И все усилия Алисы, Эрина и Анатолия не помогали… Ещё десять, ну, край, пятнадцать минут – и всё закончится. А потом, когда Сосуды Порядка у людей опустеют, враг примется и за него. Теперь уже всерьёз. И тогда никакая воздушная волна не спасёт… И он не сможет помочь никому…

Заплакали дети. Вокруг них топтались испуганные взрослые. И, видимо, Ване с Лизой показалось, что сейчас их затопчут. Впрочем, почему казалось? Испуганная толпа – это, может, и не враг, но явление пострашнее бесплотных…

Игорь взревел, понимая, что счёт пошёл на минуты, если не на секунды. И пустил какую-то особо сильную и длинную воздушную волну, которая разошлась от него по кругу, отталкивая врагов. Чтобы тут же кинуться на помощь, не спуская взгляда с детей.

В этот самый момент один из призраков приблизился к Вере. Старшая резко отшатнулась от него, но при этом ей пришлось отскочить от младших. А призрак оказался лицом к лицу с детьми… Лиза завизжала при виде мертвеца и спряталась по своей привычке за брата. А Ваня гордо выпрямился, защищая сестру…

Призрачная рука ударила его в грудь, заставив ребёнка болезненно вскрикнуть. А Игорь, так и не сумев добежать, свалился от судороги – кто-то из бесплотных опять до него дотянулся. Он видел, как Ваня снова выпрямился, гордо выпятив грудь… Как призрак вновь потянулся к нему…

И ничем не мог помочь. Он всё ещё пытался вернуть способность управлять своим телом, которую потерял в момент удара.

– Вы с-с-с-станете порождениями! – сообщил подлетевший к нему призрачный предводитель.

Игорь слабо махнул шестопёром, отбрасывая его воздушной волной. И, ещё не владея ногами, всё-таки попытался встать. Алиса и Вера тоже рвались к младшим, но не успевали. Никак не успевали…

А призрак, добравшийся до детей, не торопился, но и не медлил. Он вновь тронул Ваню, и тот снова болезненно скривился, перекосив круглую мордашку. А Игорь пустил за спину ещё одну воздушную волну, отталкивая бесплотных врагов, и, наконец, встал на ноги…

Он застал тот момент, когда вокруг сына появилось свечение. Яркое, льдистое, холодное – удивительное ещё и тем, что призрак в ужасе отшатнулся от него. Да и другие бесплотные сразу же кинулись в стороны, как стая чем-то испуганных акул.

А Ваня напрягся, как будто на горшок по-большому ходит… И, победно улыбнувшись сквозь сжатые зубы, гордо и звонко сообщил бесплотному:

– Да пошёл ты на …!

Фраза, произнесённая детским голосом, была неуместной, чуждой… И совершенно не нужной. Однако, видно, Ваня успел за целый день наслушаться взрослых разговоров. И теперь тоже очень хотел показать себя взрослым. Впрочем, неуместность его фразы, к счастью, никак не повлияла на результат…

Мальчик вспыхнул тем самым удивительным светом. Игорь видел, как льдистое свечение сформировало плотную сферу вокруг его сына…

А затем получившийся пузырь задрожал и начал стремительно расширяться.

Призраку, который оказался рядом с Ваней, не повезло. Его буквально разорвало на призрачную пыль. И, судя по короткому вскрику, в этот раз смерть оказалась окончательной. Игорь даже не знал, почему был так уверен в этом. Будто он точно знал, что бесплотный умер и навсегда.

Эта же участь постигла ещё троих врагов, которые не успели убраться подальше. Один из них выл, пока свет проходил через него… И снова выл, когда стенка пузыря уже унеслась дальше… А потом всё-таки распался пылью, так и не сумев сохранить свою форму.

А другие бесплотные кинулись прочь. Те из них, кого сфера настигала, уже растеряв свечение, не развеивались пылью. И всё равно, соприкоснувшись с Ваниным пузырём, с тоскливым воем отлетали прочь. Причём уже явно не контролируя полёт.

Однако чтобы улететь, им нужно было покинуть вершину пирамиды. И те, кто этого сделать не успевал, получали критические повреждения, теряя часть себя. А Ванин щит и не думал останавливаться…

Созданный пузырь продолжал стремительно расти. Всё дальше и дальше, всё шире и шире. Он толкал прочь бесплотных, а заодно буквально пожирал туман Хаоса – и, наверно, мог бы и вовсе накрыть весь этот проклятый узел.

Но не успел.

Ваня пошатнулся, ножки у него подогнулись… И мальчик устало опустился на землю. Когда Игорь, Алиса и Вера подскочили к нему, Ваня спал, счастливо улыбаясь во сне. А Лиза сидела рядом и гладила его по взъерошенным волосам. Она тоже была горда: не зря пряталась за братом.

Подбежавший Виктор, лишь взглянув на мальчика, выдал диагноз:

– Сильное чудодейное истощение. Спать будет несколько дней. Так что нужен будет бульон, чтобы поить.

А Игорь поднял Ваню на руки. И строго посмотрел на собирающихся вокруг людей. Он вспомнил слова сына перед тем, как тот начал расширять щит, и пообещал:

– Узнаю, у кого он про … узнал, оторву язык и в жопу засуну, ясно?

А взрослые мужики лишь виновато улыбались и отводили взгляды.

Судя по всему, немыми надо было делать всех до единого. Правда, Игорю было откровенно лень. После того, как он почти распрощался с жизнью, теперь ему очень хотелось спать, а не устраивать показательные экзекуции…

Глава 13. Лапаруды

На следующий день Эрин прямо с утра взял с собой Анатолия и пару крепостных, с которыми отправился на каменоломню за инструментами.

– Как вернусь, надо будет мне с вами туда сходить! – сообщил он Игорю и Алисе.

– А мы тебе зачем? – удивился новоявленный комендант.

– Мне универсальные единицы нужны, – пояснил нюхач. – Куплю этот защитный конструкт, и не придётся больше позориться, рассчитывая на детей. Как он, кстати?..

– Спит, – ответила Алиса, которая в отличие от того самого спящего Вани, полночи глаз сомкнуть не могла. – Поили уже бульоном…

– Пусть спит. Вы мои линии не стирайте на полу: они помогут! – попросил Эрин.

Ещё ночью нюхач организовал вокруг Ваниной лежанки защитный круг, ограждая ребёнка от Хаоса. Тот, правда, спал крепким сном праведника, но в этом и заключалась проблема. Раньше Игорь не понимал, как именно до его семьи добираются во сне… А вот теперь начинал догадываться.

Три мира – мир Упорядоченного, мир Изнанки и мир Снов… И люди периодически присутствуют в каждом из них. Потому и дотянуться до них можно через любой из миров. И мир Снов, похоже, был наиболее удобным способом, чтобы добраться до сознания и Сосуда Порядка.

В конце концов, когда ещё меньше, чем во сне, человек способен к самоконтролю? И главное – он даже не может трезво оценить свои действия. Однако действия-то есть. А