– Не было никаких других детей. – Райан сел на кухонную табуретку и потрогал нежную кожу под бровью. Почему-то он думал, что годы послушания должны были что-то значить, должны были помочь ему в этот раз. Но надо сменить тон. Надо быть разумным, и разговор закончится. Он потянулся к своим запасам мысленной энергии и терпения и… там ничего не оказалось. Пусто.

– Что у тебя с носом? – внезапно спросила мать. Размытое пятно в форме женщины придвинулось, и он почувствовал, как его подбородок приподняли вверх. – Кто это сделал? Старшие дети?

– Послушай, там никого не было! – Что-то взорвалось в голове Райана, и в его голосе зазвучали пронзительные нотки. – Старуха врет, ясно тебе?

Наступило потрясенное молчание.

– Райан. Я больше не желаю слышать, как ты говоришь в таком тоне, ясно тебе? – встрял отец.

– Почему, черт возьми? Вы оба все время так говорите! Вы думаете, я глухой, слепой или дебил? Думаете, вы меня защищаете, когда не говорите мне, что происходит? Учтите, это не так.

– Прекрасно, просто прекрасно. Теперь, помимо прочего, придется иметь дело с твоими бунтами. Именно это время ты выбрал, чтобы стать подростком. – Голос матери задрожал.

– Ну, мне же приходится иметь дело… – с тем, что ты не можешь понять… – с сумасшедшими женщинами, которые разрисовывают бутылки из-под молока, занимаются вуду, и… и с разговорами, что моя мама копается в чужом мусоре и вмешивается в жизни других людей. Ты… ты не должна этого делать – совать нос куда не просят, разбирать людей по косточкам, присваивать и…

Он развернулся и вслепую бросился к лестнице. За спиной у него возобновился привычный гул ссоры. Континенты его мира снова сталкивались с ужасающей силой, швыряясь осколками размером с луну. Каждый раз, ударяясь ногой о ступеньку, он чувствовал, как от столкновения по стенам Стеклянного дома расходятся белые трещины, замораживающие пол и осыпающие всех блестящей мертвой пылью. Ему пришлось заставить себя открыть секретные глаза, чтобы не ушибиться о косяк двери в спальню.

Райан удивился, проснувшись в тот же день намного позже, на кровати и в одежде. Невероятно, чтобы после всего произошедшего он мог просто лечь и уснуть.

С трудом надев контактные линзы, мальчик спустился по лестнице. Ему было холодно, как будто в Стеклянном доме, затаившемся под видимым миром, и вправду появились трещины и теперь сквозь них несло сквозняком. Он удивился, что мебель в гостиной цела.

Обнаружив, что дома никого нет, Райан одновременно испытал облегчение и чувство утраты. После всего, что он наговорил, неизвестно, как поведет себя мать. Будет она демонстрировать опасную прямоту, боль, гнетущее молчание, перепады настроения? Но он по крайней мере рассчитывал увидеть ее здесь.

На кухонном столе лежал маленький сверток в пупырчатой пленке, заклеенный скотчем, и сверху записка: «Это подсунули под дверь во время обеда. Мама, хх». Две последние буквы были написаны другой ручкой. Райан представил, как мать останавливается на полпути к выходу с ноутбуком в руке, потом забегает на кухню и добавляет два значка поцелуя. А может, у нее закончились чернила.

Он развернул сверток. Внутри лежали его очки, грязные, но целые. Он надеялся, что их принес Джош, так как это означало бы, что они все еще друзья. Если очки доставила Челли, это просто унылые извинения.

Он насыпал хлопьев в миску. Странно, что кукурузные хлопья существуют, несмотря на конец света. Странно, но утешительно.

– Я прав, а они нет, – заявил Райан влажным хлопьям в ложке. Слова тоже прозвучали странно. – Я прав, а они нет. – Странно, но вдохновляюще.

– Говорят, в твоем возрасте это популярная присказка.

Райан не заметил, как в кухню вошел отец.

– Когда-то тебе было столько же лет, сколько мне. – Вот и все, что смог придумать Райан.

– Ходили такие слухи, но они ничем не подтверждаются. – Отец неуверенно застыл в дверях. Он рассматривал Райана так, словно его сын – готовая взорваться бомба. – Райан, ты хочешь поговорить о том, что слу…

– Нет… может быть. Может, когда вернется мама?

Мать вмешалась бы в разговор с копьем наперевес, но ее здесь не было.

«Где мама? – хотел спросить Райан. – Она ушла насовсем? Она сердится на меня? Ты на меня сердишься? Мисс Госэмер сказала что-то еще?»

– Можно я пойду в библиотеку? – вместо этого спросил он.

– Да. – Отец откинул волосы с выражением облегчения, смешанного с разочарованием.

Войдя сквозь тяжелую дверь-вертушку в библиотеку «Истгейт», Райан почувствовал такое спокойствие, будто вернулся домой. Если и есть на земле место, где он может думать ясно, это здесь. Библиотека никогда не превращалась в стекло. В ее стенах никогда не происходили ураганные перебранки, никто не сбрасывал на пол древнюю историю, юриспруденцию и религиоведение.

Только миновав стол библиотекаря, он вспомнил, что последнее посещение библиотеки было связано со скандалом. Он робко взглянул на библиотекаршу миссис Корбетт, но, к его удивлению, она улыбнулась привычной ободряющей улыбкой. Может быть, его недавние великие преступления и вспышки гнева ни для кого не представляют интереса.

Он поморщился, увидев, что стенд местных новостей забит буклетами Криводырского фестиваля. Это событие всегда отмечало последние дни лета перед концом каникул. Райан вспомнил, что через неделю начнется учебный семестр.

Проведя пальцами по отваливающейся наклейке на полке из орехового дерева, он вспомнил, как Джош спросил, есть ли здесь «психо-холистическая хиппи-пиппи секция». И если он собирается выяснить, что не так с Беломагом, – это самое подходящее место.

В секции фольклора стояли книги общей тематики – об ирландских волшебных легендах, вампирах и призраках. В некоторых книгах попадались указатели, так что он просматривал их в поисках слов «колодец» и «водяной дух».

Большая часть водяных демонов и чудовищ описывались как огромные морские змеи, обитающие в озерах, но в одной книге обнаружились истории о существах, живущих в колодцах и родниках. Создания с прозвищами вроде Дженни Зеленый Зуб, Мэг из ручья, Камышовая леди таились под водой и подстерегали беспечных детей или молодых людей, приходивших на зов ветра в траве. В книге рассказывалось, что, скорее всего, эти истории сочиняли родители, старавшиеся не подпускать детей к воде. Но Райан не был так уверен.

Еще одна книга из этой секции содержала англосаксонские и средневековые легенды о святых. В ней имелся длинный список колодцев, посвященных святым, имена которых большей частью были Райану незнакомы. Он без особого интереса просмотрел список, а потом наткнулся на колодец, посвященный святой Бригитте, расположенный в корнуольской деревне. Ее название Райану уже встречалось. Вернувшись к первой книге о легендах, связанных с колодцами, Райан нашел эту деревню. Там говорилось, что в колодце обитала жуткая демоница Мамаша Змеиный Язык. Он покрутил кусочки информации в голове, словно детали лего, пытаясь сложить их в единое целое. Может быть два колодца в одной деревне? Если нет, как Мамаша Змеиный Язык превратилась в святую Бригитту?