– Спасибо, Долл. Я просто…

– Тебе просто надо отдохнуть. Нам пора в аэропорт.

В результате Лус сдалась. Уик-энд далеко от дома – это замечательно. И еще замечательно, что кто-то еще – а не она – все продумает и спланирует.

Так считала Лус, пока самолет не приземлился в Ницце, и ее никто не встретил.

Вот почему она всем занимается сама! Как бы Долли ни старалась, организованность и ответственность – не ее конек. И вот результат.

Она вытащила из сумки телефон и позвонила Долли.

– Ты, кажется, говорила, что здесь меня ждет машина с водителем, чтобы отвезти в отель?

– Его нет?! Не может быть. Подожди. Я тебе перезвоню.

Лус уселась на ближайшую скамью и стала ждать. Зал прибытия постепенно опустел. Она огляделась, чтобы убедиться, что не пропустила никакого с табличкой с ее именем.

Двери перед ней со стуком распахнулись, Лус подняла глаза… и увидела Бена Хамптона – его лицо, джинсы и волосы были запачканы краской. Он бежал к ней, а у нее в руке зазвенел телефон.

– Да, Долли.

– Он сейчас приедет. Небольшая неразбериха.

– Он уже здесь.

Долли охнула:

– Ты рассердилась?

– Возможно. Я перезвоню. – Лус отключила телефон. – Итак, ты и Долли в сговоре. Вы оба все это придумали. – Трудно представить людей, менее способных составить последовательный, разумный план.

Бен поморщился:

– Я думал, что ты прилетаешь через час.

– И ты приоделся по этому случаю?

Бен окинул взглядом свою забрызганную краской одежду:

– Я потерял счет времени. Пойдем. Я возьму твои вещи.

– Куда мы поедем? – спросила Лус, следуя за Беном к его автомобилю, который он оставил – и она это сразу отметила – на недозволенном для парковки месте. – В очередной отель?

Он покачал головой:

– Мы едем домой.

Она выглядит потрясающе. Три месяца беременности, только что с самолета, зла на него… и тем не менее самая красивая женщина на свете.

– И где же этот дом? – поинтересовалась Лус, когда они выехали из аэропорта.

– Я рассказывал тебе о бабушкиной вилле?

– Мы едем туда? Ты будешь жить во Франции?

Бен вздохнул:

– Подожди немного – совсем чуть-чуть. Обещаю – я принесу огромные извинения в романтическом духе, как только мы там окажемся. Но прежде я переоденусь.

– Меня не смущает твой наряд. И романтические сцены меня не интересуют.

Она скрестила руки на пополневшей груди, под шелковой блузкой проглядывала кремовая кожа.

– Ну тогда просто извинение?

Лус кивнула:

– Я бы хотела услышать его поскорее.

Бен улыбнулся:

– Не терпится?

– Ну, не знаю. По-моему, я достаточно ждала.

– Я составил план.

– Планы должны быть гибкими, поэтому мы с Долли красим детскую в желтый цвет.

– Ты и Долли?

– Она переехала ко мне, отдает мне квартплату, и на эти деньги мы ремонтируем дом, чтобы ребенку в нем было удобно. И я не буду одна, когда появится младенец.

Бен сжал зубы. Она не будет одна!

– Прости, Лус. За то, как я себя повел. – Бен взглянул на нее – она уставилась в окно. – Я повел себя как дурак. Я понял, что если лишусь тебя и нашего ребенка, то… это станет роковой ошибкой. Но я просто не видел выхода.

Лус повернула к нему лицо, выразительно выгнув брови.

– А почему ты не смог сказать, что мы вместе найдем выход?

Бен скривился:

– Я тогда ничего не соображал… был совершенно разбит после перелета. Но… скорее всего, я испугался, что превращусь в своего отца.

– Как же можно допустить, чтобы брак твоих родителей настолько влиял на твою жизнь?

– Знаю. Но Себ хотел, чтобы я занялся новым направлением в нашем бизнесе. Мне пришлось бы постоянно мотаться по свету. Не мог же я таскать тебя и ребенка с собой… Да ты и не позволила бы мне этого. А если бы и позволила, то, в конце концов, возненавидела этот образ жизни и ушла от меня. Оставаться на одном месте я не мог и стать таким отцом, который вечно отсутствует, появляется лишь на пару дней, затем опять исчезает, тоже не мог.

– Выходит, ты все решил сам и за меня, и за нашего ребенка, даже не поговорив со мной?

– Я стараюсь сейчас исправить свою ошибку – ты только дай мне шанс.

– Бен, я не уверена, что у тебя получится, – покачала головой Лус.

У него сжалось сердце.

– Не отказывай мне.

Оставшийся путь они молчали. Подъехав к вилле, Бен вытащил из багажника вещи Лус и открыл дверцу, помогая ей выйти.

Она оглядела дом и сказала:

– Какая красота!

Внутри виллы было прохладно и темно. Бен зажег свет, и лампы вдоль стен осветили прихожую с широкой лестницей.

– Провести тебя по дому? – предложил Бен.

Лус кивнула и прошла следом за ним через дверь слева.

– Это гостиная, – сказал Бен.

Все выглядело заброшенным. Кресла и диваны закрыты простынями, медные подсвечники потускнели.

– Ты давно сюда приехал? – спросила она, когда они вернулись в прихожую и вошли в другую дверь.

– Неделю назад. – Бен включил свет. Лус увидела стопки книг с пыльными кожаными переплетами. – Здесь, очевидно, библиотека, – сказал он.

Он показал ей еще одну гостиную и парадную столовую. Снова антикварная мебель и чехлы от пыли. Обои в цветочек и тяжелые шторы.

– Это место не кажется твоим, – заметила Лус.

– Пока не кажется. Предстоит много работы.

– Ты поэтому приехал прямо сюда или здесь поблизости есть отель, который ты намерен приобрести?

– Ох уж эти твои вопросы… – Бен взял ее под руку. – Пойдем посмотрим кухню, а потом я все тебе объясню.

Кухня находилась в задней части дома. Большие, во всю длину стены, окна смотрели в сад. Посудные полки были старые, но Лус сразу поняла, как чудесно здесь станет, если должным образом сделать ремонт. Дом, конечно, маловат для виллы, но современной семье места хватит.

Правда, она, разумеется, не собирается переезжать во Францию. Бен даже и не предлагает этого. Да она понятия не имеет, чего он от нее хочет.

Лус повернулась к нему:

– А теперь давай поговорим.

Бен улыбнулся. Господи, его глаза светятся любовью!

– Я все рассказал Себу. Рассказал, что не знаю, как все устроить, как сочетать тебя и семью… и свою работу. Но без работы я не смогу тебе помогать, а сидеть в офисе пять дней в неделю… Это сведет меня с ума.