привал и разжёг огонь. Но как он раньше его не заметил – вот загадка. И почему не чувствуется запах дыма?

Скиф было направился в сторону огня. Сделав ещё пару шагов, остановился, чтобы удостовериться – верно ли, что огонь сдвинулся? Ему не показалось?

Нет, не показалось. Пятно света действительно переместилось. Что же это может означать?

Заинтригованный и в то же время напрягшись – приготовившись к любой неожиданности, царь продолжил путь. Стук камней друг о друга теперь отождествлялся для него с загадочным явлением.

Смягчённый туманом свет мелькал, прерываясь ветвями и стволами деревьев. Дойдя до того места, где скиф впервые увидел огонь, он бросил взгляд на землю и увидел следы оленя, судя по всему, довольно-таки крупного.

И вот сквозь разрывы тумана показался яркий шар. Он держался в рогах священного животного, как держится драгоценный камень в золотой оправе. Благородный олень нёс солнце.

Это настоящее чудо! Удивительное зрелище!

Пейзаж оживал вокруг ввиду движения многочисленных теней. Будто с ветки на ветку перелетало множество птиц. Яркий свет слепил глаза – царю приходилось ненадолго отводить взгляд в сторону. Свет же вдобавок отражался от золота его одеяния – лучи освещали тёмные углы укрытия скифа.

«До чего же благородное животное!»

Царь не мог уже оторвать своих глаз от этого света, даже когда грохот камней послышался совсем близко; через землю ощущались близкие вибрации от их обвала.

Наверно, в такое же состояние впадают шаманы, когда общаются с духами!

И действительно; вскоре раздались голоса, но о чём они говорят – непонятно.

Интенсивность света постепенно падала, до тех пор пока не стал виден лишь тусклый луч света, пронизывающий кромешную тьму. А вот голоса стали звучать громче, эхом множась под пирамидальными сводами гробницы.

Луч увеличивался в размерах по мере увеличения пролома со стороны дромоса. Вековая пыль стала вращаться в завихрениях воздуха, впервые хлынувшего за два тысячелетия свежим потоком.

В проломе стали мелькать лица – кто-то хочет потревожить вечный сон скифа?

Да, это действительно так. Сон потревожили моряки воронежского пехотного полка. Это их голоса слышались сквозь многолетний сон, принятые за голоса духов. Это их лица сменялись в проломе – всем любопытно ведь взглянуть на тайну веков. Это они производили шум, разбирая каменные завалы.

Уже больше сорока лет Крым находился в составе Российской империи. Новый регион требовал обустройства, и новые люди приходили туда с энтузиазмом, в надежде на новую жизнь.

Возможно, похожие чувства испытывали и древние греки, на первых порах помогавшие им обосноваться на незнакомых берегах.

Для многих заработал социальный лифт. Люди, объединённые общим настроением, под действием иного мироощущения хватались за возможность что-то поменять в жизни. И ведь получалось.

Неудивительно, что многие из них становились патриотами своей второй родины.

Таким был и градоначальник Керчи Иван Алексеевич Стемпковский; таким станет и новоприбывший начальник таможни Поль Дюбрюкс.

С другой стороны, мощным толчком внутреннего развития была конкуренция – хотелось показать, что ты, по крайней мере, не хуже других. Прибыв на новое место, человек ищет возможности закрепиться в обществе. Свежий взгляд, новые идеи, необременённость некоторыми обязательствами помогает ему в этом. На новом месте человек более предприимчив; он видит то, что ускользает от взглядов местных жителей. Это соединение желания с возможностями порождает нечто новое.

Именно в Керчи появилась возможность для самореализации у Павла Дюбрюкса. Здесь у обрусевшего бретонца появились друзья и соратники, с которыми он впоследствии раскопает всемирное наследие Холма Пепла.

Курган Куль-Оба давно использовался местным населением как источник камней. Поэтому когда вблизи Керчи решили построить матросскую слободу, именно к Холму Пепла направились матросы за строительным материалом.

Будучи уже опытным исследователем, открывшим руины древнего Пантикапея, Павел Дюбрюкс и вместе с ним Иван Стемпковский, Антон Ашик, Демьян Карейша подозревали, что может дать расчистка завалов на холме и какую роль в культуре играют возможные находки.

Камень начали выбирать с северной стороны холма, так как можно быстрее наткнуться на дромос, прямиком указывающий на гробницу. И действительно, вскоре среди камней и земли показались обработанные известняковые блоки…

Огонь факелов, а потом и свечей стал отодвигать мрак; осветил древние стены. Разрушенная в некоторых местах кладка приводила исследователей в уныние – похоже, захоронение уже разграблено. Но так казалось только на первый, беглый взгляд. Постигшее исследователей разочарование вскоре сменилось на противоположное чувство…

Сегодня золото из Холма Пепла можно увидеть в Государственном Эрмитаже, за стеклянными витринами. Широкая общественность получила возможность увидеть облик легендарных кочевников – четыре сцены из военного быта выбиты на электровом сосуде. Витки гривны заканчивались фигурками скифов-наездников. А на золотых бляшках, что покрывали одежду и мужчины и женщины, похороненных в кургане Куль-Оба, были изображены сцены из бытовой и религиозной жизни исчезнувшего народа.

Несомненно: чувствуется огромное влияние эллинской культуры – Афина, Ахилл, Фетида, Геркулес… Их золотые лики, встречающиеся на многочисленных украшениях, напоминают об этом.

Несомненно и то, что к большей части этих ювелирных изделий приложили своё умение греческие мастера. И у нас есть возможность насладиться их чувством гармонии, их гением.

Но что это? За стеклом витрины, озаряемой вспышками фотоаппаратов, лежат две золотые львиные головки. И хотя мы не знаем, для чего эти изделия, составной частью чего они были, на нашем душевном озере гармонии появляется рябь.

Табличка рядом говорит нам о том, что это элементы гривны. Погодите?! Почему мы не можем увидеть её целиком?

Здесь и кроется неприглядная сторона этой истории.

Захоронение было настолько богатым на находки, что за один день гробницу невозможно было обозреть полностью. К концу дня неисследованной осталась часть гробницы и возможные тайники в стенах и полу.

Непонятно, почему не смогли договориться насчёт охраны памятника? Если нельзя было к этому делу привлечь полицию, почему сами искатели отнеслись к делу охраны пренебрежительно? Усталость?

В общем, никто не захотел охранять памятник, поэтому вход в гробницу попросту завалили большими камнями. Исследователи надеялись, что из-за обвалов, какие происходили во время раскопок и коим свидетелями были многочисленные зеваки, никто не рискнёт проникнуть туда.

Не знаю, хорошо ли им спалось…

К сожалению, тяга к наживе была сильнее страха смерти: к утру памятник был разграблен. В гробнице действительно были тайники, о содержимом которых остались только воспоминания и домыслы. Лишь несколько деталей удалось вернуть. Среди них оказались две львиные головки гривны. Грабители разделили её между собой, разрубив медную часть украшения топором.

Этот ночной эпизод – чёрная сторона всей истории.

Мировая история и культура продолжают нести огромный ущерб от деятельности чёрных копателей…

Глава двадцать вторая.

Ночь