его современников — и большею частью обусловливаются плохим состоянием богословской мысли и развитием их Оригеном в противоположность гностицизму. Чтобы дать отпор, который заслуживали отдельные рассуждения последнего на основании рискованных мест Святого Писания, Ориген, подобно Филону, применил довольно рискованным образом аллегористический метод: большая часть мест должна быть понимаема только морально или мистически, но никоим образом не буквально или исторически. Далее, чтобы отклонить упрек в несправедливости Бога, допустившего неравенство в созданных творениях, Ориген поучал: настоящий мир есть мир первоначально подобных духов (naturae rationabiles), обладавших, как созданные существа, особым телом; духи эти, однако, различным образом воспользовались своей свободой, отчего и произошел настоящий мир с его разнообразием и изменчивостью: духи, оставшиеся добрыми, были сделаны ангелами различных степеней со своими тончайшими телами в виде шаров; духи, в большей или меньшей степени отдалившиеся от Бога, были изгнаны в человеческие тела; наконец духи, совершенно отступившие от Бога, стали демонами и имеют неописано безобразное, хотя и невидимое тело. Само создание является вечным актом, так как творческая и мироправящая деятельность принадлежит самому существу Бога и предполагать претерпение какого-либо изменения при переходе от несозданного к созданному — значит строить гипотезу, не имеющую места в отношении Бога. Цель мироздания — обуздать и очистить духов. Очищение должно быть всеобщим, почему все духи, не исключая и сатаны, возвратятся к Богу, чем материальный мир придет к своему концу: тело человека воскреснет, как чисто-духовное, а вместе с тем конец будет подобен началу.

Дальнейшим учителем Александрийской катехизаторской школы, ближе известный нам как писатель, был Дионисий Великий, ученик Оригена, позднее епископ Александрии († 264–265 г.), но славный главным образом как человек дела и муж науки. Из его сочинений до нас дошли лишь фрагменты.

В качестве ученика великого александрийца из времени его деятельности в Кесарии здесь может быть назван Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. От него мы имеем хвалебную речь в честь его учителя, «Ер. сanonica», символ веры, метафразу проповедей и на сирийском языке рассуждение о неспособности Бога к страданиям. По свидетельству сирийского перевода и по внутренним основаниям ему принадлежит также послание к Филагрию о единосущии, которое на греческом языке приписывается в качестве «Ер. ad Evagrium de divinitate» Григорию Назианзину и двум другим каппадокийцам.

2. Римлянин, который должен был здесь упомянут, есть Ипполит, славный как экзегет и ересеборец. Он был при Калисте антиепископом, но затем в конце своей жизни примирился с церковью. Последователи почтили его статуей, которая найдена в новейшее время и на которой начертаны его пасхальный круг и перечень его трудов. Большая часть последних потеряна. Сохранились «Demonstratio de Chtisto et Antichristo», комментарий Даниила, сочинение «Сontra haeresin Noeti», отрывок одного большого трактата и скорее всего заключение его первого опровержения ересей (Memoria haeresium). В опровержении ересей Псевдо-Тертуллиана (De praescript. с. 45–53) мы владеем дальше синтагмой Ипполита против всех ересей, которая (до Ноета) легла в основу соответствующих работ Епифания и Филастрия. Важнее этой работы является «Refutatio omnium haeresium», которое, хотя и не исходит от его имени, но наверное принадлежит Ипполиту в виду своей мотировки, которая, во всяком случае, может иметь в виду только одного его, но никого другого. По содержанию первой его книги, которая давно известна под именем сочинения Оригена, тогда как последующие 7 книг (4–10) найдены только в наши дни (1842), сочинение это носит титул «Philosophymena».

3. Прочие авторы принадлежат Сирии и Палестине. В первом ряду здесь стоит имя мужа, который хотя родился в Ливии, но по своей позднейшей жизни действовал в Никополе (Емаус): Секст Юлий Африкан. Он написал в 5 книгах, от начала мира до 221 г., первую христианскую хронику и на долгое время основу для подобных работ, и собрание чудесных рассказов из различных областей жизни. Из его экзегетических работ мы владеем посланием к Оригену об истории Сусанны в книге Даниила и посланием к Аристиду о примирении различий в родословной Иисуса в Евангелии Матфея и Луки.

Дальше важнейшим произведением неизвестного происхождения надо признать «Дидаскалию апостолов». Работа эта, которая вообще может быть признана руководством христианской религии и церковного права, написана, вероятно, во второй половине III в. в Сирии и без всяких существенных изменений в сирийском переводе дошла к последующему времени. Позднее в значительной своей части она была переведена на латинский язык, а в конце IV в. в греческой переработке вошла в состав известных апостольских постановлений (§ 75).

Конец этого периода замыкают два мужа, которые оба при Максимине Дазе потерпели мученичество, но научно заняли различное положение. Первый из них епископ Мефодий в Ликии. Из его работ до последнего времени была известна только «Symposium», хвалебная речь о девстве. Из его сочинений о свободе воли и воскресения мы имеем довольно большие фрагменты. В недавнее время в славянском переводе нашлись оба эти сочинения вполне и еще три в извлечении. Другой был пресвитер Памфил Кесарийский († 309 г.). В сообществе с Евсевием он занялся защитой Оригена от той критики, которой подверг сочинения последнего Мефодий. Из его работ дошла только первая из его 6 книг, да и та в переводе Руфина.

В заключение надо упомянуть о сивиллиных книгах. Из них мы владеем 12 книгами. Это стихи гекзаметром — различного содержания и разного происхождения. Подкладка их иудейская. Различные иудейские авторы участвовали в составлении их во II в. до Р. Х. (кн. 3) или в III в. нашей эры (1–2, 8). По-видимому, они были переработаны кем-либо из христиан в конце II или начале III в. Одна книга имеет лже-христианское, скорее еретическое, вернее, иудео-христианское происхождение.

§ 40. Латинская литература

Лучшие латинские писатели этого времени суть африканцы. Первое место, как по своему значению, так и по времени, занимает Квинт Септимий Флорентий Тертуллиан из Карфагена, муж, полный ума, фантазии и остроумия, пылкого и энергичного характера, строгий в своих мыслях и поступках, вследствие своей чрезмерной строгости попавший (около 204 г.) позднее в сети монтанистов († вероятно в 240 г.). Его сочинения весьма многочисленны и заключаются частью в защите христианства против язычества и иудейства, частью в опровержении ересей, частью в провозглашении христианской, особенно монтанистской морали и аскезы. Между апологетическими работами первое место занимают: «Ad nations» и «Applogeticum», между догматико-полемическими: «De praescriptionubus», «Adv. Haereticos», «Adv. Marcionem» и «Adv. Praxeam». Значительнейшее сочинение третьей категории уже упоминалось в истории покаянной дисциплины и монанизма.

С Тертуллианом спорит о приоритете по времени Минуций Феликс. Дело в том, что некоторые факты дают основание предполагать, не воспользовался ли Тертуллиан в своем «Apologeticum» сочинением Минуция «Octavius», которое и должно вследствие этого поставить