— Ты сейчас говоришь о еде? — нежный голос шелестит, пока она сама того не понимая подставляет под мои губы шею.

Черт, черт, черт… как выдержать-то, а?

- О еде…

Мариам

Не знаю, поступила ли я правильно, сделав шаг навстречу Демьяну, но что-то во мне сломалось с того момента, как увидела Давида с Олей. Все представление о счастливом будущем словно стало серым, и я увидела реальность.

Эгоистка во мне сегодня, когда Демьян меня снимал на фотокамеру, упоительно ловила его взгляды и слова о том, что он никогда бы мне не запретил заниматься делом, которое мне нравится. Я и не знаю, как это делать то, что самой по душе.

Мне настолько страшно было первой поцеловать его, что внутри все буквально холодело, ведь это решение я взяла на себя. Решение, способное обернуться для меня катастрофой, но желание попробовать быть счастливой с ним настолько велико, что перекрывает любой страх и стыд за то, что пришлось солгать отцу. Возможно вечером, оказавшись в своей спальне один на один с самой собой, я пожалею об этом, но сейчас, наслаждаясь компанией любимого, об этом думать даже не хочется.

По пути к нему домой Демьян заказал ужин, и уже расправившись с бифштексом и овощами, я просто сижу напротив него и слушаю увлекательные рассказы о том, как он жил и работал в Америке. О полученном опыте, который сейчас успешно практикует и здесь. Он говорит, а я не могу насмотреться на него. Жадными глотками поглощаю каждый его рассказ, усмешки, изгиб чувственных губ, умеющих целовать до головокружения. Я слушаю его, и мне хочется также увидеть бескрайние берега жизни.

В процессе разговора Демьян сплел наши пальцы, лежащие на столе, и теперь время от времени поглаживает большим пальцем мою наэлектризованную кожу.

Вообще, вот так касаться разрешено только жениху, но Демьян вдребезги рушит все устои и обычаи. Для него нормально поцеловать, до хруста костей прижать к себе, а я задыхаюсь от этих его собственнических жестов. Вот только воздух то и не нужен. Пусть бы сжимал сильнее каждый раз, потому что кажется, только рядом с ним я по-настоящему живу.

— Почему ты пошла учиться на юриста, Мариам?

Демьян доливает мне в бокал вино и откидывается на стуле.

— Мне хотелось бы помогать людям.

— Не боишься, что тебя съедят?

Взгляд карих глаз не смотрит насмешливо, хотя вопрос кажется именно таким. Многие удивляются, узнав о моей специальности. Мама вообще сказала, что я с таким же успехом могла бы поступить на строительный, все равно это в жизни никогда не пригодится. И лучше было бы поступить на кулинарный.

— Думаешь, не справлюсь?

— Справишься. Со временем справишься. У тебя слишком острое чувство справедливости, чтобы прогнуться под ложь. Но нужно будет наращивать броню и учиться противостоять. Я уверен, что через несколько лет из тебя выйдет превосходный юрист. Еще и чертовски сексуальный.

Его вера в меня греет, а нотки восхищения в голосе добавляют смелости.

— Скажи, как давно я нравлюсь тебе?

Наверное, я задавала этот вопрос себе сотни раз, а теперь могу услышать ответ от самого Демьяна. Пригубив алкоголь, Демьян одаривает меня серьезным взглядом.

— С первой встречи.

— И ты видел, что нравился мне?

— Конечно. Ты не умеешь скрывать эмоции, — криво усмехнувшись, Демьян тянет меня за руку, поворачиваясь на стуле и побуждая сесть к нему на колени.

— Я так часто думала о тебе… — не понимаю, почему меня пробивает на откровения, но хочется, чтобы он знал.

Спину атакуют мурашки, когда мужская рука медленно поглаживает талию.

— Я о тебе не реже. Но обещал Даве не трогать, да и устои эти ваши по началу совсем не понимал.

— А почему потом передумал? — всматриваюсь в любимые глаза, которые умеют прикоснуться к самой душе и переворачивающие ее с ног на голову.

— Сорвало стоп-кран, — усмехнувшись, Демьян смещает руку и большим пальцем гладит ребра, накаляя мои нервные окончания.

— Но ты ведь уехал после.

Кивает.

— А я так и не забыла.

— Я, как видишь, тоже.

Положив ладонь на мое лицо, Демьян притягивает меня к себе для поцелуя. Мир вокруг начинает плыть от вкуса его языка, тяжелого дыхания. Под кожей распространяется наэлектризованное тепло, когда мужские руки уверенно скользят вверх по бедрам, сминают кожу на спине, жадно собирают волосы на затылке. Господи, я схожу с ума каждый раз, когда Демьян вот так порабощает меня своим напором.

Вдруг волшебство испаряется, когда до затуманенного густым желанием слуха, доносится мелодия телефона.

Сердце стучит как отбойный молоток, стоит мне отстраниться. Взгляд напротив сумасшедший. Пронзительный. Острый, как лезвие… Грудная клетка Демьяна тяжело поднимается и опускается, а кадык дергается. Представляю сколько сил ему стоит сейчас усмехнуться, потому что самой мне не удается даже этого простого движения.

— Ответь, Мариам.

Встать на ноги оказывается непомерно сложно.

Достаю из сумки телефон и на секунду замираю, раздумывая отвечать ли. Мама. В итоге принимаю вызов, отходя подальше от кухни.

— Да, мам?

— Мариам, ты где?

— У Оли. Я сказала отцу, что буду к вечеру, — выдыхаю в сторону, стараясь унять ненормальное сердцебиение.

— Уже вечер, — звучит недовольным голосом, заставляя все внутри меня мгновенно остыть. Вижу, как Демьян встает и, прихватив с собой пачку сигарет, выходит на прилегающую террасу.

— Я буду где-то через час-полтора. Я говорила папе.

— Мариам, вы там с Олей не наговорились что ли? Ночевала у нее только.

— Оля приболела. Ей нужна помощь, — отвращение к самой себе подкатывает к горлу.

— Пусть врача вызовет, если ей так плохо.

Чувствую себя отвратительно, зная, что нагло вру, и желание подчиниться и сказать, что сейчас приеду, настолько велико, что я уже почти произношу это, когда Демьян поворачивается ко мне передом. Сквозь панорамное окно я вижу, как он опирается на парапет бедрами и, подкурив сигарету, смотрит на меня в упор. А я понимаю, что не хочу уезжать сейчас. Я так долго ждала этого, и мне настолько хорошо здесь, что мысли о доме приносят практически физический дискомфорт.

— Мам, она моя подруга. Я хочу помочь ей. Пожалуйста, не переживай. Я возьму такси. Целую.

Выпаливаю, быстро сбрасывая вызов, и прячу телефон обратно в сумку. Наверное, так чувствуют себя предатели, когда хочется от самой себя отвернуться, но Демьян, прищурено наблюдающий за мной, словно прогоняет эти мысли.

Выйдя на террасу, глубоко вдыхаю вечерний воздух. Внизу кипит жизнь, а здесь, на верхнем этаже, так хорошо и просторно, что дух захватывает.