Там, где кораллы полностью преграждали путь, приходилось проламываться с помощью колота. Двигаться в такие моменты приходилось особенно быстро — сломанные растения источали ядовитый газ, при малейшем глотке отравленного воздуха сразу мутилось в голове. Видел немало скелетов существ, порой весьма крупных, погибших среди этих кораллов и кем-то обглоданных дочиста. Не исключено — этими самыми муренами, притворявшимися паиньками, когда на них падал взгляд. Зато колот в качестве дубинки оправдал себя на все сто, реплицирования кость оказалась намного прочнее человеческой, и даже от очень сильных ударов не ломалась, легко круша окаменевшие кораллы.

Напрасно опасался мурен — напало совсем другое существо.

Один из оказавшихся на пути коралловых кустов вдруг ожил и пришел в движение, оказавшись вовсе не кустом, а хищником, маскирующимся под растительность. Он чем-то напоминал земное насекомое-палочника, если его увеличить от реального размера в пару сантиметров до нескольких метров и заключить вместо хитина в коралловую броню. Корявое туловище-ствол резко оторвалось от почвы и приподнялось в горизонтальное положение, многочисленные лапы-ветки устремились ко мне, с силой рассекая воздух. Я успел отреагировать и отскочить, отбив самый опасный удар выставленным для защиты колотом, а затем открыл стрельбу из пугача. Не столько из-за острой необходимости, сколько из-за злости на внезапный испуг — не люблю такие сюрпризы. Вспышка огня и грохот ошеломили тварь, а травматические патроны, выпущенные следом практически в упор, раскололи коралловое тело на куски, как стекло.

С твари досталась искра-тройка с медной оболочкой, я же отделался несколькими царапинами на руках и груди, там, где зацепили шипастые клешни.

Следующая локация «порадовала» абсолютно лишенной растительности местностью, где почва светилась ядовито-зеленым неоновым светом и была как сыр изъязвлена норами обитавших здесь существ. Стоило неосторожно приблизиться, и дыра в почве извергала многометровый фонтан из сотен слизеобразных личинок — словно залп противоракетной системы по врагу. Не знаю, что могло случиться, если бы хоть одна попала мне на кожу, и не собирался проверять. К счастью, все обошлось и через час эта жуткая локация оборвалась, забрав очередную порцию моих нервных клеток.

В третьей локации, ровной как стол и сплошь заросшей красноватым мхом, доминировали хищные растения, отчасти напоминающие гигантские ярко-желтые одуванчики со стекловидным гладким стволом, высотой в десяток-другой метров и широкой розеткой соцветия, похожей на велосипедное колесо с десятками спиц-веток, усыпанных созревающими семенами. Каждый из «одуванчиков» контролировал территорию в несколько километров, постреливая время от времени в небо метровыми семенами-планерами — в воздухе они парили десятками, чутко реагируя на любое резкое движение внизу. Довольно быстро удалось понять, что перемещаться нужно с неспешностью черепахи, чтобы избежать нападения.

Невесть откуда взявшийся и увязавшийся за мной крупный шипохвост довольно долго в таком же неспешном темпе преследовал меня, опасаясь ускоряться. Выглядело почти забавно, если бы зверь не выглядел куда опаснее приконченного ранее. Я тоже не мог на него напасть, не вызвав реакцию хозяев локации. В какой-то момент шипохвост не выдержал первым, видимо, изголодавшись по человеческому мясцу, атаковал, и тут же за это поплатился. С обманчивым спокойствием парившее в воздухе одно из семечек коршуном спикировало вниз и гарпуном вонзилось в хребет животного, тут же оплетая его тело прозрачными, но крайне прочными и, скорее всего, ядовитыми плетями стрекал. Парализованный шипохвост рухнул как подкошенный, не издав ни звука, а мне пришлось минут двадцать отсиживаться в измерении, пока возбужденные движением семена, оказавшиеся в небе поблизости, успокоятся и вернутся к пассивному патрулированию.

К тому моменту, когда получилось выбраться наружу, дохлый шипохвост уже исчез… Вначале показалось, что исчез, но минуту спустя я заметил его вдали: порабощенный зверь, понукаемый вросшей в него нервной системой семени, покачивая в такт шагам торчащими из хребта свежими ядовито-фиолетовыми побегами, неуклюже ковылял в сторону одуванчика-хозяина, чтобы пойти на удобрение его корням.

За три часа нервного напряжения и предельно осторожных перемещений прошел по сути ничтожное расстояние. Я уже подумывал перенестись на одну из предыдущих меток, хотя бы в коралловый лес, хотя и там было не слишком весело, но наконец, для разнообразия и передышки, местность попалась почти безобидная. Вокруг распростерлась кремовая, как шоколадное мороженое, каменистая равнина с редкими невысоким холмами, практически без растительности — после многочасового крадущегося шага путешествовать по ней бегом было сплошным удовольствием. Отдых для души и тела.

Правда, частенько из-под шевелившихся камней по ходу следования высовывались глаза на стебельках, размером и цветом как яичные желтки. Они внимательно следили за мной точками фиолетовых зрачков, но нападения существ, которым эти глаза принадлежали, ни разу не произошло. Поохотиться на них тоже не вышло. Юркие твари мгновенно удирали в глубокие норки под камнями, и я так и не смог понять, как они выглядят целиком. Невелика потеря, но искр могло быть и больше, а пока отдувался по большей части Атрибут-браслет.

Пару раз в течении часа вдали замечал крабовидных гигантов, похожих на стократно уменьшенную версию Сеятелей. Приближаться для более близкого знакомства не рискнул — не по рангу противник. Напротив, постарался увеличить между нами дистанцию. Задним числом, размышляя о Сеятелях, сейчас отчетливо понимал, почему в Заповеднике не видно никаких следов разумной деятельности. Ни дорог, ни построек — ничего. Сеятели перманентно сносят и выжигают все подчистую. В том числе уничтожают разрывы в пространстве, пробитые «браконьерами» в Заповедник. Утюжат прессом своей физической и ментальной мощи саму реальность. Заодно подготавливая почву для нового засева рандомной жизнью…

Вдохновленный близкой встречей со Златой, я поудобнее перехватил колот и нетерпеливо запрыгал вниз по сотворенным природой каменным ступеням — выщербленным, с опасно торчащими острыми изломами и выступами, на которых запросто можно подвернуть ногу и, сорвавшись, разбить голову.

Но сейчас мне было плевать на излишнюю осторожность.

Спустя пару минут я остановился там, где видел девушку последний раз — возле точки входа в ее измерение. Вырываясь из земли и уходя в никуда, вернее, в Астрал, соединяющий все миры, здесь торчал столб светящейся энергии. Надеюсь, я вижу её переход, как и свой, лишь потому, что мы из одной шестерки. Если чужие переходы видны для всех, тогда это проблема.

Попытка ткнуться в переход Златы вполне ожидаемо окончилась фиаско. Измерение — личная вотчина Игрока, даже для условно «своих» без прямого одобрения вход запрещен. Также я ощутил кожей легкое жжение, чужое измерение не воспринимало меня как дружеский объект, и сразу начало тянуть энергию, так же, как из окружающей местности.

Черт возьми, как же дать Злате знать, что я здесь? Неужели она не видит моей метки на карте дополненной реальности, как я — её? Или не смотрит в «окно» из измерения? Может, неважно себя чувствует, и ей просто не до наблюдения? Надеюсь, ей не придет в голову воспользоваться другой меткой, как мне при столкновении с муренами. Но здесь вроде безопасно, причин прыгать нет.