– Да я уже и не знаю, стоит ли это делать…

– Почему? – огорчилась его нерешительности Флавия.

– Потому что я сегодня разошелся с женой, – ошарашил ее таким сообщением Атилиу. Флавия в растерянности молчала, а он продолжил: – И если открою свою контору под боком у Элены, это может быть воспринято как провокация.

– А может, наоборот – так вам легче будет помириться? – обрела дар речи Флавия.

– Я не подросток, чтобы бегать туда-сюда.

– Конечно, я понимаю. Но что мне сказать хозяину дома?

Атилиу несколько секунд подумал и ответил:

– Ладно, я тут разберусь с делами и заеду, сам посмотрю.

– Отлично! Буду ждать тебя! – с нескрываемой радостью воскликнула Флавия.

Пообещав ей приехать, Атилиу вовсе не был уверен, что снимет тот дом под свою мастерскую. Единственное, в чем он сейчас не сомневался, – это в желании видеть Флавию. Только с ней – открытой, искренней в своих чувствах – можно было хоть немного отдохнуть душой. Ведь Флавия вся как на ладони. Атилиу понятны и ее страстная любовь к нему, и ее угрызения совести. А это дорогого стоит!

Он уже собрался покинуть кабинет, но туда неожиданно вошла… Элена.

– Что тебе здесь нужно? – грубо встретил ее Атилиу.

– Я не могу с тобой так расстаться…

– А я не могу тебя больше видеть!

– Но неужели мы не сможем понять друг друга?

– Я тебя прекрасно понял! Надеюсь, и ты понимаешь, почему нам пришлось расстаться.

– Да, понимаю… Но давай попробуем начать все сначала! Поедем в Венецию!..

– Я наперед знаю все, что ты можешь мне сказать, – прервал ее Атилиу. – И не хочу больше этого слышать! Никакой Венеции не будет! Никогда!

Давая понять Элене, что их разговор окончен, он вызвал к себе Паулу и жестко распорядился:

– Я на два дня уеду в Сан-Паулу, а ты перевези материалы по торговому центру с квартиры Элены в мою собственную. Договорились?

– Хорошо, – пообещала растерянная Паула. Элена восприняла это как оскорбление.

– Вызови, пожалуйста, для меня такси, – дрожащим голосом обратилась она к Атилиу. – Я сейчас не смогу вести машину.

– Ты можешь поехать со мной, – сказал он. – Я как раз собирался к Флавии. Посмотрю тот дом, и потом мы вместе с тобой поедем к Эдуарде. Полагаю, ей надо знать, почему из нашего брака не вышло ничего хорошего. Не хочу, чтобы она считала меня подлецом.

– Не впутывай в это Эдуарду, прошу тебя! – взмолилась Элена, но Атилиу был тверд в своем решении:

– Нет, это ты не впутывай меня в свою ложь! Эдуарда для меня не чужая, и я просто обязан проститься с ней по-человечески.

Элена не смогла на это что-либо возразить, и вдвоем с Атилиу они поехали в ее мастерскую.

Увидев их вместе, Флавия с трудом сумела скрыть свое огорчение. Неужели они так быстро помирились? А она-то, глупая, размечталась! Ей уже виделась счастливая совместная жизнь с Атилиу!..

– Ну что, пойдем смотреть дом? – обратился к ней Атилиу.

– Да-да, сейчас, – встрепенулась Флавия и лишь у самого выхода сообразила, что Элена с ними почему-то не идет.

– А ты? – обернулась к ней Флавия. – Не хочешь посмотреть?

– Нет. Я подожду вас здесь, – натужно вымолвила Элена.

Флавия поняла, что примирение супругов ей только почудилось, и ее душа вновь возликовала.

А Элена после их ухода сразу же позвонила Эдуарде:

– Доченька, я должна сообщить тебе неприятную новость. Мы с Атилиу временно расстаемся…

– Почему? Что случилось? – испуганно воскликнула Эдуарда.

– Атилиу сам тебе все объяснит. Он хочет с тобой повидаться. Не уходи, пожалуйста, никуда из дома. Мы скоро приедем.

Когда же они приехали и Атилиу увидел заплаканное лицо Эдуарды, от его решимости сообщить ей истинную причину разрыва не осталось и следа. Особенно же его тронуло то, что встревоженная Эдуарда бросилась не к матери, а к нему. Обняла его и, глядя прямо в глаза, спросила:

– Почему, Атилиу? Объясни!..

В глазах ее была такая боль! И Атилиу понял, что не может причинить еще большие страдания этой девочке, к которой успел привязаться всей душой. Поэтому ответил уклончиво, но твердо:

– Мне очень жаль, Эдуарда, что все так вышло. Но мы с твоей мамой действительно расстаемся. А почему – пусть она сама тебе объяснит. Как сочтет нужным. Я же, соглашусь на любую ее версию.

Потом он поцеловал на прощание Марселинью, пожелал счастья Эдуарде и, взяв кое-что из вещей, ушел. А Эдуарда набросилась с расспросами на мать:

– Признайся, вы расстались из-за того, о чем мне намекал Атилиу? Ты что-то от него скрывала? А теперь он все выяснил и не смог с тобой жить?

– Нет! Нет! – закричала в отчаянии Элена.

– Но он не мог уйти без веской причины, – стояла на своем Эдуарда. – Мамочка, скажи, в ту ночь действительно случилось что-то ужасное?

– Нет, доченька. Успокойся. Ничего тогда не случилось, и вообще никакой тайны не существует. Просто Атилиу оказался человеком чересчур мнительным. Но расстались мы вовсе не из-за его мнительности. Наша любовь не выдержала испытания браком. Так бывает, ты теперь сама это знаешь.

– Да, знаю. Но мне теперь известно и другое: любовью надо дорожить, ее надо беречь, мама! Нельзя ссориться по любому поводу, обижать друг друга. Тогда гораздо труднее будет вновь помириться.

– Именно поэтому мы с Атилиу и решили на время разъехаться – чтобы не наговорить друг другу лишнего, чего потом нельзя будет простить. Так что ты за нас не волнуйся. Я уверена, что между нами все наладится. А ты поезжай в Ангру и постарайся там окончательно помириться с Марселу.

– Да, мамочка, я постараюсь… Но все же мне за тебя очень тревожно…

Орестес возвращался из следственного изолятора, в котором продолжал находиться Фернанду. Настроение у него было скверным, потому что во время свидания Фернанду поделился с ним своими тревогами в связи с приближающимся судом, исход которого должен был во многом зависеть от искусства адвоката. А как можно быть уверенным в том, что адвокат, пусть и самый искусный, сумеет убедить судей в невиновности Фернанду!

Разумеется, Орестес всячески подбадривал его, но сам был удручен и не хотел возвращаться в таком печальном настроении домой, чтобы не огорчать Лидию. Он решил немного прогуляться по городу, собраться с мыслями, а затем уже предстать перед Лидией.

Но улица, как нарочно, пестрела вывесками ресторанов и баров, искушая Орестеса зайти и пропустить рюмочку. Поэтому во избежание соблазна он надумал зайти домой к Элене – навестить Эдуарду и внука.