Рагад ничуть не сетует, когда ей объявляют имя будущего супруга. Она позволяет себе поставить всего лишь одно условие: жених должен позволить ей закончить учебу. Ее будущий муж тоже ставит условие: по ребенку за каждый год учебы.

Несколько месяцев спустя начинаются приготовления к свадьбе Рагад. В результате будет заключен один из самых удачных брачных союзов. «Ее платье было образцом высокой моды, пошитом в ателье Нины Риччи. Я лично сопровождал Рагад, когда она ездила заказывать его в Париж, – вспоминает бывший начальник протокольного отдела президентской администрации. – Это было великолепное платье, расшитое мелкими жемчужинами, причем шили его вручную тридцать пять портних». Платье платьем, но нужны еще и украшения, достойные дочери президента. «Ей понадобилось всего лишь три минуты на то, чтобы выбрать себе у ювелира Аль-Арбаша, являвшегося поставщиком всех монарших семей стран Персидского залива, ожерелье из изумрудов, рубинов и светло-желтых бриллиантов». Остальные детали наряда – повод для трехдневной поездки в Кувейт, во время пребывания в котором Рагад и ее спутники живут в столичном отеле «Меридиан».

Хусейн Камель, сочетаясь законным браком со старшей дочерью Саджиды, добивается того, чтобы ее младшая дочь Рана вышла замуж за его родного брата. Благодаря этим брачным союзам он становится одним из наиболее влиятельных людей страны. Его, зятя первой леди, вскоре ставят во главе вооруженных сил, хотя у него почти никакого образования, а уж тем более образования военного.

Происки Саджиды приведут к более кардинальным перестановкам в правящей элите страны. Барзана, некогда являвшегося одной из ключевых фигур в вездесущей службе безопасности, изгоняют. «Меня полностью от всего отстранили, причем не только в политической жизни, но и в жизни социальной и семейной»[109], – сетует он одному из близких ему людей. Долгое время ему приходится скрывать от Хусейна свое намерение заново жениться: он собирается сочетаться законным браком с красавицей Дженан. Она – вдова бывшего руководителя службы разведки, которого в свое время обвинили в связях с ЦРУ[110]. Во время церемонии Саддам ведет себя невозмутимо, однако Саджида не выдерживает и выражает свое неодобрение. «Это тяжелый удар для всей семьи, потому что он женится на вдове предателя», – сердито говорит она свидетелю жениха. Однако недовольство первой леди вызвано не только этим. Новая жена Барзана критически относится к правительству страны. Ее откровенно прозападные и проевропейские взгляды и заявления делают ее чуждой существующему в стране режиму. Хусейн, решив разобраться с этой проблемой, вызывает троих своих братьев и предъявляет Барзану ультиматум: «Или развод, или ты больше не будешь нашим братом»[111]. Барзан упрямится.

Его отправляют на несколько лет в своего рода ссылку, назначив представителем Ирака в ООН в Женеве. Затем Саддам возвращает своего несговорчивого брата в Багдад и назначает его министром иностранных дел. Однако у его жены обнаружен рак, а потому она вынуждена остаться в Швейцарии, где ей оказывают медицинскую помощь. Барзан просит у Хусейна разрешения вернуться к супруге, но он нужен и самому Саддаму. Супруга Барзана умирает в одиночестве на берегу озера Леман. «Барзан обиделся на президента за то, что тот не дал ему возможности находиться у ее изголовья», – вспоминает один из близких к Барзану людей[112].

Маленькая победа над врагами

Конец лета 1988 года. Саджида видит мужа в таком эйфорическом настроении, в каком не помнит его со времен его первых успехов на посту главы государства, то есть почти десять лет. Узнав, что 20 августа мирный договор с Ираном наконец подписан, Саддам ликует. Ему удалось сдержать натиск иранцев на Басру и вынудить Хомейни заключить мир на условиях, согласно которым все возвращалось к довоенным границам. Эту маленькую победу Саддам изображает как триумф. Он постоянно улыбается, важничает и то и дело принимает у себя представителей других арабских стран, приезжающих засвидетельствовать свое почтение. Несколько раз он даже присоединяется на улице к толпе и танцует народный танец, который исполняют только по праздникам[113]. Его роль спасителя Ближнего Востока, похоже, укрепляет и его супружеские связи: никогда еще Саджида не пользовалась таким авторитетом в мире.

В августе Саддам устраивает в своем дворце официальное празднование «победы». В дворцовых садах по традиции организуются одновременно два праздничных мероприятия, на которые приглашены гости: одно, на котором верховодит сам Саддам, – для мужчин; второе, на котором в роли хозяйки выступает Саджида, – для женщин. На лужайках столы ломятся от мяса, иракских национальных блюд и экзотических фруктов. В изголодавшемся Багдаде таких банкетов не устраивали несколько лет. На сцене поют и танцуют цыганки в ярких пестрых платьях зеленого, красного, желтого и фиолетового цветов. Их черные до талии волосы подрагивают в такт барабанам оркестра. Вырядившиеся по поводу праздника цыганки – с оголенными руками, накрашенными ярко-красной помадой губами, щедро напудренными щеками и подведенными черной тушью глазами – оглушительно звенят огромными серьгами и импозантными браслетами. Как только их выступление, предназначенное для дам, заканчивается, они тут же направляются туда, где находятся мужчины. Саджида отличается завидным самообладанием и, глядя на это, остается спокойной.

– Одному только Аллаху известно, что они там сейчас будут делать, – ироническим тоном говорит Рагад.

– Может, петь и танцевать? – спрашивает Зайнаб Сальби.

– Мужчинам нравятся цыганки, а мой муж сейчас там, на празднике, устроенном для мужчин[114].

Зайнаб удивляет подобная откровенность, отнюдь не свойственная ее собеседнице. Она очень хорошо знает Рагад: они когда-то учились в одном классе. Дочь научилась от своей матери Саджиды никогда ни на что не жаловаться. Ей всего лишь 20 лет, а у нее уже трое детей.

Дядя Саддам

Саддам не отказался от стремления к семейному счастью. По телевидению демонстрируют, как он – отец семейства – идет к детям со слезами умиления, которые, возможно, не являются притворством. Саддам воссоздает вокруг себя – как только у него появляется такая возможность – утраченное семейное единство.

Президент дарит близким друзьям «дачи» рядом с одним из своих жилых комплексов, стремясь, чтобы его окружали только наидостойнейшие. Семья командира президентского самолета, Сальби, входит в число избранных. В полукилометре от «дач» находится обнесенная по всему периметру высокой стеной резиденция самого Саддама. Он частенько приезжает сюда в конце дня, чтобы выпить пару стаканчиков. Соседи в любой момент вынуждены быть готовы принять его в качестве гостя, соответствующим образом одевшись, хотя ожидание президента зачастую оказывается напрасным. Инструкции относительно такого общения «в кругу родственников и друзей» весьма строгие: следует встречать Саддама восторженно, обнимать его и говорить ему приятные слова, усаживаться рядом с гостем и всячески демонстрировать свою радость – огромную радость! – по поводу приезда. Еще необходимо пытаться вызвать у него смех. «Иногда он был очень печален, и нам тогда приходилось выражать сочувствие по поводу его грусти сразу же, как только мы замечали в его глазах слезы. Это обычно случалось с ним, когда он говорил о своей любви к Ираку», – вспоминает Зайнаб, дочь четы Сальби. Саддаму никогда не удавалось заставить так же радушно вести себя по отношению к нему членов собственной семьи.