В тот день был сильный гололед, и машину занесло на повороте, закрутило, вынесло на пешеходный тротуар, прямо на киоск, где торговали мороженым. Хорошо, что об эту пору там никого не было из прохожих. Повезло.

А вот ей не повезло – увезли в больницу. Правда, она этого момента не помнила – сознание потеряла. Как позже выяснилось, травмы оказались небольшие, ни переломов, ни вывихов. Но сотрясение мозга получила основательное. Очнулась уже под капельницей, с трудом понимая, где находится. Пришел врач, склонился над ней, спросил, как она себя чувствует. Она лишь улыбнулась – какой странный вопрос… Но врач вздохнул и продолжил:

– После капельницы вам лучше станет, голова не будет болеть. Вам еще повезло – могло быть и хуже. И еще я вам должен сказать… Мы ничего не смогли сделать, удар был очень сильным, и ребенка вы потеряли. Очень сожалею, поверьте. Я уже сказал вашему мужу…

– Кому?

– Ну, то есть тому мужчине, который сразу приехал в больницу. Его номер у вас в телефоне был, он сразу ответил, как позвонили. И тут же приехал. И переживал очень… Он разве не ваш муж?

– Да… Да, конечно. А где он сейчас?

– Не знаю. Вышел, наверное. Вообще-то он все время рядом был, пока вы в себя не пришли. А, вот и он! А я ухожу, не стану вам мешать…

Сережа был бледным и взъерошенным, глядел на нее с испугом. Потом осторожно взял в свои руки ее ладонь, прижал к лицу.

– Тань, я так испугался! Я думал, с ума сойду…

– Да все уже позади, Сереж. Мне уже лучше. Все ведь обошлось…

– Тань, почему ты мне ничего не сказала, а?

– Это ты о ребенке? Давай не будем, Сереж… Мне сейчас тяжело об этом…

– Тань, почему ты мне ничего не сказала? – упорно повторил он, сжимая ее ладонь. – Почему, Тань?

– Да я не знала, как тебе сказать… Я вообще не знала, что мне делать. Ты же понимаешь, в нашей с тобой ситуации это невозможно… Какой ребенок, Сереж? Мы же не можем себе позволить. И ничего не можем изменить. Выхода ведь все равно не было. Так что сама судьба за нас все решила.

– Выход всегда есть, Таня. И все всегда можно изменить. И мы смогли бы. Как бы трудно ни было, а смогли бы.

– Нет, Сережа, нет… Ничего бы мы не смогли! По крайней мере, ты бы не смог ничего изменить, я знаю. Тебя Тамара ждет, и ты не сможешь. Да и я не хочу, чтобы такой ценой… И пожалуйста, прошу тебя, не будем больше об этом! Все уже случилось, и ничего назад не воротишь. Все, Сережа, все! Лучше забери меня отсюда – прямо сегодня! Не хочу здесь больше оставаться! Пожалуйста!

Сережа привез ее домой, несмотря на уговоры врача полежать еще пару деньков, и ухаживал за ней очень трогательно, даже на работе взял выходной, сказавшись больным. Наверное, это были лучшие их дни… Наверное, судьба таким образом решила их одарить этими днями, потому что знала – это их последние совместные дни…

Они завтракали, когда у Сережи зазвонил телефон. Сережа ответил, и лицо его вдруг сделалось очень тревожным, почти чужим. И можно было только догадываться по его отрывистым фразам, что случилось что-то из ряда вон…

– Да, Верочка… Не плачь, пожалуйста, говори. Как увезли маму? Куда увезли? Да, да, я все понял. Не плачь. Вы одни дома с Надей? А бабушка где? С мамой? Хорошо, Верочка, я понял. Да, попытаюсь сегодня же. И не плачь, возьми себя в руки! Все будет хорошо, Верочка…

Татьяна даже не стала спрашивать, что случилось. Глядела на него с ужасом, ни жива ни мертва. Сережа встал из-за стола, проговорил с деловитым испугом:

– Я должен срочно лететь домой, Тань. У Тамары инфаркт, состояние очень тяжелое, так Верочка говорит… Погоди, я сейчас маме перезвоню, узнаю все поточнее!

Он потом долго ходил с телефоном по комнате – от окна к двери и обратно. Сначала говорил с матерью, потом дозвонился до лечащего врача. Наконец нажал на кнопку отбоя и рассеянно глянул на Таню, будто удивился ее присутствию в комнате. И проговорил так же рассеянно, скорее для себя, чем для нее:

– Надо Тамару в Москву везти. У нее не инфаркт, а все гораздо серьезнее. Врач говорит, что операции такого рода у них в кардиологии не делают. Сейчас они ее в лекарственную кому ввели. Помоги мне собраться, Тань? Хотя – ничего собирать не надо, я прямо сейчас в аэропорт поеду.

– Я с тобой, Сереж! Можно? Я тоже ничего собирать не буду, я быстро, я только оденусь, и все!

– Тань, тебе нельзя сейчас, ты же после травмы. Тебе еще лежать надо…

– Нет, Сереж, нет! – решительно воскликнула Татьяна. – Я тут одна не останусь! Все, решено, летим вместе! Узнай расписание, пока я одеваюсь, ладно? Может, на ближайший рейс успеем. И такси закажи, до аэропорта еще полтора часа ехать надо!

– Тань, тебе нельзя сейчас лететь, – упрямо повторял Сергей. – Ты же едва на ногах стоишь! Тебе лежать надо!

– Мы вместе летим, Сережа, и это не обсуждается!

– Ну, вместе так вместе, ладно, – закивал Сергей, мыслями уносясь далеко. – Только свои лекарства взять не забудь…

В родном городе снега еще не было. Была слякоть, промозглость и хмурое небо. Сергея и Татьяну измотала бессонная ночь – долго пришлось ждать рейса в аэропорту. Ожидание это было мучительно для обоих. Сережа замкнулся, почти не разговаривал, и Татьяна чувствовала себя ужасно виноватой. Во всем виноватой. И даже в том, что Тамара попала в больницу. Хотя, скорее всего, и впрямь была виноватой, можно и не отсылать конкретную вину в область эфемерных чувствований…

Когда ехали в такси, Сережа попросил ее деловито:

– Я сразу в больницу, Тань… Можно?

– Конечно, конечно! – заторопилась она с ответом. – Сначала тебя отвезем, а потом уж меня!

Он кивнул благодарно, отвернулся к окну. Когда подъехали к больнице, быстро вышел из машины, бросив Татьяне на ходу:

– Я позвоню потом… Как смогу…

Когда машина въехала в знакомый район, сердце у нее забилось тревогой – как-то пройдет встреча с детьми, с Валентином… Сегодня суббота, они должны быть дома с утра. Хотя утро уже и позднее – могли все вместе уйти куда-нибудь.

Нажимая на кнопку дверного звонка, Таня почувствовала, как нервно дрожат пальцы. И не успела опомниться, как дверь открылась, явив ей лицо Валентина – слегка удивленное и на всякий случай приветливое. С таким лицом открывают дверь, когда не ждут гостей, но надевают на него маску приветливости – на всякий случай, вдруг добрый знакомый в дверь позвонил?

– Это я, Валь… Здравствуй.

Она улыбнулась осторожно, чувствуя, какой неказистой получилась эта улыбка, почти заискивающей.

– Таня? – удивленно спросил Валентин и сделал шаг назад, будто испугался неожиданному явлению. – Здравствуй, Таня… Откуда ты взялась?

– Вот, приехала. По детям соскучилась. И по тебе тоже.