Сначала никто не откликнулся. Потом Роджер сказал:

— Очень любезно с вашей стороны, Майка.

Майка пошел на кухню, желая предоставить семейству хоть какую-то приватность. Но почему-то они все последовали за ним по пятам. Лорна продолжала:

— Я хотела позвонить кому-то из родителей твоих друзей, но твой отец сказал…

Майка взял перколятор и принялся наполнять его водой над раковиной. Роджер стоял рядом и следил за процессом словно завороженный.

— Я понимала, что он прав, но была вне себя, я понять не могла, что же…

Майка насыпал кофе в отделение перколятора, закрыл крышку и воткнул вилку в розетку. Обернувшись, он увидел, что Лорна все так же цепляется за Бринка, не сводя глаз с его лица и продолжая говорить; Бринк положил пульт на стол и косился в сторону.

— Почему ты приехал сюда, сынок? — спросил Роджер, дождавшись наконец паузы.

Бринк повернулся к нему. В первое мгновение казалось, что он не ответит, но потом парень сказал:

— Я запомнил, что в соседнем доме продают подержанную одежду, а мне нужно было что-то надеть.

— Что? Нет, я хотел понять, почему ты приехал в Балтимор. Почему к Майке?

— Я думал, он мой отец, — сказал Бринк.

Для Лорны это уже не было неожиданностью, но Роджеру она явно ничего не рассказала.

— Твой отец! — повторил он.

— У нас с ним есть немало общего.

— У тебя есть немало общего с Майкой, — задумчиво повторил Роджер.

Майка замер. Кажется, его собираются оскорбить.

— С человеком, который сам зарабатывает себе на жизнь, — продолжал Роджер. — С самостоятельным, самодостаточным человеком. Который, я так понимаю, работает изо всех сил и не рассчитывает на подачки.

Бринк тупо таращился на отца.

— Извини, сынок, — подытожил Роджер. — Не вижу никакого сходства.

И Бринк, словно с самого начала так все и запланировал, высвободился из-под материнской руки, повернулся к незапертой задней двери и вышел. Дверь осталась приоткрытой у него за спиной, внутрь хлынули свет и холодный воздух.

— Ох, Роджер! — вскрикнула Лорна. — Бринк, вернись! Верни его, Роджер!

И она сама побежала за сыном, сбив по дороге кухонный стол. Еще шире распахнула дверь, и каблуки ее застучали по ступенькам.

Роджер обернулся к Майке.

— Прошу прощения, Майка, — сказал он.

— Все в порядке, — сказал Майка.

— Надеюсь, мы не испортили вам выходной.

— Нет, у меня не было никаких планов.

Роджер протянул руку. Майка не сразу понял, что предлагается прощальное рукопожатие. И Роджер ушел, нисколько не спеша. Он единственный догадался прикрыть за собой дверь.

Майка постоял тихонько, прислонившись к кухонному шкафчику. А чего он, собственно, ждал? Трогательного воссоединения семьи? Всеобщих объятий посреди его кухни?

Он подобрал пульт, собираясь вернуть его в кабинет. Но тут заметил на стуле одежду Бринка — заношенную белую рубашку и мятый блейзер. Он положил пульт на место. Собрал вещи в охапку и распахнул заднюю дверь.

— Эй! — крикнул он, задрав голову к верхней площадке лестницы.

Ответа не было.

Он поднялся по ступенькам, выглянул на парковку. Навстречу ему неторопливо шла Лорна, скрестив руки на груди.

— Они разговаривают, — пояснила она, приблизившись. — Роджер попросил оставить их на минуту.

— Бринк забыл свои вещи, — сказал Майка. Он показал одежду, и Лорна взяла ее. — Заходи, я все-таки напою тебя кофе, — предложил он.

— Не хочу тебе мешать.

Об этом уже поздновато было беспокоиться, но Майка ничего такого не сказал. Он указал на ступеньки и чуть отступил, давая Лорне пройти. Спускаясь по лестнице, она, словно не замечая, что делает, прижала одежки Бринка к носу и глубоко, взатяг вдохнула его запах.

В кухне она села на стул, одежду Бринка положила на стол. Майка захлопотал, выставляя кружки, выкладывая две ложки и две салфетки.

— Я готова прямо пристрелить Роджера! — сказала она.

— А?

— Ко всему придирается. Сейчас не время мелочиться!

— Ну да…

— Обидно, что ты не видел его в лучшей форме, — сказала она. — Так-то он очень приятный человек.

— По правде говоря, он мне понравился, — сказал Майка.

— В самом деле? — спросила она. А потом сказала: — Мне показалось, ты тоже ему понравился.

— Судя по твоему тону, тебя это удивило, — сказал Майка.

— Нет-нет. — Она присмотрелась к нему. — Как ни странно, в чем-то вы весьма похожи, — сказала она.

— Ага, — сказал он. — Не считая того, что он корпоративный юрист, а я чуть повыше ремесленника. Такого рода мелочи. У него собственный дом, а я живу почти что в подвале. У него жена и трое детей, а я одинок.

— Не навсегда же! — перебила она. — Уверена, ты кого-нибудь себе найдешь.

— Что-то мне уже кажется, вряд ли, — сказал он.

— Очень печально такое слышать.

До этой минуты Майка стоял у рабочего столика, но теперь подошел и плюхнулся на стул напротив стула Лорны.

— А знаешь почему? — спросил он.

— Нет. Почему?

— Это не риторический вопрос. Не знаешь ли ты, что со мной не так, что отпугивает в конце концов женщин?

— Отпугивает? Ты вовсе не отпугиваешь женщин!

— Не сразу, но потом да, — сказал он. — Поначалу все вроде бы прекрасно, а потом… Не понимаю, что происходит. На меня начинают эдак искоса поглядывать. И ведут себя так… Несколько рассеянно. Как будто спохватываются вдруг, что им бы хотелось быть в другом месте, а не здесь.

— Не могу поверить, чтобы так было на самом деле, — сказала она.

— Так это было с тобой, — сказал он.

— Со мной! Это ты порвал со мной.

— Это ты поцеловала Ларри Эсмонда, — сказал он.

— Господи боже, Майка! Ты снова про Ларри Эсмонда?

— Только что я был любовью всей твоей жизни, а назавтра ты уже целуешься с Ларри.

Она сложила руки на столе и подалась к нему, лицо очень серьезное (в этот миг он мог бы вообразить, как себя чувствуют ее клиенты).

— Послушай, — сказала она. — Я тебе уже это говорила и готова повторить. Ларри ничего не значил для меня. Он был такой тихий мальчик из моего семинара по Библии, я с ним и парой слов до того случая не перекинулась. Но в тот день я шла через кампус, настроение было на нуле, а Ларри шел навстречу и, когда оказался рядом, остановился и сказал очень тихо: «Лорна Бартелл». Как будто мое имя представляло для него какую-то ценность. Не улыбнулся, не помахал мне рукой, у него было такое торжественное лицо, он заглянул мне в глаза и сказал: «Лорна Бартелл». Как будто он увидел меня по-настоящему, увидел мое внутреннее «я». И я тоже остановилась и сказала: «А, Ларри». Потому что у нас с тобой