– Нет-нет, я слушаю, я… Чего ты говоришь? – Саша безуспешно боролся с вероломным противником.

– Оу… похоже, я не вовремя? Упс, пардон! Короче, наберёшь, – бросила Таня и повесила трубку.

Оксана хлопала на Сашу невинными глазками.

– Ты что, дура? – заорал он.

– Что случилось, жайчик? – прошептала она и по-кроличьи сложила лапки.

– Это был деловой звонок! Если я тебе показываю, что не надо больше, так почему ты не останавливаешься?

– Ну прости, я пошутила! Откуда мне знать, что у тебя дела в девять вечера?

Шалость Оксаны была вполне невинной, но почему-то Саше стало крайне неприятно, что именно Татьяна стала свидетельницей этих игр. Возмущение в нём закипало, и он не мог остановиться:

– Думать надо немного мозгами своими!

Тут он понял, что переборщил, но было уже поздно. Оксана, тонко почувствовав, что из-за простой коллеги мужики так не бесятся, будто только этого и дожидалась, чтобы перейти в атаку.

– А что я должна была думать? Может, это твоя девушка звонит, пока ты тут у меня без штанов? Мне было бы неприятно на её месте!

В её глазах заблестели настоящие слезы. Саша опешил, но и это было частью Оксаниного плана.

– Я всё поняла! Это у меня не первая «коллега по работе»! Мог бы и раньше сказать! Я, как дура, с ним: «Саша-Сашенька»… Не трогай меня! – Она, прихватив одеяло, перебежала в кресло и превратилась в кокон.

– Оксан, ты чего? Ну, Ксанка! Правда же, по работе…

Саша по-медвежьи топтался вокруг кресла, а она под одеялом отдёргивалась от его прикосновений. Через десять минут Сашиного почётного караула она высунула мокрый нос и сообщила голосом, полным сожаления и раскаяния:

– Я просто очень расстроилась, что у тебя кто-то есть…

– Так я же сказал, что нет никого, – развёл руками Саша.

– Правда?

– Правда.

Оксана была так очаровательно несчастна и так нуждалась в убедительных аргументах, что Саше пришлось потратить на доказательства половину ночи. Оксана официально поверила ему, но на всякий случай оставила на шее засос.

Проспали до полудня.

– Саша, Саш, просыпайся, у тебя телефон звонит! Незнакомый номер!

– Да, это ЖК «Курицын»… – сонно ответил Саша и вдруг вскочил, как ужаленный. – Да, квартиры в продаже есть!

Оксана встала, будто бы по делам, но ходила тихонько, ушки на макушке, потому что голос из телефона был женский. Саша в страшном волнении, экая и мэкая, вёл свою первую консультацию. Это значило, что сайт и реклама, ведущая к нему, работали.

– Блин, надо было её в офис позвать! – с досадой сказал он, опуская телефон.

– По работе? – спросила Оксана.

– По работе. Как думаешь, уместно ей перезвонить и позвать в офис?

Оксана равнодушно пожала плечами. Звонок невероятно взвинтил Сашу. Как много он забыл сказать и ещё больше спросить! И надо срочно встретиться с Таней.

Он наскоро наврал хозяйке, что бежит на стройку встречать экскаватор. День решающего объяснения откладывался на следующий раз.

Таня ничем не припомнила Саше вчерашний разговор. Договорились встретиться в офисе. По пути Саша вдруг подумал: а чего это он, возбуждённый первым звонком по рекламе, тут же бежит именно к Татьяне? Что он от неё такого ждёт, чего сам не может? И внезапно понял, что Таня – единственная, кто порадуется успеху, кто понимает.

Так классно просто быть с кем-то в одной команде! И Саша был уверен, что это взаимно, что Тане тоже очень интересно и важно продавать этот дом. И дело не в деньгах и не в какой-то там романтической линии, вы ведь об этом подумали, да? Оба они, как рыбаки, расставившие сети, стояли на пороге большого клёва, ожидая большую рыбу, много рыбы. Хорошее дело может объединять людей не хуже всяких там сердечных страстей.

– У меня к тебе условие, – сказала Таня. – Если мои клиенты покупают у тебя квартиры, значит, дом должен быть достроен как надо, в срок и с безупречным качеством. Ты понял?

– Это само собой, – заверил Саша.

Таня пообещала душу вынуть из любого, если что-то будет с браком или не в срок. Это была обоюдно выгодная сделка во всех отношениях. Обсудили её гонорар. Таня запросила гораздо меньше, чем «ЖильЁ», но гораздо больше, чем было обещано самому Саше (потому что, как мы знаем, ему пока вообще ничего не было обещано). Он снова почувствовал себя самым обделённым человеком в команде.

Порвали и покусали

К концу новогодних каникул Ямов выкопал котлован. Саша бродил по его дну и диву давался. Как потрясающе преображается привычное место! Ещё неделю назад здесь было ровное поле. А ещё через неделю начнётся настоящая стройка. Вот уже привезли гусеничного сваебоя, и шаланды таскают длинные белые сваи, только успевай раскошеливаться. Саша щелкал на телефон стройплощадку с разных углов, подбирая ракурс поудачней, чтобы разместить на сайте. Ямов проделывал то же самое, не забывая влезать своей рожей в каждый кадр, чтобы потом выкладывать шедевры с глубокомысленными подписями.

Каждую выкопанную песчинку Ямов выставлял как выполненную пятилетку. Да ещё и напоминал по поводу и без повода, чего ему это всё стоит.

– Несмотря на то что Александр Сергеевич поссорил меня со всеми геодезистами, – при этом Ямов недовольно смотрел на Сашу, – слава богу, у меня остались связи и будет кому опустить нам оси в котлован. Я договорился! Мой друг Эдик – геодезист. Он проболтался, что сейчас на мели, значит, можно его по ценнику давить!

– Не хотел бы я иметь такого друга, как ты, – заметил Попов.

Когда на объекте застучал сваебойный копёр, Ямов совершенно зачванился. В офис он теперь заходил павлином. Весь его вид говорил: «Что бы вы без меня делали! Я обо всём договорился! Я темп! Я скорость! Я движущая сила стройки!»

Действительно, никто в офисе не мог похвастать такими явными достижениями. О Сашиных успехах вы знаете. Фил целыми днями сидел над Клёновским проектом и плевался, выписывая многочисленные замечания. Ямов иногда участливо склонялся над его работой и со вздохом отходил, будто жалея, что в его конторе кто-то так бесполезно тратит время. Ранимый Филипп бесился от этого снисхождения. Ямову, в свою очередь, явно доставляло удовольствие его дразнить.

– Что же ты всё ищешь, милый человек? – как-то раз затеял он разговор, будто бы от скуки. – Али нашёл чего?

– Не будешь мешать, так найду, – буркнул Филипп, перевернув очередной лист.

Ямов отвязался и принялся взгромождать свой зад на столешницу. Своей бескрайней фигурой он спихнул на пол стопку альбомов и, тихо бранясь, полез собирать их под столом.