Ситуация с коленом не поменялась, и я пошел к третьему ортопеду. На самом деле, он был десятым, но я сокращаю. Принцип вам понятен.

Третий ортопед был крепким мужчиной, который поворачивал мою голень в положения, не предусмотренные природой, чтобы сделать снимок мениска. Кроме того, он отправил меня на МРТ, которая показала, что мениск надорван и больше не справляется со своей задачей. Он не может регулировать давление между верхом и низом в суставе так, как должен. Он собрался в свободное плавание. И тогда ортопед сказал золотые слова: «Я вырежу его. То, что вырезано, болеть не может».

Да, это была ясная мысль, с которой можно было работать. Я дал согласие на операцию, и через десять дней мой мениск извлекли. Я скажу коротко: после этого колено продолжило болеть, но совсем по-другому. И я не хотел бы показаться неблагодарным, но к боли добавился хруст, такой громкий, что его слышат окружающие. Его издает стертая с внутренней стороны коленная чашечка. И это не прооперируешь. Я подумал, что должен использовать свою болезнь как путь, а судьбу – как шанс. Я могу приходить в кинотеатры на фильмы ужасов, садиться в последний ряд и каждый раз в минуты затишья перед чем-то жутким скрипеть коленом. Звук похож на скрежет открывающейся крышки гроба – эффект был бы ошеломительным!

Сейчас, спустя время, я не упрекаю никого из лечивших меня врачей, ведь каждый делает то, что считает правильным. Но я упрекаю нашу систему в том, что моя история стала возможной. Благодаря «свободе терапии» каждый делает, что хочет. А для большинства пациентов не очевидно, какие возможности у них есть и какова доказанная эффективность этих возможностей.

Я упрекаю самого себя: я должен был принять всерьез предложение насчет смирения и двигательной активности, убрать жир и нарастить мышцы вокруг многострадального колена – во многих случаях этого хватает. А если не хватит, тогда и оперировать. «Консервативная» терапия длительна и требует большей самоотдачи и дисциплины. Но у меня есть еще одно колено – правое – и оно тоже дает о себе знать. Я не дал его оперировать, а купил вместо этого доску-балансир и эластичную повязку для силовых тренировок. Кроме того, по вечерам я иногда обхожусь без углеводов. Я наблюдаю, что происходит, и с позитивом смотрю в будущее. У меня появилась большая проблема: как сообщить моему правому колену, что оно попало в контрольную группу случайно, чтобы оно на меня не обиделось?

Витамин С полезен для здоровья. Я уверен, что с этим согласятся все. Интересно другое: откуда вам это известно? Ваша мама рассказала? А может быть, бабушка? Или фармацевт, желающий продать вам «С плюс»? А может, однажды при первых признаках простуды вы выпили горячий чай с лимоном и болезнь отступила? Наверняка это случилось из-за лимона, ведь он содержит витамин С, об этом знает каждый ребенок. И это есть в интернете!

Мы живем в окружении науки, но редко задаемся вопросом, откуда берется наша уверенность в том, что мы знаем «точно» или «почти точно». Приглашаю вас совершить тур по человеческому здравому смыслу. Умение осознавать свои ошибки я считаю одним из гениальнейших достижений нашего мозга.

Пример: мужчина идет по улице и хлопает в ладоши. Женщина подходит к нему и спрашивает: «Почему вы это делаете?» Мужчина отвечает: «Я прогоняю слонов». Женщина: «Но здесь нет никаких слонов!» Мужчина отвечает: «Вот видите!», разворачивается и убегает, продолжая хлопать в ладоши.

Люди видят то, что хотят видеть. Им нравится чувствовать себя центром Земли, кем-то, кто оказывает решающее влияние на ход событий. Они могут даже обладать такой властью, но зачастую это лишь самообман. Однако тот, кто докажет мужчине, хлопающему в ладоши, его ошибку, вряд ли получит аплодисменты. Скорее уж по физиономии.

Как убедить мужчину, что он ошибается?

С терапевтической точки зрения стоит сначала задаться вопросом: а есть ли проблема? Страдает ли мужчина от сложившейся ситуации, хочет ли избавиться от своего наваждения, или он всем доволен?

Предположим, что мужчина заинтересован в правде. Тогда мы можем спросить его: «Откуда вы знаете, что ваши действия помогают?»

«Я вижу, что здесь нет слонов. А в Африке, где я не хлопаю, их очень много. Они могут быть опасными, поэтому вы должны быть благодарны мне за то, что я взял на себя труд оберегать этот город».

Упс – переубедить его будет не так-то просто.

Можно задать ему такой вопрос: «Если вы сделаете паузу, слоны вернутся?» Это, возможно, убедит его. Но сколько должна длиться пауза? Может быть, он думает, что прогнал их уже очень далеко, и тогда даже длительный эксперимент не переубедит его.

Мы можем пойти с ним в зоопарк и посмотреть, как слоны отреагируют на его хлопки. А еще лучше – поехать в Африку, где они бродят на свободе. В любом случае этот довольно трудоемкий путь совсем необязательно заставит мужчину признать свою ошибку.

Преодолеть человеческое упрямство не так-то просто. Когда вы снимете с него розовые очки, под ними окажется твердая бетонная голова. Как же подобраться поближе к правде?

Нам поможет «чисто» проведенный эксперимент.

Если мы хотим знать, являются ли хлопки «действующим средством» для «сокращения популяции» слонов на улице, для начала нужно этих слонов посчитать. В идеале мы найдем две очень похожие друг на друга улицы и выгоним на них одинаковое количество слонов. С помощью монетки мы определим, какую улицу будем «лечить». По другой улице наш мужчина тоже будет бегать, но хлопать он не будет. Так мы исключим вероятность того, что изгнание слонов связано не с хлопками, а с резким человеческим запахом или чем-то еще. Мы не можем отправить проводить эксперимент кого-то другого или просто ничего не делать на второй улице, так можно проглядеть важные данные.

В идеале опыт нужно повторить не два, а минимум тридцать раз, чтобы уменьшить вероятность совпадения. В конце нужно снова пересчитать слонов. Нельзя доверять пересчет самому мужчине, потому что у него есть явный интерес: подтвердить свою эффективность. А если он экономически заинтересован в определенном результате, то ему тем более нельзя доверять пересчет. Если вместо бесплатных хлопков в ладоши мужчина использует гарантированно прогоняющий слонов свисток за двести евро, который можно купить только у него, его заинтересованность в определенном вердикте возрастает.

Я надеюсь, вы смогли проследить мою мысль до этого момента и не считаете меня таким же сумасшедшим, как хлопающий мужчина. С помощью этого примера я хотел пояснить, почему для того, чтобы тщательно исследовать причину и следствие, так важно следовать строго заданному порядку действий. За каждым углом вас будут подкарауливать опасности, искажающие результат.

С лекарствами, которые необходимо протестировать на людях, дело обстоит примерно так же, как со слонами. Для того чтобы получить максимально объективную картину и хотя бы частично ответить на жизненно важный вопрос об эффективности терапии, учрежден золотой стандарт: исследование должно быть проспективным, рандомизированным и контролируемым. Эта «абракадабра», говоря простым языком, является рациональными требованиями к плану клинического исследования.