И к слову, эти умники лупят по жилым кварталам. За подобное любой трибунал присудит им столько, что убить сразу милосерднее. Все так, вот только сам Виталий с того времени постарел, научился работать головой и давным-давно пришел к выводу, что каждый делает свою работу. Пускай зачищают те, кому положено. Его же цель лежала совсем в другом направлении, и рисковать сейчас не стоило.

Нет, можно, конечно, и пленными разжиться, но эта задача, опять же, лежала вне зоны интересов Виталия. Да и потом, как показывает практика, все пленные на поверку оказываются представителями самых что ни на есть мирных профессий. Какие-то повара сдаются, связисты, водители… Не армия, а экспресс-доставка обедов. Что они могут знать? Конечно, если их как следует разговорить, сразу выясняется – многое, и даже очень. Однако здесь и сейчас – какой смысл?

Когда Третьяков вернулся, его спутники не спали. Оно и понятно, почему, но спросить все же стоило. Хотя бы для смеха и успокоения нервов. Выслушав возмущенную тираду, он вычленил из нее главный вопрос. Правда, задал его итальянец, причем ухитрился развернуть на десять предложений достаточно простой вопрос: что это было?

Виталий лишь плечами пожал:

– Спокойно, брунетка, не мельтеши. Я просто разобрал на запчасти кучу придурков.

– Как? – Это уже Тамара.

Виталий усмехнулся:

– Помнишь, я говорил, что не Джеймс Бонд? Так я и не соврал. Я круче!

А главное, мысленно добавил он, когда информация дойдет до некоторых умников, они в этой мысли точно утвердятся. Что однозначно хорошо. Кто именно осуществил корректировку, станет известно очень скоро. И даст кое-кому пищу для размышлений. Ах, какая я сволочь непредсказуемая. Как огурец с горькой попкой…

– Ясно.

Тамара не стала уточнять нюансы. Хорошо понимала: захочет – расскажет, не захочет – бесполезно спрашивать. И уж конечно не станет особо откровенничать при журналисте.

Поэтому вместо расспросов она начала активно собираться. Ясно, что в такой ситуации сидеть на месте не стоит и лучше оказаться как можно дальше отсюда. Очень скоро здесь не протолкнуться будет от военных. Украинцы в плане военной подготовки кто угодно, но не дураки. Наверняка сразу начнут проверять окрестности. Виталий это понимал. Тамара это понимала. Леоне не понимал.

Больше того, когда он начал проверять свой телефон, видимо, за отсутствием более серьезной аппаратуры, то был огорошен известием: они к месту, где лежат красочно раскиданные трупы, не поедут. И принялся с истинно южной экспрессией орать, что его лишают сенсационного материала. Ну, про сенсацию он загнул, конечно, таких ситуаций с начала войны была уже куча. А вот про то, что за «жареные» кадры ему обломятся хорошие деньги, напротив, промолчал. Ну, каждый у нас крутится как может. И Виталий не исключение!

Получив от него предложение остаться и ползти дальше своим ходом, итальянец заткнулся, надулся и, усевшись на заднее сиденье машины, демонстративно перестал обращать внимание на окружающих.

Виталий, крутивший баранку, лишь хмыкнул и вполголоса поинтересовался у Тамары:

– Как тебе наш… гость?

– Ноги у него кривые, – хихикнула девушка.

– Это хорошо. Значит, быстро бегает.

– Почему?

– Потому что ехать на колесе легче, чем прыгать на ходулях. Но я не о том.

– Я поняла. Дурачок из сытых мест, столкнувшийся с реалиями жизни.

Виталий лишь кивнул, принимая ее мнение к сведению. В принципе, оно совпадало с его собственным. Ладно, чего гадать. Очень скоро они смогут отделаться от этой обузы.

Свои «жареные» кадры итальянец все же получил. Аж на целый репортаж, да еще и с фильмом в придачу, вот только не героический, а скорее гнусный.

Уехать они далеко не смогли. Точнее, ехали-то долго, но дорога была разбита вдребезги: похоже, здесь гоняли много тяжелой техники, превратившей асфальт в месиво. Грузовикам помеха несущественная, а вот на сравнительно небольшой машине ехать пришлось с предельной осторожностью, чтобы не остаться без колес.

К тому же по дороге непрерывно сновала туда-сюда техника, ревели в небе вертолеты, периодически что-то бухало. Похоже, украинцы перемещали зачем-то серьезные силы, а русская авиация старалась им помешать. Обычное дело, вот только в результате за день они не проехали и полусотни километров.

Ничего страшного, конечно. Просто уйдет чуть больше времени. Виталий не волновался, останавливаясь на ночевку. Традиционно уже неподалеку от очередного поселка (а вы попробуйте найти в этих местах точку, от которой до населенного пункта будет по-настоящему далеко), но при этом все же в стороне. Очередная роща приняла их на ночевку. Оставалось лишь распределить дежурства…

Так получилось, что они с Тамарой долго сидели у машины. Ночь выдалась на удивление теплой, спать, несмотря на вчерашние приключения, не хотелось совершенно. Последнее, впрочем, и неудивительно: днем, пока они неспешно крались по дороге, большую часть времени бодрствовал лишь водитель, а пассажиры успевали неплохо подремать. А так как Виталий и Тамара периодически друг друга меняли, то хватило всем.

Но итальянец, как оказалось, готов был спать в любое время дня и ночи. Особенно когда убедился, что общаться с ним и тем более давать ему материалы для репортажа никто не жаждет. Так что с прошлой ночи он пребывал в перманентной обиде и сейчас, забравшись в спальник, уже негромко посапывал чуть в стороне, там, где Виталий на скорую руку соорудил навес из куска брезента.

Спокойствие было полным, даже ветер практически не тревожил только-только начавшую появляться листву. Чай с малиной пошел на ура. Еще бы толику коньяку… В конце концов, плохие привычки способствуют хорошему настроению. Вот только Виталий считал любой намек на пьянку во время операции действием не слишком профессиональным.

Тамара спорить не стала, хотя она, похоже, была бы не против разговеться. Усмехаясь мысленно, Виталий напомнил ей сегодняшнее происшествие, когда, проезжая через очередное село, она едва не раздавила каких-то бабок, устроивших скандал прямо на проезжей части и так увлекшихся процессом, что даже не обращавших внимание на приближающийся автомобиль.

Ну, последнее как раз было неудивительно: местные бабы знамениты не только необъятными задницами, но и скандальным характером. В этом плане они вполне успешно конкурируют с одесскими еврейками, и кто из них во время спора на Привозе будет громче – вопрос открытый.

Вот только Тамара этого не учла и тормозить (объехать было попросту негде) не стала. Думала, разбегутся. Щ-щас! Они, войдя в раж, даже гудков не слышали. В результате женщины заметили шурующий на них с приличной скоростью автомобиль в последний момент, порскнули в стороны, как разжиревшие до безобразия голуби, и одна чувствительно отхватила бампером по целлюлитным ягодицам.