— Привет! И чем же вы всю ночь занимались? — спросила я ее.

— Ой, Танечка, ты не поверишь! Мы с Андреем всю ночь гуляли! Сколько он мне всего показал! Он знает так много стихов Омара Хайяма!

— Про Хайяма я в курсе, книжку ему я дала! А мы с твоим братом тоже здесь даром времени не теряли…

— С каким братом? С Сашей?..

В это время из комнаты вывалил Александр в моем махровом халате.

— Привет! — поздоровался он с нами как ни в чем не бывало.

— Привет… — растерялась Юля. — А ты что здесь делаешь?

— Живу! — нагло пошутил ее брат.

— Ни фига себе… — только и смогла вымолвить Юля.

За завтраком мы рассказали ей о наших вчерашних ночных приключениях и о бесславном конце Дикого и его бригады.

— Если бы я знала… — расстроилась она.

— То у нас бы было на одну проблему больше! Все хорошо, что хорошо кончается.

— Я не думаю, что все кончилось так уж хорошо! Дикий мог успеть сообщить своим хозяевам, куда направляется! Так что за ним могут прийти другие!

— Значит, нам надо отсюда как можно быстрее уезжать. Только вот куда? И денег мы так и не нашли…

— Деньги должна искать я, а не вы! Забыли, кого наняли? — сказала я.

— Да нет, Таня! Спасибо, конечно, но обстоятельства складываются очень уж нехорошо! Черт с ними, с этими деньгами!

— Как это, черт с ними! А моя профессиональная гордость?

В это время раздался телефонный звонок. Звонил Мельников:

— Привет, девушки!

— Привет, юноша, ты уже выспался?

— А я и не спал! У меня новость — Заславский наконец пришел в себя! К нему пока врачи никого не пускают, но я могу тебя провести — своей властью!

— Поехали прямо сейчас!

Я оставила брата с сестрой у себя дома — обсуждать впечатления сегодняшней ночи, — а сама помчалась в больницу, предварительно заехав за Андреем.

* * *

— Не больше десяти минут! — сказала нам строгая медицинская сестра после недолгого изучения Андрюшкиного служебного удостоверения.

— Хорошо, хорошо! Нам больше и не понадобится! — ответила я, хотя сама в этом сильно сомневалась.

Заславский еще лежал в палате интенсивной терапии, но систему от него уже отключили. От провинциального Билла Гейтса осталось одно воспоминание — это был несчастный бледный мальчик, заслуживающий одного лишь сочувствия. При виде меня он тяжело вздохнул и попытался отвернуться лицом к стене, но для этого у него не было достаточно сил.

— Не стоит предпринимать столь резких движений в твоем положении. — Я решила быть лояльной к этому молодому человеку.

— Зачем вы пришли? — устало произнес Заславский.

— Николай, от тебя сейчас зависит жизнь двух хороших людей! Пожалуйста, скажи, где находятся украденные тобой деньги?

— Ох уж эти деньги! — мрачно сказал Заславский, глядя в потолок.

— Сам ввязался, дорогой! — Я старалась говорить помягче, все-таки больной человек.

— Я не знаю, где эти деньги! У меня их украли!

— И не лень тебе в таком положении утруждать себя враньем! Ты повез на вокзал фальшивые, чтобы сбить меня со следа!

— Я все равно не знаю, где деньги!

— Я уверена, что знаешь! Я не понимаю, ведь ты из-за них через столько всего прошел! Неужели тебе и дальше хочется испытывать судьбу!

Николай молча смотрел в потолок.

— Коля, я просто прошу помочь одной очень хорошей девушке и ее брату! Им грозит опасность от плохих людей.

При этих моих словах Николай вдруг побледнел. То есть он и так был бледнее бледного, но я могла поклясться, что он стал еще белее, чем был. Его губы затряслись, а на глазах выступили слезы. Господи! Чего же я такого сказала? Может, лучше позвать сестру?

— Коля, тебе что, плохо? — испуганно спросила его я.

— Нет, мне хорошо! — загадочно улыбаясь, сказал Николай. При этом он смотрел куда-то сквозь меня, в сторону окна.

— Таня, — он оторвался от окна и посмотрел на меня вполне ясным и осмысленным взглядом, — вы сказали: девочка и ее брат?

— Девушка… — поправила его я.

— Неважно… и вы сказали — им грозит опасность от плохих людей?

— От очень плохих!

— И если я отдам вам деньги, это им поможет?

— Думаю, что это спасет им жизни!

— Таня, я скажу вам, где эти деньги!

Я была просто поражена! Николай ожил на моих глазах. Еще минуту назад это была бледная тень того, кого я встретила в квартире Ольги Васильевны, а теперь его лицо на глазах начало покрываться здоровым румянцем.

— У меня дома кредитная карточка…

— Где?

— Я ее спрятал внутри компьютера, под главной платой.

— Какая карточка?

— Обычный «Циррус-Маэстро».

— А пин-код?

— Записывайте…

И он мне продиктовал пятизначный код, открывающий доступ к деньгам на кредитной карточке.

— Значит, ты не оставил их в наличных?

— Я что, похож на идиота? — Николай мечтательно посмотрел в потолок.

— А зачем нужно было мучить администрацию «Стена-банка» снятием такой суммы наликом? Для отвода глаз?

— Именно! Я тут же пошел в другой банк и открыл новый счет! Мне нужно было замести след этих денег.

— Не очень-то это у тебя получилось.

— Это потому, что мне противостояла Татьяна Иванова.

Татьяна Иванова стояла рядом с кроватью Николая Заславского, будто не его, а меня шарахнули по голове. Нет, чудеса в этом мире бывают, и значительно чаще, чем нам кажется!

В палату заглянула медицинская сестра.

— Вам уже пора! — строго сказала она.

— Спасибо, мы уже закончили!

— Таня, а я им правда помог?

— Еще как!

— Хорошо!

— Спасибо тебе большое!

Вы не поверите, но я его поцеловала. В лоб. Как ребенка на ночь. Надо же…

* * *

— Поехали к Заславскому домой! Мне твоя красная книжка нужна! — сказала я Мельникову, который терпеливо ждал меня в коридоре больницы.

— А я думал, тебе нужен я, — погрустнел Андрей.

— Некогда шутить — я знаю, где деньги!

— Что же ты сразу не сказала!

Через несколько минут мы уже звонили в дверь квартиры Ольги Васильевны.

— Кто там? — раздался уже знакомый мне голос.