– Меня беспокоит внезапный отъезд Флавии, – сказала она Марсии. – С ней происходит что-то неладное.

– А меня беспокоит совсем другое: как она могла бросить все дела? Ведь обещала же мне помочь с подготовкой выставки в Сан-Паулу, – выразила недовольство Марсия, не открывая, впрочем, его истинной причины перед Эленой.

– Вот и я говорю: у Флавии наверняка какие-то большие неприятности. Ей несвойственна безответственность, ты же знаешь. Но раз она уехала, значит, случилось что-то из ряда вон выходящее.

– Да, тут я с тобой согласна, – сказала Марсия, подразумевая то, о чем знала она, но не догадывалась Элена.

– И почему она не поделилась с нами? Мы бы ее поддержали, – продолжила между тем Элена. – Знаешь, я чувствую себя виноватой перед ней: ушла в свои семейные проблемы и не заметила, что подруга страдает.

– Не казни себя понапрасну, – посоветовала ей Марсия. – Уж кто-кто, а ты ни в коей мере не повинна в бедах Флавии. Ей бы надо самой хорошенько подумать, что она творит.

– А тебе что-то известно? – догадалась Элена. – Флавию опять бросил какой-нибудь молодой мальчик?

– Нет, мне ничего не известно, – уклонилась от ответа Марсия и поспешила перевести разговор на другую тему.

Сама же Флавия пробыла в отъезде всего два дня, больше не выдержала – чувство ответственности за работу погнало ее обратно в Рио, перевесив собой чувство вины. Правда, Флавия дала себе слово впредь никогда не допускать ничего подобного в отношениях с Атилиу. Но прямого контакта с Эленой все же избегала, и та по-прежнему беспокоилась о душевном состоянии Флавии.

Поэтому и пригласила ее к себе на ужин.

Флавии было неловко туда идти, но еще сложнее оказалось придумать веский повод для того, чтобы отвергнуть это приглашение. И она пошла к Элене.

Встретил ее Атилиу.

– Рад тебя видеть! Я слышал, ты куда-то уезжала?

– Будь моя воля, я бы исчезла навсегда! – ответила Флавия.

– Перестань! Из-за нескольких поцелуев?..

– Но они оставляют следы. И могут завести куда угодно.

– Отлично! – дерзко улыбнулся Атилиу. – Я готов: куда угодно и когда угодно!

Флавия и без того была как на иголках, а от этих его слов совсем растерялась, смутилась. Ей захотелось тотчас же повернуть обратно, убежать. Но в гостиную уже вошла Элена, и отступать было поздно.

Боясь выдать свое смятение и пытаясь отвлечь внимание Элены, Флавия прибегла к нехитрой уловке:

– Элена, как поживает твой замечательный внук? Я его сто лет не видела. Где он?

– Спит. Хочешь посмотреть на него? Пойдем в детскую, – с готовностью откликнулась Элена, не заметив ничего странного в поведении подруги.

Так Марселинью, сам того не ведая, помог Флавии, а заодно и Атилиу, снять возникшую напряженность.

Потом пришла Эдуарда, и все семейство вместе с гостьей расположилось за щедро накрытым столом.

Присутствие Эдуарды оказалось как нельзя кстати: беседа сразу приобрела непринужденный характер, и внешне все выглядело так же, как в былые времена.

Флавия, правда, оставалась чуть-чуть скованной, но Элена объясняла это какими-то личными неприятностями подруги и всячески пыталась ее развлечь. Что же касается Атилиу, то он держался спокойно и уверенно, а к концу ужина даже счел возможным посвятить дам в свои планы:

– Мне сегодня сделали прекрасное предложение. Теперь я смогу быть в свободном плавании и не зависеть ни от компании, ни от дома.

– То есть как – от дома? – спросила обескураженная Элена.

– Хочу снять помещение под собственную мастерскую, – пояснил он.

– И ты уйдешь из компании?

– Да. Как только закончу проект торгового центра.

– Но почему? Тебе ведь там всегда нравилось работать. Может, не стоит порывать с компанией полностью? – высказала свое мнение Эдуарда.

– Нет, пора, – твердо произнес Атилиу. – Там я не принадлежу себе. А мне всегда хотелось уделять побольше внимания творчеству и… личной жизни.

– Ты мог бы работать и дома, – робко вымолвила Элена.

– Нет. Мне нужна мастерская. Может, со временем я возьму себе помощника.

– А ты помнишь тот пустой дом, что рядом с нашей мастерской? – обратилась к Атилиу Флавия. – Его не то сдают, не то продают. Надо выяснить.

– Будь добра, выясни, – подхватил он. – Сможешь это сделать завтра?

– Я могу сходить туда и посмотреть, – вызвалась Элена, но Атилиу отказался от ее услуги:

– Нет, пусть этим займется Флавия. Насколько мне известно, ей такие переговоры удаются лучше, чем тебе.

Элена молча стерпела обиду, и вообще в тот вечер больше не перемолвилась и словом с Атилиу.

А утром, как всегда в последнее время, проснулась рано и долго бродила вдоль берега, пережидая, пока Атилиу отправится на работу.

Когда же она вернулась домой, то ее встретила Тадинья и доложила, что Эдуарда ушла гулять с Марселинью, а Атилиу, похоже, и не собирается ехать в офис.

Элена хотела выскользнуть из дома незамеченной, но Атилиу решительно преградил ей дорогу. В руках у него был дневник Элены, и, увидев это, она похолодела.

– Ты… прочитал?..

– Нет. Но решил, что нам надо серьезно поговорить. Может, в последний раз.

– А зачем ты взял мой дневник? Зачем рылся в моем столе?

– Затем, что намерен наконец узнать твою тайну. Я не собираюсь читать дневник тайком от тебя, а просто требую, чтобы ты сама прочла его вслух. Иначе нашему браку конец.

– Нельзя же ставить наш брак в зависимость от твоего каприза.

– Каприза?! – возмутился Атилиу. – Ты скрываешь от меня что-то важное, постоянно лжешь мне, а я, выходит, капризничаю? Нет, Элена, сегодня ты откроешь мне правду. Или сегодня же мы расстанемся навсегда.

– Я не узнаю тебя, Атилиу. Ты же говорил, что любишь меня! – в отчаянии воскликнула Элена.

– Брак зависит не только от любви, – возразил он. – Чтобы выжить, ему нужны доверие, честность, откровенность. Чего между нами нет. И поэтому наш брак агонизирует. Так же, впрочем, как и наша любовь.

– Ты не прав. Постарайся понять меня, – взмолилась Элена.

– Да разве можно найти более терпеливого человека, чем я? Но всему есть предел, и такой предел для меня наступил. Я даю тебе последнюю возможность исправить положение. Ты должна рассказать правду, которой так боишься! Я уже говорил с Эдуардой, Марселу, Виржинией. Пытался у них выведать какую-то информацию. А теперь решил: хватит! Сегодня ты расскажешь мне сама все, о чем я имею право знать!