Когда до калитки заозерного дома оставалось всего несколько метров, снова засомневалась (может, стоило сначала поговорить с бабушкой или с Гансом?), но когда кованая створка отворилась передо мной сама собой, заставила-таки своих мнительных тараканов замолчать и решительно шагнула в знакомый аккуратный двор.

У Славы в гостях явно кто-то был. Прямо возле забора обнаружился большой серебристый автомобиль, которого в прошлый раз я здесь совершенно точно не видела.

Легко поднялась по ступенькам крыльца, постучала в дверь. Буквально через пару секунд послышался звук быстрых шагов, затем щелкнул замок, и передо мной появился высокий незнакомый мужчина. Он был худощавый, широкоплечий, с пепельными от седины волосами. И с пронзительным серым взглядом.

— Здравствуйте, — с улыбкой сказала ему. — Я пришла к Вячеславу.

— Здравствуйте, — с радостным удивлением ответил он. — Пожалуйста, проходите.

Меня пропустили в прихожую, а потом громко возвестили:

— Слава, к тебе гостья!

Снова раздались шаги, и из дверей кухни выглянул мой некромаг.

— Привет, — пробормотала я.

На губах Вячеслава тут же заиграла улыбка. Мгновение — и он оказался возле меня, взял в руки мою ладонь, ласково коснулся ее губами.

Незнакомец тихо кашлянул. Слава улыбнулся снова.

— Ты очень удачно зашла, — сказал он мне. — Позвольте вас познакомить. Люда, это Николай Егорович Клюев, мой отец. Папа, это Людмила, та самая девушка, о которой я тебе говорил.

В глазах нового знакомого появилось самое настоящее восхищение.

— Сколько света! — с чувством сказал он. — Аж глаза слепит. Приятно с вами познакомиться, Люда.

— Взаимно, — улыбнулась я, с любопытством его разглядывая.

Если бы не волшебные серые глаза, никогда бы не подумала, что эти двое — отец и сын, черты лица у них совершенно разные. Хотя… Телосложение одинаковое. И форма ушей похожа. И руки Николай Егорович складывает на груди точно, как Слава… И, судя по всему, тоже является магом смерти.

— Пойдемте в гостиную, — предложил Вячеслав.

Спустя пару минут мы уже удобно устроились в соседней комнате. Николай Егорович — в кресле, мы со Славой — на диване. При этом я каким-то непонятным образом оказалась практически в объятиях заозерного чародея. Похоже, сын не видел ни малейшего смысла скрывать от отца свое ко мне отношение. Клюев же старший ничего против этого явно не имел.

— Знаешь, Слава, а ведь я пришла к тебе по делу, — сказала, удобно откинувшись на его плечо.

— Ну вот, — усмехнулся он. — Даже ты не приходишь ко мне просто так.

Я шутливо развела руками.

— Что поделать! У меня в самом деле появился хороший повод тебя навестить.

— Чтобы нас вещать, не нужно никакого повода, — сказал Николай Егорович. — Тем более вам, Люда.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Просто сегодня в Волховском случилось кое-что странное. Мне показалось, что тебе… вам это может быть интересно.

В двух словах я рассказала о знакомстве с Ильей и его необычном поведении. Мужчины меня слушали, и с каждой секундой их лица становились все серьезнее и серьезнее.

— Так значит, чтобы войти, ему потребовалось твое приглашение? — переспросил у меня Слава.

— Дважды, — кивнула я. — Один раз на празднике, второй — у околицы села.

Отец и сын переглянулись.

— А прыгал ли этот Илья через купальский костер? — уточнил Николай Егорович.

— Нет. Танцевать танцевал, а прыгать не стал.

— Погоди-ка, — вдруг напрягся Вячеслав. — Люда, когда мы пришли к костру после речного гадания, этот человек был среди прочих участников праздника?

— Нет, он уже ушел.

Николай Егорович бросил на Славу вопросительный взгляд.

— Вчера у костра мне почудился запах нежити, — объяснил мой некромаг.

— Нежити? — искренне удивился его отец. — У купальского костра?

— Мне тоже это показалось невероятным. А потом запах исчез, и я решил, что ошибся.

Клюев-старший выдохнул.

— Что ж, значит, я все-таки приехал не зря.

О чем это он?

— У нас неприятности? — осторожно поинтересовалась я.

— Похоже на то, — спокойно сказала Слава. — Помнишь, я говорил, что в волховском лесу стало очень много мертвушек?

— Да.

— Так вот теперь их СЛИШКОМ много. Я один попросту не справляюсь с таким количеством тварей. У меня под каждым третьим кустом стоят ловушки, а охранный контур приходится инспектировать по нескольку раз в день — он то и дело подвергается нападению. Создается впечатление, что все, кто умерли здесь за последние сотни лет коллективно решили вернуться к жизни — начиная от примитивных зомби-зверей и заканчивая призраками. Пришлось вызывать подкрепление, — Вячеслав кивнул в сторону отца. — Так как такое количество нежити само собой появиться не может никак, выходит, что покойников кто-то нарочно поднимает из могил. А после твоего рассказа, Люда, у меня появился подозреваемый.

Вот это да!

— Волховчане знают о том, что происходит в лесу? — спросила я.

— Только староста, остальных волновать пока рано. Мы сначала попробуем справиться своими силами.

— Слава, — подал голос Клюев-старший, — напомни, от кого ты установил сдерживающий контур?

— От нежити и нечисти.

— И всё?

— И всё.

— А темные колдуны, подозрительные личности, скупщики антиквариата и продавцы бракованной китайской техники?

— Папа, в Волховском живут магически одаренные люди. С темными колдунами они как-нибудь справятся и без меня. А дистрибьютеров и скупщиков антиквариата ни один защитный контур не остановит.

— Это да, — с некоторой грустью в голосе согласился его отец. — Однако то, что наш неведомый филолог дважды спрашивал разрешения пройти на территорию села, наводит на совершенно определенные мысли. Впрочем, никогда нельзя исключать варианта, что парень просто слишком скромный, а потому боялся лишний раз побеспокоить незнакомых людей. Хотя… Люда, скажите, как быстро Илья ушел из Волховского, когда его разговор с ягиней подошел к концу?

— Очень быстро, — ответила я. — Практически убежал, сверкая пятками.

— Вот! — многозначительно поднял палец Николай Егорович. — Значит, долго находиться в непосредственной близости от светлого магического источника он не мог.

— Но ведь обычные люди его тоже выдерживают с трудом, — напомнила я.

— Обычные люди начинают чувствовать беспокойство на вторые-третьи сутки пребывания в Волховском, — возразил Слава.

О!..