— Sim, Anna, que é o nosso novo escravos(, Анна, это наши новые рабыни. (порт.)), — Абеларду пошел ей навстречу.

— Escravos? — тут женщина с некоторым недоумением посмотрела на девушек.- Mas eles são brancos, Abelardo! Onde eles estão?(Рабыни? Но они же белые, Абеларду! Откуда они? (порт.)).

— Eu não sei exatamente… Algures na Europa, — Абеларду пожал плечами, а потом ухмыльнулся: — Mas qual é a diferença, se eles me trataram muito barato, a minha mulher! Aliás, eles entendem em Inglês …(Не знаю точно… Откуда-то из Европы… Да какая разница, если они обошлись мне так дешево, жена! Кстати, они говорят по-английски…(порт.)).

— Английский? — перейдя на язык туманного Альбиона, блондинка снова повернулась к пленницам, и взгляд ее прозрачно-голубых глаз посветлел. — Вы англичанки? — спросила она.

— Нет, мы из Марселя, — немного настороженно ответила Мишель.

— Франция? Но как вы здесь оказались?

— Chega de conversa! Melhor ir e mostrar-lhes o que e como!(Хватит болтать! Лучше пойди и покажи им, что и как!) — бесцеремонно оборвал ее Абеларду и обратился уже к девушкам: — Сегодня работа вам не быть… А

завтра приступать с утра… Моя жена вам все показать и объяснить, — после этого он,

скользнув безразличным взглядом по детям, которые со всех сторон облепили его жену, пошел в дом.

— Меня зовут Анна, — будто извиняясь за поведение своего мужа, мягко улыбнулась женщина. — А как ваши имена?

Девушки представились, после чего Анна попросила их следовать за собой. За домом оказалась небольшая пристройка, выглядевшая, скорее как навес, потому что имела всего две стены, одна из которых была смежная с домом. Вдоль самой длинной стены тянулся ряд гамаков, сбоку стояли большой, грубо сколоченный стол и по его бокам две скамейки.

— Вот здесь живут наши рабы, — сказала Анна, и снова в ее голосе послышалось извинение. — У нас их немного, всего десять человек… Хотя Абеларду считает себя великим фазендейро, — при этих словах она усмехнулась. — Но, как видите, фазендой наше поместье назвать трудно… Все что у нас есть — это старый дом, доставшийся от отца Абеларду, небольшая кофейная плантация, десять рабов, и трактир…

— Сеньора Анна, а откуда вы так хорошо знаете английский? — решила полюбопытствовать Софи.

— Я сама родом из Филадельфии.

— Но как вы оказались в Бразилии?

— Это долгая история, — грустно улыбнулась Анна, — лучше объясните, каким лихом вас занесло в Бразилию, и кто сделал вас рабами?

— Это тоже долгая история, — также печально улыбнувшись, в унисон ответили девушки.

— Я надеюсь ее когда-нибудь услышать…

— Конечно, — вздохнула Мишель, а Софи устало кивнула.

— Mamãe, mamãe! Seu pai está chamando!(Мама, мама! Тебя отец зовет!) — в эту минуту подбежал тот самый мальчик, с которым они уже виделись.

— Lucas, lhes digo que eu vou. Cinco minutos…(Лукас, передай, что я уже иду. Пять минут…), — потрепала его по непослушным волосам Анна. — Это мой старший сын Лукас, — представила она его девушкам. — А это моя доченька Жизинья, — девочка выглянула из-за ее юбки и улыбнулась, — и малыш Фико…

Губ Мишель коснулась легкая улыбка, а Софи, умилившись, погладила Фико по пухленькой щечке. Малыш довольно что-то залепетал и потянул к ней свои ручонки.

— Ладно, сеньориты, — Анна посерьезнела, — теперь должна вам все-таки осветить распорядок дня: подъем на рассвете, после завтрака — сбор кофе на плантации, в полдень — обед, далее — вновь работа на плантации, ближе к закату — ужин и свободное время, если останутся силы на что-нибудь еще… Хочу вас предупредить: будьте осторожны и послушны — Абеларду может быть очень жестоким со своими рабами… Да и не только с ними, — при этом она быстро отвела глаза в сторону. — К сожалению, если что, я не смогу вас защитить… А теперь я вынуждена идти… Если голодны, можете подойти на кухню…Я скажу Далиле, чтобы она вас покормила… Далила — это наша рабыня-кухарка… А к ужину я подойду и познакомлю вас с другими… рабами…, - было заметно, что Анна всегда с трудом произносила это слово, будто стесняясь его.

— А кто такой Миро? — останавливая ее, задала еще один вопрос напоследок Софи.

— Миро? Помощник Абеларду и надсмотрщик над другими рабами…

Анна уже было направилась прочь, а потом вдруг обернулась и тихо произнесла:

— Мне жаль, что с вами так вышло…

* * *

Далила оказалась пожилой негритянкой, совсем невысокого роста, при этом очень полной и грузной. Но, несмотря на свою комплекцию, двигалась она довольно быстро и ловко. Далила без лишних слов накормила девушек обедом, а потом принесла им новую одежду. Это было очень кстати, поскольку наряды девушек пришли в полную негодность за время их путешествия. А еще Далила нагрела им воды, и Софи с Мишель смогли наконец-то помыться.

Оставшееся время до вечера тянулось неимоверно долго. Анна пока больше не появлялась, да и сеньора Кардозу тоже не было видно. Только изредка то тут, то там пробегал Лукас. Мишель с Софи почти не разговаривали между собой, пребывая каждая в своих нелегких мыслях. Их одинаково взвинченное состояние выдавало лишь затаившееся где-то в глубине глаз тревожное беспокойство.

Когда солнце начало клониться к закату, в пристройку наконец пожаловала Анна в сопровождении Далилы, которая несла большой котелок с едой. В руках Анна держала стопку тарелок и ложки. Она приветливо улыбнулась девушкам и стала накрывать на стол. Не прошло и четверти часа, как где-то невдалеке послышались голоса, и вскоре в пристройку вошла небольшая группа людей. Все они, мужчины и женщины, были темнокожими, отличающиеся лишь степенью выраженности темного цвета в окрасе кожи: от молочно-шоколадного до почти черного. Анна с дружелюбной улыбкой что-то сказала им, потом повернулась к девушкам и поманила их к себе рукой. Софи и Мишель нерешительно подошли к ней.

— Permitam-me apresentar, este Sophie e Michelle*(Познакомьтесь, это Софи и Мишель), — обратилась она к своим работникам, а после перешла на английский, знакомя уже самих девушек с неграми: — Это Аделия и Ниси, они сестры, — две молодые негритянки кивнули, слегка улыбнувшись, — это Литисия, — худая женщина средних лет, едва кивнув, безразлично скользнула по девушкам взглядом и отошла в сторону. — А это Малу…, - Малу была совсем еще юной девочкой, не старше четырнадцати. — И наши мужчины: Карлос, Жулио, Роберто и Мигел…, - четверо поджарых и статных, как на подбор, мужчин, самым младшим из которых был Роберто, а старшим — Карлос, сдержанно поздоровались и направились к накрытому столу. — Ну а Миро вы знаете…

Миро пришел самым последним и, с искренней симпатией вновь улыбнувшись девушкам, тоже последовал к столу. Анна взяла Мишель и Софи за руки и тоже повела их к столу…

* Рабство в Бразилии было отменено в мае 1888 года (прим. автора)