– Может, потому, что ты решил, что уже хорошо ее знаешь?

Максим подошел ближе, проверяя длину цепей. Он надеялся, что немец что-то не рассчитал и сейчас появится возможность броситься на него. У него наверняка есть ключ или оружие!

Но Матиас такой беспечностью не отличался. Он стоял у самой лестницы, и, как бы ни старался Максим, между ними все равно оставалось два метра.

– То есть ты согласился похитить человека в чужой стране, даже не спросив, зачем это? – поразился Максим.

– Она умеет быть убедительной.

– Если все действительно так, я бы посоветовал тебе быть осторожным. Ева ведет свои игры, а розыгрыши – это не ее стихия. Если она велела тебе похитить меня, то должно происходить что-то особенное!

– Оно уже начало происходить. – Штайн иронично посмотрел на свои забинтованные руки. – Как видишь, я не только твоей жизнью готов рискнуть, но и своей собственной. И тоже непонятно для чего.

– Тебе это кажется нормальным?!

– Нет. Но если бы я искал чего-то нормального, я бы остался в Германии, а не прилетел сюда. Веришь или нет, мне нравится быть частью этой игры.

Это Максим мог понять, хоть и не собирался признаваться. Адреналин в такие моменты зашкаливает, подобное состояние не может больше обеспечить ничто – ни экстремальный спорт, ни азартные игры. Ева умеет находить людей, которых она может увлечь.

Судя по тому, что ему были обеспечены приличные условия, она затеяла все это не для наказания и не в качестве запугивания. К сожалению, легче от этого не становилось.

– Я все равно сбегу. – Максим посмотрел на похитителя исподлобья. – И входить в твое положение я тогда не буду.

– Думаешь, меня это напугает?

– Нет. Просто хотел поставить перед фактом.

– Поздравляю, я осведомлен. Только ты отсюда не сбежишь.

– Откуда такая уверенность?

– Ева велела просто изолировать тебя. Остальное просчитывал я сам. В этот коттедж обычно приезжают только летом, зимой это место не пользуется популярностью. В такую погоду – тем более. Ты можешь здесь орать, тебя никто не услышит. Хозяин коттеджа сюда точно не приедет и сделает так, чтобы никто из его знакомых даже случайно не оказался поблизости.

– Почему это?

– А я убедил его, что арендую дом для съемок порнофильма, – фыркнул Матиас. – Заплатил соответствующую сумму, и он поверил. Я же немец, мне положено! Понятно, что занятие это незаконное и, если кто-нибудь узнает, чем я тут занимаюсь, попадет и ему. Поэтому в его же интересах обзвонить всех, вплоть до подружек троюродной бабушки, и предупредить, чтобы и близко к коттеджу не подходили.

– Допустим, все пойдет по твоему замыслу, меня не найдут. Ну а дальше что? Ты не можешь держать меня здесь вечно! Убьешь тогда? Так убей сейчас, и сэкономим нам обоим время!

В данный момент Максим открыто блефовал. Он уже видел, что похититель его не убьет, да и серьезно вредить, вероятнее всего, не будет. Его первоначальная теория не подтвердилась: с рассудком у Штайна было все в порядке. Его мотивация вызывала вопросы, а вот мозг работал как надо.

– Что будет дальше, видно будет, – рассудил немец. – Пока оставим все так, как есть.

Он развернулся и начал подниматься по лестнице. Максим не окликнул его, знал, что это бесполезно.

Он сейчас думал о другом. Если организацией его пленения занимался Штайн, то, вполне вероятно, даже Ева не знает, где его держат. Никто не знает! И если с Матиасом что-нибудь случится, смогут ли его найти до того, как станет слишком поздно?

– Никак не могу дозвониться до Максима, – расстроенно отметила Вика.

– Это нормально, – отозвалась Ева.

То, что она подавала голос тогда, когда ей не задавали вопроса, уже было прогрессом. Такие разговоры Ева считала пустыми и избегала их всеми способами.

Однако сейчас ее поведение можно было характеризовать как оттепель. Такое у нее было представление о поддержке в трудные времена: Ева старалась быть рядом чуть дольше, чем обычно. И только. Метаморфоз в ее личности не произошло.

Это не заменяло Марка, и дом все равно стал пустым без него. То, что внутри находились три человека, не сильно заполняло пустоту, потому что это были три человека, существующих отдельно друг от друга. Даже Ева и Матиас не стали проводить больше времени вместе.

Вика уже перепробовала все известные ей способы отвлечения: убрала весь дом, рассортировала вещи в шкафах, что-то передала на благотворительность. Не помогало. Она волновалась за тех, кого привыкла видеть рядом – а они вдруг исчезли.

Ей казалось, что весь поселок вдруг опустел. То есть жителей меньше не стало, и все шло по-прежнему. Но она-то привыкла, что рядом много друзей, и это ее разбаловало. Теперь Агния и Даниил уехали, Вадим с семьей тоже. Даже Андрей больше не мелькал на улице! У него вообще причина была печальная: попал в аварию. И хоть травмы у него оказались несущественные, врачи, а с ними заодно и его супруга, настаивали, чтобы он хоть два дня провел в больнице.

Все это чужие люди, к которым она напрямую не имела никакого отношения, но без них стало одиноко. Вика лишь надеялась, что, когда приедет Эрик, станет чуть полегче. Его спокойствие будет очень кстати!

Резкий звонок телефона прервал ее меланхолию, заставив подпрыгнуть от неожиданности. Но трубку Вика сняла быстро, потому что хватало людей, от которых она ожидала звонка.

В трубке, к ее разочарованию, прозвучал совершенно незнакомый мужской голос.

– Здравствуйте, мне нужен Марк Азаров. Есть здесь такой?

– Здравствуйте. А кто интересуется?

– Следователь Роман Виткович, – по-военному четко отрапортовал собеседник. – Этот номер мне дали как его домашний. Правильно?

– Правильно, – подтвердила Вика. – Только Марка сейчас нет, он в больнице.

– Все еще не выписали?

– Ну… да… А как вы узнали, что он там был? И если знали, почему звоните сюда?

– В больнице персонал не слишком разговорчив. Я надеялся пообщаться с ним лично. Я веду дело о нападении на отель. Точнее, теперь веду. Мне его передали, потому что оно может быть связано с другим преступлением. Ситуация складывается неоднозначная, и я надеялся, что Марк мне что-нибудь объяснит.

– Не сейчас, – вздохнула Вика. – Но врачи говорят, что, возможно, на этой неделе он точно придет в себя.

– Такие размытые сроки не сильно радуют. А Максим Лисицын? С ним вы знакомы?

Удивление лишь возрастало. То, что следователь знает имя Марка, еще можно было понять: все-таки супруг оказался свидетелем серьезного преступления. Но Максим здесь при чем?

Этот вопрос она и озвучила следователю.

– Мы с ним пересекались по первому преступлению, – пояснил тот. – Максим очень помог мне.