Перун всемогущий… Станислав зашептал Слова, пытаясь освободиться от сковавшего льдом наваждения. Будто во сне молодой волхв видел, как несколько колосаев из войска направились к нему. Но Станислав не мог даже пошевелиться – он смотрел на то, как колосаи, доскакав до него, спешились. Подняли тело своего волхва, аккуратно положили его на лошадь и, не взглянув на Станислава, вернулись с мёртвым обратно.

Станислав тоже хотел вернуться, он даже развернул коня, но нечто его остановило. Волхву послышалась низкая Песнь, что лилась будто отовсюду. Северянин оглянулся: ни сварогинов, ни колосаев не было. Не было даже самого Ровновольска. Он находился один посреди заснеженной степи, что простиралась до далёких гор. Как он тут оказался? Так далеко от Великого Свагобора Солнцеграда?

Станислав оглянулся ещё раз: мир оставался прежним. Только в вышине белого, будто снег, неба парил серебряный ястреб. Какая странная птица… Птица. Ястреб. Колосаи! Он отправился на войну! Воспоминания ярко развернулись перед Станиславом – как он вместе с другими волхвами покинул с войсками столицу; как корабли плыли по морю и реке; как спустились до озёр Половодья, после чего дружины сошли на берег и по Великой Дороге дошли до поля битвы. Только поле есть, а битвы нет… Вдруг ещё одно воспоминание пронзило стрелой: странный волхв колосаев, похожий на птицу. На ястреба, что кружил в вышине. Ворожба!

Станислав, закрыв глаза, чтобы не видеть морока, зашептал, стараясь перепеть баритонную Песнь. Но чем сильнее шептал Станислав, тем громче звучало Слово, лившееся из глубины веков. Его сила была велика – словно могучая горная река захватывала ворожбу Станислава ледяным потоком, в котором Станиславу слышались слова: «Ты в силах остановить войну. Для этого слушай меня – будь как вода – внимай велению Тенгри, следуй его Слову. А его Слово таково, что война – это зло. Останови войну, внимай велению Тенгри».

Станислав открыл глаза: на заснеженной степи построились два войска – малое, у стен Ровновольска, большое – со стороны Великой Дороги. И эти войска не были врагами.

Станислав обернулся к дружинам северян: алые плащи на фоне белого снега. Впереди всех восседал на коне великий военачальник Ворон. Над его войском парила стая едва видимых серебряных птиц.

Станислав знал, что эти птицы уберегут людей от войны. Но… ведают ли птицы, что под защитой Тайги скрываются куда большие силы? И этих людей тоже возможно спасти.

Станислав, развернув лошадь к колосаям, уверенно направился к людям Солнца.

* * *

– Что там происходит? – раздражённо спросил Родим. – Они так и будут стоять друг напротив друга?

– Ты не видишь? Кажется, волхвы разговаривают, – ответил Людевит, щурясь. – Станислав с южанином встретился.

Оба воеводы находились во главе войска, спрятавшегося в Тайге. В тёмных одеждах укрытые ворожбой волхвов всадники были незаметны для других – ничто не выдавало великую силу, затаившуюся среди деревьев на возвышенности, с которой хорошо было видно поле боя и происходящее у стен Ровновольска.

– Эх, великий военачальник, – прошептал в бороду Родим. – Нападать сразу надобно, а не внимать вражеским речам! А у тебя всё по науке да по чести. Пустили бы стрелу в их волхва, напали бы – и дело с концом! Мирное время нам явно не на пользу было.

– Станислав переворожил колосая! – восторженно прошептал Людевит, видя, как вдалеке служитель Богов народа Солнца упал с лошади. – Значит, мы выиграли битву!

– Погоди, – низко рыкнул Родим, хмуро смотря на действо сквозь сплетённые ветви деревьев. – Тут, кажись, дело нечистое.

Колосаи забрали своего волхва, и Станислав остался один между построившимися подле стен Ровновольска войсками. Развернул коня к армии северян, постоял так, затем, проехав по кругу, остановился.

– Что он делает? – нахмурился Людевит. – И армия Ворона не шелохнётся…

Станислав, постояв, направил коня к войску колосаев.

– Перун всемогущий… – прошептал Людевит.

– В атаку! – громко скомандовал Родим и, протрубив в рог, покинул укрытие, пришпорив коня.

Воевода был уверен, что, нарушив задуманное, он заставит Ворона атаковать колосаев… Но, скача по снегу, Родим видел, что армия северян остаётся на месте. Колосаи не шелохнулись тоже – стояли вдоль своего огня, будто капии… А во главе их войска восседал на коне Станислав.

Великие Боги!

– Атакуем! – кричал Родим, пришпоривая лошадь.

Армия Ворона наконец-то сдвинулась с места – люди направились к колосаям.

– Это хорошо, что ты призвал в атаку, – задыхаясь от морозного воздуха говорил Родиму Людевит. – Мы их в миг разгро…

Но витязь не успел закончить речь: северная армия, не дойдя до колосаев, остановилась и развернулась к атакующим. Всадники расступились, пропустив вперёд Ворона и Станислава.

– Что они делают? – опешил Людевит.

– Вперёд! – Родим ещё сильнее пришпорил коня. – Атаковать предателей!

Ворон тоже призвал в атаку северян, и его армия двинулась Родиму навстречу.

– В Свету война, – Дреф обвёл собравшихся взглядом, – Марья спасла Лес. – Князь Йолка поклонился полупрозрачной русалке, что сидела, опираясь на тояг, рядом. Чёрный Дрозд сложил крылья на навершии её посоха. – Вступать в войну людей мы не будем, – продолжил Дреф. – Наш долг – защищать свой дом, наблюдая за происходящим в мире человеческом так, чтобы о нас никто не ведал – ни дети Севера, ни дети Юга.

Ведаи народов Леса расположились на сухих брёвнах вокруг костра на небольшой поляне Тайги недалеко от испепелённого огнём леса – места недавней битвы. Высокие заснеженные ели обступили перелесье, будто безмолвные стражи; выпавший после сражения снег лёг на мир белым покрывалом, сокрыв выжженную землю. Жёлто-зелёные отсветы огней плясали на снегу, отгоняя синие сумерки.

Вокруг старейшин разместились лешие, вилы и берегини – несмотря на то что сражение не состоялось, страх всё ещё блуждал в сердцах детей Леса. Даже воинственные елмаганы чувствовали беспокойство – наступившее смутное время дышало не только холодом зимы, но и холодом Неяви.

Серебристый туман всё ещё витал по тайге, овевая тоской, – хоть навьи обрели свободу и отправились в Ирий, лес хранил память о них.

– Нам надо оберегать свой дом от людей – и от северян, и от южан, – согласилась Светолика. Её серебряные волосы мерцали на свету. – Нужно защитить Мироведов, – вила посмотрела на Миродреву.

– Великие деревья священны, – кивнула берегиня. – Ни северяне, ни южане никогда не доберутся до них и до Царствия Индрика. Даю Слово, – сохатая положила на сердце руку.

– Помнится, однажды ты своё Слово нарушила. – Светолика, внимательно смотря на Миродреву, наклонила голову набок.

– Потому что так велела мать Свагора, – ответила Миродрева. – Те путники прошли испытания духа и вошли в царствие Индрика, дабы спасти Свет от ворожбы Полоза.