У него были две «тачки»: трехдверный «порше-959» цвета «маренго» и мини-вэн «форд-транзит» цвета «фиолетовый перламутр». Он остановил выбор на «форде» с дополнительными элементами системы безопасности. Обе машины Матвей держал на платной стоянке в двух километрах от дома, охраняемой по европейскому классу, хотя у него был и свой гараж. Угонов он не боялся, но не потому, что обе машины имели экранированные дверные замки и блокираторы двигателей, а из-за кое-каких встроенных дополнительно устройств, внушающих злоумышленникам идею не трогать частную собственность. Однажды «порше» попытались угнать — прямо от дома, где его оставил Матвей, внаглую, но угонщики испытали недюжинное нервное потрясение, когда машина вдруг сказала:

— Советую покинуть салон, иначе пущу газ!

Никакого баллона с газом, естественно, в кабине не было, но хватило одного предупреждения, тем более что, подождав три секунды, автомат включил сирену.

Матвей собирался выехать в начале девятого, однако задержался — к нему пожаловали гости: Кирилл Данилович Головань, заместитель директора Международного института стратегических исследований, и четверо его телохранителей, бывших спецназовцев из группы ФСБ «Альфа».

Телохранители на территорию дома заходить не стали и предпочли не демонстрировать свой профессионализм, просто умело и неприметно рассредоточились, что говорило об их хорошей подготовке. Впрочем, Головань вряд ли нуждался в особой охране, будучи не просто Посвященным, а одним из Девяти, таким образом он всего лишь продемонстрировал хозяину свою значимость.

Несмотря на теплый вечер, на замдиректоре МИСИ был строгий темно-синий костюм, ослепительно белая рубашка и галстук с изображением старинной часовенки. Глаза Кирилла Даниловича, в которых светился мощный интеллект и угрюмое высокомерие, никогда не улыбались. Правда, вел он себя вполне корректно, не задаваясь целью показать превосходство над собеседником. Последнему соображению Матвей улыбнулся в душе: с ним бы подобный номер не прошел, и Головань понимал это.

Они поднялись на веранду. Матвей принес фрукты, сыр, тосты, чай, и оба принялись за неторопливое чаепитие, будто встретились старые друзья. Головань попытался прощупать мыслесферу хозяина, получил отпор и отступил. В свою очередь Матвей почуял беспокойство, огляделся в пси-диапазоне, без выхода в состояние меоза, определил источник беспокойства и сказал, погрозив собеседнику пальцем, с мягкой улыбкой:

— Ай-ай-ай, Кирилл Данилович, не ожидал, не ожидал. Это ваш снайперок сидит в трехстах метрах отсюда, на водонапорке, и смотрит на нас в прицел «паркер-хейл» модели восемьдесят пять?

Головань ответил беглой улыбкой, тронул карман пиджака на груди и тихо проговорил:

— Первому отбой. — Кивнул сам себе, вернее, голосу из наушника рации, прятавшейся в дужке очков. — Каюсь, переусердствовал, Матвей Фомич. Но уж очень о вас много легенд ходит…

— К делу, — лаконично ответил Матвей. — Я знаю, кто вы, вы знаете, кто я, стандартные обороты речи ни к чему.

— Может быть, перейдем на метаязык? Во избежание, так сказать…

— Не возражаю.

Дальнейшая беседа шла на метаязыке и заняла всего несколько минут.

— Мы знаем… — начал Головань.

— Кто — мы? — перебил его Матвей. — Кого вы представляете? Союз Девяти? Ваш институт? Правительство? Органы правопорядка? Точнее, пожалуйста.

— Я представляю себя лично. — Кирилл Данилович пожевал губами, наливаясь темной силой, но сдерживаясь. — Впрочем, будем говорить о некой фракции Союза Девяти, пожелавшей обновить состав Союза. Так вот, мы знаем о ваших походах в прошлое…

— Это не походы, всего лишь трансовые сны.

— Это именно походы, Матвей Фомич. Если вы еще не знаете, то я сообщу вам истину: время — скольжение сознания вдоль мировой линии индивида в будущее! Для большинства людей это скольжение вперед необратимо, но Закон изменения времени открывает путь и в другую сторону — назад, в прошлое, существующее почти так же абсолютно, как и настоящее. Почти — потому что наряду с другими в «розе реальностей» выполняется Закон вероятностного размыва мировой линии… Об этом можно говорить долго. Суть в другом. Вам удалось преодолеть порог срабатывания закона в обратную сторону?

— Допустим, что из этого следует?

— Вы становитесь опасным для человечества.

— Говорите о себе лично, человечество само побеспокоится о своей безопасности.

— Хорошо, вы опасны и нам, Посвященным II ступени, и даже Хранителям…

— Я же сказал: говорите о себе!

Глаза Голованя вспыхнули свирепо и угрожающе, но тут же погасли.

— Хорошо. У нас предложение: помогите нам, и мы поможем вам. Вы ведь ищете в прошлом место захоронения Знаний Бездн, не так ли? Мы подскажем, где их искать. Но и вы помогите нам отыскать доступ к системе МИРов, заблокированных по вашей же милости.

Над верандой нависло молчание.

Где-то далеко на окраине Петергофа тарахтел трактор, кудахтали куры в соседнем дворе, вскрикивал петух, в саду чирикали воробьи, ветер шевелил ветви деревьев, приносил запахи трав и цветов. И в то же время пространство вокруг ощутимо прогибалось под массой сосредоточенных здесь психофизических энергий. Кто-то, кого Матвей ощущал как далекую галактику, а его опасный гость не чувствовал вовсе, знал о встрече и прислушивался к разговору. Так расшифровал для себя сигналы подсознания Соболев. Наконец он оторвался от созерцания заката.

— Я не смогу вам помочь, Кирилл Данилович. Входы в сохранившиеся МИРы Инсектов не просто закрыты, данное состояние приняло форму физического закона! Понимаете? Для того чтобы разблокировать модули, необходимо взломать глубины Мироздания, сделать новое Изменение.

— Ну так сделайте, — равнодушно бросил Головань.

Матвей глянул на него заинтересованно и засмеялся. Но, судя по тону, один из Девяти не шутил. Правда, он поспешил отступить, сгладить впечатление разверзшейся под ногами пропасти, но Соболев уже схватил мысль, задумался, пряча слабый свет прозрения в глубинах памяти.

— Что вы можете предложить в обмен… если я попытаюсь? — сказал он.

— Мы откроем вам туннель сквозь временной барьер, — поспешил с ответом Головань. — Ведь вы в своих ретропутешествиях не смогли уйти в прошлое за порог Изменения? То есть ниже миллиарда лет? Мы поможем пройти глубже, до Изменения, и подскажем, где искать след, ведущий к Знаниям Бездн. Последним, кто ими владел, был Аморф Конкере, Монарх Тьмы.