…Это первое, что сделал ард драконов, вернув Силу – попытался морально уничтожить сильнейшего мага Ал’Ваара, отобрав у него самое дорогое. Вот только Тьеш оказался крепче, хоть и спешно покинул Хесвайт, перебравшись в Зорррх под предлогом спасения моей жизни после полученного ранения. На самом же деле он бежал от своей беды… поближе к Халдрону. Теперь у Верховного своя война. И она окончится или свершившейся местью, или смертью.

Алн вышагивал впереди, звонко цокая железными накладками на одежде. Резкие, отточенные движения выдавали в нем злость и раздражение, но едва заметные под опущенными рукавами движения пальцев понемногу унимали тревогу и остужали гнев. Связка заклинаний «ТриЯ» – «я отрекаюсь, я обновляюсь, я возрождаюсь» – использовалась в Ал’Вааре редко по причине своей сложности и огромной затраты Силы, но всегда приносила желаемый результат, независимо от состояния человека.

Я молчал. Глупо было извиняться за свой длинный язык. Это все равно, что сломать стоньке тончайшие нежные крылья, а потом пытаться срастить их магией. Все равно «как прежде» уже не получится, как бы ни старался.

Прихрамывая на правую ногу и цепляясь рукой за стены и любые удобные выступы, я прошел за Тьешем к центру замка и нырнул в незаметный проход между двумя золотистыми колоннами, густо оплетенными вьюнками. Впереди ждало двести ступеней в кромешной темноте – путь на нижний ярус. Здесь никогда не зажигались огни, дабы не привлекать внимание. А те, кому требовалось пройти, создавали свои путеводные фонарики. Вот только моя магия не работала, а алны прекрасно видели в темноте и предпочитали не тратить Силу зазря.

Неожиданно у третьей ступени под ногами вспыхнула серебристая искорка, крепко «привязанная» к моим движениям. Я попытался отыскать во мраке Тьеша, но чернота уходящего вниз коридора полностью поглотила мага, заглушив даже его шаги.

– Спасибо! – мой голос потонул в тишине, отскочив от стен.

Остаток пути пришлось преодолевать в одиночестве. Постепенно угрызения совести вытеснились мыслями о Тане, что только усилило тревогу. Вдобавок ноющая и тянущая вначале рана начала нестерпимо жечь, все больше обращая на себя внимание. Чтобы хоть немного унять боль, я положил руку на повязку, тут же ощутив под пальцами нечто теплое и липкое.

– Этого еще не хватало!

До первого зала оставалась пара десятков ступеней, но и этого оказалось много. Под свет фонарей я практически выкатился, тяжело приваливаясь к стене и обливаясь потом. Тьеш бросился ко мне. Подставленное им плечо в тот момент казалось надежнее любых стен, а речь алнов, наполнившая своим звучанием нижний ярус, успокаивала и исцеляла.

Мир поплыл, но уже через пару секунд остановился и послушно вернулся на место.

– И все-таки вы еще не готовы к прогулкам, – заключил Тьеш, усаживая меня на скамью.

– Поставьте мою кровать рядом с Таней – и никто не пострадает, – попытка пошутить вышла на редкость провальной.

– Вам нужен отдых. Я настаиваю.

– Отведите меня к ней – там и отдохну.

– Поистине ардовское упрямство.

Я ухмыльнулся.

– Она там, – алн указал на дальнюю стену, отмеченную всего одним черным пятном – дверью в гостевую спальню.

– Я могу ей помочь? – с нескрываемой надеждой в голосе поинтересовался я.

– Нет. Но ваше присутствие может заставить ее вернуться.

– Тогда идем.

Подгоняемый единственным желанием – сделать для Тани все, что в моих силах, я тяжело оперся на руку ална и, сцепив зубы, двинулся к той, что пришла в иной мир ради… А ради чего она вернулась?

В гостевой комнате меня ждало нечто невообразимое. Треск, скрежет и хруст вперемежку с яркими вспышками – последствиями соприкосновения стихий, наполняли пространство какофонией звуков, вызывая острое желание пригнуться и уползти куда-нибудь подальше. Все тело девушки, до подбородка укрытой одеялом с начерченными на нем знаками, опутывали нити магии. Они закручивались, переплетались и завязывались хитрыми узлами, не давая ей пошевелиться. Впрочем, она и не пыталась. На бледной коже плясали разноцветные сполохи стихий, разбавляемые золотом жизненной Силы, которой добровольно и одномоментно делились все пять магов Зокрихана.

На мое появление никто не обратил внимания, но этого было и не нужно. Тихо, чтобы не помешать Пятерке и не навредить заклинанию, я приблизился к изголовью Тани и позвал ее, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно чище и ровнее.

Послышался глухой удар. Словно кто-то огромный вколачивал в землю ствол векового дерева. Гух! Гух!

Азърохан уронил руки и энергично потряс ими.

– Отдых.

Все стихийные маги сделали шаг назад, обрубая ниточки, ведущие к Тане. Кокон растерял половину света, продолжая «тлеть» изнутри.

– Ард Янгор! – воскликнул маг Воздуха, расплываясь в улыбке. – Рады, рады видеть вас на ногах!

– Полагаю, опасность миновала? – Красный заглянул в глаза Тьешу, словно пытаясь прочитать там ответ.

– Да, здоровью арда больше ничего не угрожает.

– Стало быть, смогла… – неопределенно буркнул Верховный маг мирливинов.

Избегая прямого взгляда и делая вид, что крайне занят, он засунул руки в широкие рукава плаща и стал расхаживать из стороны в сторону. Его губы шевелились, борода то и дело поднималась и опускалась, но более ни одного звука из уст Азърохана не сотрясло воздух.

– За что ты ее так ненавидишь? – вырвалось у меня, когда старик в десятый раз проходил мимо.

– А за что вы все ее так любите? – ответил он вопросом на вопрос. – Взбалмошная девица «сама себе на уме». Хочу – играю с магией, хочу – отпускаю драконов, а как надоест – можно и в другой мир прыгнуть. А война вообще к ней отношения не имеет. Вы там подеритесь, ребята, а я попозже загляну, когда совсем уж прижмет.

– Следи за языком, Азърохан! Ты говоришь о будущей ардере!

– Да хоть об архимаге!

– Кхм… – вмешался Синий, намекая на статус Тани.

– Для меня она – чужая. Ей никогда не понять истинных ал’ваарцев. И уж тем более не стать одной из нас.

– Но ты ее спасаешь, – протянул задумчиво Тьеш, сощурив глаза.

– Она дорога арду.

– Это не все, – наседал алн.

– И без нее нам не выиграть эту войну, – сдался Азърохан.

Стены вновь содрогнулись от непонятного стука. Я оглядел присутствующих. Ни одно лицо не выказывало растерянности или непонимания. Значит, все знали то, чего не знал я.

– Что это?

– Пушок. Пытается проломить стену, – Красный сокрушенно вздохнул.

– А почему он не в Темном саду? Нэрт же должен был оставить драхэнда там!

– Нэрт и оставил. Но зверь рвется к Тане. И если в соседней комнате он просто тихонько бьется головой о стену, то во всех других – орет и днем, и ночью, становясь крайне агрессивным и даже опасным.