человек.

– Вы знаете ее фамилию?

– Джонс. Ее фамилия Джонс, – ответил он с нажимом.

«Час от часу не легче», – подумала Ким.

– А как вы встретились? – спросила она, втайне надеясь, что это произошло на работе.