Восхитительное в своей невыносимости ощущение полного отсутствия тепла. Тут не было холодно, потому что это место не знало, что такое холод. А я очень хорошо поняла Раданэша, когда, вырвавшись из этого тесного, вымораживающего плена, глотнула свежий утренний воздух.

Вцепившись подрагивающими руками в Абеля, я с трудом удержала себя на подгибающихся ногах, глубоко и часто дыша, упрямая в своем желании побороть тошноту. Комфортное перемещение… она же говорила: «комфортное»!

— Да, — Айяна удрученно вздохнула, — говорят, воздействие моей силы производит самый угнетающий эффект.

Поддерживая мое вздрагивающее тело, поглаживая по спине и всячески стараясь продемонстрировать запредельный уровень своей поддержки, ужас не забывал оглядываться по сторонам. И то, что он видел его серьезно озадачило:

— Где мы?

Сосновый лес, встретивший нас мирным поскрипыванием стволов, выглядел совсем не как место, которое нам нужно.

— На границе, — Айяна сияла, — я же совершенно не знаю, где именно находится следующий дракон.

— Вы же хотели повидаться с родственником, — напомнила я, обессиленно уткнувшись носом в грудь ужаса, быть сильной и самостоятельно стоять на ногах не получалось. Ощущение было такое, будто мои внутренности медленно и печально размораживаются, даря мне непередаваемые, ни с чем несравнимые ощущения.

— О, Эльмут уже знает о нашем прибытии, он сам нас найдет, — потерев руки, Айяна выжидающе уставилась на Абеля, — где карта?

После недолгого, но крайне вдумчивого изучения не особенно подробной карты было решено оставшийся до дракона путь проделать на крыльях. Решение Абеля было горячо поддержано мной и немного вяло, но искренне — Раданэшем, обессиленно сидящего под сосной.

Пожалуй, это был первый раз, когда на дракона я забиралась с энтузиазмом. Потому что лучше мерзнуть в воздухе, чем в той поглощающей темноте, куда окунается хейзар во время перемещения.

Не притушила моей радости даже расположившаяся позади Айяна. Ледяная королева не могла упустить случая и не погреться драконьим теплом. И я была не в силах ее осуждать, даже несмотря на то, что тепло она тянула из ужаса. Если королева постоянно чувствует то, что всего на секунду ощутила я — ей совершенно точно нужно немного тепла… много тепла, на самом деле. Целый огнедышащий дракон или даже два.

Этот полет был самым необычным полетом из всего списка случившихся в моей жизни полетов (а их, на минуточку, было уже целых два). Нет, если не обращать внимания на детали, то все было не так уж захватывающе: под нами незаметно сменялись леса и поля, сероватым росчерком мазнуло несколько скромных гор и целая река — обычный пейзаж, разбавленный вкраплениями жилых поселков, зажиточных деревень или целых городов. Но, если задуматься… я летела на драконе, над Темными землями, в компании Ледяной королевы и родного короля. А позади недовольным хвостиком маячил ледяной дракон. Тоже мой, но ненужный.

Снижаться мы стали спустя часа три, на окраине лиственного леса. Абель ориентировался на расколотое ударом молнии мертвое дерево — зловещий ориентир, но дракон был не из суеверных и ничего устрашающего в сгоревшем ясене не видел.

Приземлившись, он дождался, пока мы спустимся, ожог сочную зелень травы вспышкой огня, сопутствующей превращению, с загадочным видом осмотрел густой недружелюбный лес и уверенно повел нас вперед. Прямо в сумрачные дебри.

— Раньше я не спрашивала, — шагая сразу за Абелем, я счастливо избегала необходимости таранить грудью эту непроходимую мрачноту и уворачиваться от цепких веток. Лес, будто живой и разумный, расступался перед драконом, чувствуя его силу и не желая испытывать на себе его злость, — но сейчас просто не могу не поинтересоваться: откуда ты знаешь, где искать драконов? В смысле, отметки на карте сами по себе выглядят довольно странно, но они лишь указывают приблизительное местоположение. Откуда ты знаешь, куда именно нужно идти?

— Я их чувствую, — просто ответил Абель. Но уловив мое молчаливое непонимание, неохотно пояснил, — когда мы оказываемся достаточно близко, я могу ощутить присутствие дракона. Для этого приходится концентрироваться… В общем-то, до Излома это умение, как правило, использовалось во время охоты или в бою, чтобы не задеть своего. Но для наших целей тоже неплохо подходит. Ты тоже уже должна меня чувствовать.

Информация, достойная вдумчивого анализа, вобравшего в себя невероятное открытие (драконы друг друга чувствуют, более того, ящерки-то, оказывается, стайные монстры, хотя все легенды наперебой утверждают, что они закостенелые одиночки, обществу любого живого существа предпочитающие сверкающее равнодушие золота), мои несмелые размышления о насущном (это насколько же я теперь дракон, если, как всякий уважающий себя дракон, чувствую своего дракона? Пусть даже пока только одного?) и горячую решимость пытливого ума узнать об ужасе что-нибудь еще…

А потом ветка слепо коснулась моего плеча, запуталась в волосах и целеустремленно потянула на себя, вырывая меня из общего строя.

— Уй! — это все, что я смогла из себя выдавить, ухватившись за голову.

Далеко зловредное дерево меня не утащило, коварная ветка покрылась инеем и застыла, а меня вернули в относительно безопасное место, под крыло дракона.

— Близость Сумеречной зоны плохо влияет на лес, — пояснила внезапное нападение Айяна.

— Надеюсь, в самой Сумеречной зоне драконов нет, — пробормотала я, расплетая косу и ощупывая голову, ощущение было такое, будто дереву, на память обо мне, остался кусочек скальпа, но дыр в прическе я не обнаружила.

— Двое, — опечалил меня Абель. Дождавшись, пока я переплетусь, он на всякий случай взял меня за руку.

Так мы и шли, трогательно держась за ручки, пока не добрались до поросшего мхом, закаменевшего в своем сне дракона. Около трех часов увлекательных блужданий по лесу — и вот она, наша цель, сонно выглядывает из-под пушистого зеленого ковра.

— Каких-то он скромных размеров, — заметила я, разглядывая уменьшенную копию Абеля.

— Это самка, — увлеченно копаясь в мешочке с кристаллами, ужас не заметил моего заинтересованного взгляда.

Мы готовились встретиться с представительницей женского драконьего пола. Знаменательное событие. Надеюсь, оно оставит в моей памяти неизгладимый, но приятный след. Потому что оба предыдущих знакомства с драконьими самцами можно считать главным поводом для посещения душевного лекаря. Жаль, не придумали еще у нас настойки, способной восстановить мои истрепанные этими чешуйчатыми индивидами нервы.

Выбрав кристалл, Абель кинул его Раданэшу, сопроводив действие предостерегающим:

— Надеюсь, вы учитесь на своих ошибках.

— Можете не сомневаться, — хрипло отозвался король.

Обряд повторялся, только на этот раз ужас предусмотрительно оттеснил нас подальше, заставив спрятаться за деревьями… будто бы этим деревьям можно было доверять.

Лес заволновался, когда на мох упала первая капля крови, зашелестели деревья, ветви потянулись ближе к королю, из-под земли, разбрасывая вокруг влажные комья, вырывались мощные корни. Лес почувствовал тепло жизни и жаждал согреться им. И быть бы Раданэшу разорванным на части, не следи Абель за безопасностью своего ценного ресурса. Деревья жаждали крови, а вместо нее получали трескучий, жадный жар огня. В общем-то, тоже тепло, только радости оно им не принесло.