Что, если я тоже не смогу родить Эрнану сына? Он откажется от меня?

Ребенок проснулся и заплакал, леди Раэна тихо извинилась и вышла вместе с ним. Мы с Эрнаном остались вдвоем.

– Ее муж был героем? – спросила я.

– Он был наемником и храбрым воином, – сказал Эрнан. – Он получил эти земли после освобождения Лохленна. Когда-то этот замок принадлежал Рэннам, но после той войны никого из них не осталось в живых, по крайней мере по прямой линии. Потом замком владел лорд Гуалтер, вассал твоего отца. Потом я передал его Андросу. Раэна дочь корабельщика из Тиссы, я знаю ее давно. Для нее этот ребенок – хорошая возможность сохранить свое положение и не вернуться домой.

– Одинокой женщине нелегко…

– Да, – Эрнан чуть заметно улыбнулся. – Но лучше быть матерью наследника, чем просто бездетной вдовой. А то сразу найдется много желающих оспорить право на землю.

– Она ведь любила своего мужа.

– Да, конечно, – Эрнан пожал плечами. – Она сбежала из дома вслед за ним. И даже сражалась наравне с мужчинами, ее дядя и братья моряки, немного пираты и контрабандисты, они научили ее владеть абордажной саблей и стрелять из лука. Такая женщина вполне может справиться сама.

Я пыталась и не могла представить Раэну с оружием в руках.

Нам принесли и налили еще вина.

– Ты когда-то тоже училась драться. Помнишь?

– Да, но для меня это была игра, и я никогда не смогла бы сровняться с тобой или Оуэном.

– Тебе и не нужно было. Но ты так отчаянно размахивала деревянным мечом! – Эрнан улыбнулся. – Столько огня!

– Надо будет вспомнить, как это делается.

– Обязательно, если захочешь, – он поцеловал меня. – Скакать верхом ты не разучилась. А еще, помнишь, ты умела оживлять бабочек.

– Не знаю, – мне вдруг стало не по себе. – Иногда мне кажется, что я не оживляла, что это была случайность. Бабочка замерзла и уснула, я отогрела ее. Так ведь не бывает, правда? Невозможно оживить?

– Я слышал о людях, которые оживляют мертвых, – сказал он. – Меня самого едва ли не с того света вытащили. Но Ингрун говорила, что можно вернуть, только если душа не успела уйти далеко. Иначе оживет лишь тело, и это будет чудовище, лишенное человеческих чувств. Без страха, без жалости, не чувствующее боли и усталости. Андрос рассказывал, что ему доводилось сражаться с такими, когда он служил в Тааракаре, их рубишь пополам, но они не умирают и все равно ползут на тебя… Он очень боялся, что пока он там, его убьют в бою и сделают с ним то же самое.

Я вздрогнула, поежилась.

– Прости, – сказал он. – Напугал тебя, да?

– Немного, – призналась я.

Он долго молчал, глядя в огонь. Но все же… Что-то волновало его.

– Говорят, даже если вернуть сразу, следы все равно остаются, человек меняется, – сказал он. – Мне всегда было интересно, насколько изменился я сам. Я понимаю, что изменился, но от того ли, что побывал там, или просто повзрослел, пришлось стать жестче… Вдруг я не замечаю чего-то важного?

Он закрыл глаза, откинулся на спинку кресла.

Я сжала его руку.

– Прости, Тиль…

– Ничего, – сказала я. – Я и так всю жизнь жила с закрытыми глазами, не зная и не замечая ничего. Лучше ведь знать, правда?

Он кивнул, улыбнулся мне.

– Ты не изменился, – сказала я.

Он криво ухмыльнулся, словно говоря: «Ты просто плохо меня знаешь». И еще: «Не бери в голову». Потом поднялся на ноги.

– Пойдем. Уже поздно, – потянул меня за руку. – Я хочу еще немного побыть с тобой вдвоем.

– Я смотрю, поездка удалась? – Флир насмешливо улыбалась.

Почему-то ее улыбка смущала меня и даже задевала слегка.

Удалась?

Да. Я и не думала, что будет так хорошо.

Я чувствовала, что в моей жизни произошло что-то очень важное, и жизнь изменилась. Но как такое сказать? Рассказать все?

Флир смотрела на меня так внимательно, словно изучая, словно она могла понять все, что я думаю. А может быть, у меня так явно было написано на лице.

– Это было интересно, – сказала я. – Посмотреть Лохленн, проехаться по всем этим местам. Никогда не была так далеко от дома.

– Мне так кажется, Лохленн – не единственное открытие для тебя? – Флир засмеялась. – Ну, и как? Тебе понравилось?

Я поняла, что краснею.

Неужели это так очевидно? Она не может знать наверняка.

И в то же время хотелось сказать ей: «Да! Нам было хорошо! Теперь он мой! Он любит меня, и ты его не отнимешь!»

Флир улыбалась, но в ее глазах был лед.

– Не понимаю, о чем ты? – сказала я.

– Разве? – она недоверчиво подняла бровь. – Он не пытался согреть тебя долгими холодными ночами?

Отрицать глупо. И в то же время я не хотела сейчас это обсуждать. Чем сильнее она пыталась вытянуть из меня, тем меньше я хочу говорить.

– Это не важно.

– Не важно? – удивилась она. – Мы же подруги? Разве ты не хочешь рассказать мне? Я всегда делилась с тобой. Он понравился тебе?

Нет. Не хочу.

Я люблю его, как же мне могло не понравиться?

Зачем ей это?

Я молчала.

Флир изящно пожала плечами, поправила волосы, вышла на балкон.

– А мне он понравился, – громко сказала оттуда. – Такой милый и страстный!

Обернулась ко мне. На ее лице играла победная улыбка, в волосах солнечные блики, она была невыразимо прекрасна сейчас.

Она хочет сказать…

Вдруг вспомнилось, я видела ее с балкона, как-то рано утром, через пару дней после моего неудачного побега. Тогда Флир так же улыбалась, глядя на меня.

Мне показалось, землю выбили из-под ног.

Это невозможно!

– Честно говоря, я думала, он будет более искушен в любовных делах, – Флир чуть запрокинула голову, мечтательно провела по шее кончиками пальцев. – Но, надо отдать должное, огонь и страсть возмещают недостаток опыта с лихвой. Вот уж действительно демон, не знающий усталости! Я думала, он разорвет меня в клочья! – она засмеялась. – Даже дюжина гвардейцев зараз не произвела бы сейчас на меня такого впечатления.

Она говорила что-то еще, но у меня звенело в ушах. Я ничего не слышала.

Не могла поверить…

Нет, я понимала, что это правда. Не могла смириться, принять.

Как же так?

Это было давно?

Я понимала, что у него были женщины до меня, не могло не быть. Но…