– А откуда вообще появилась эта Таня? Какова природа ее Силы? Не припомню, чтобы в ПОМША обучался архимаг.

– Эммм… – замялся Тьеш. – А вот здесь начинается самое сложное.

Он вопросительно посмотрел на меня в ожидании одобрения. Я нерешительно кивнул.

– Ардерия – иномирянка. И в ее жилах магия Азлириана.

– Невозможно! – подавился воздухом Ворхлах.

Повисла тяжелая тишина, настолько оглушительная, что каждый из нас услышал биение собственного сердца. Верховный маг вуоргов переводил взгляд то на ална, то на меня, решительно не замечая Красного мага. Наконец поняв, что с этой «правдой» согласны все, и никто не собирается ничего дополнять или возражать, старик отвернулся и, бормоча что-то себе под нос, направился к выходу.

Мы дружно переглянулись и втроем уставились в удаляющуюся спину вуорга. Словно почувствовав, он резко остановился и заговорил, не поворачивая головы:

– Там, где две древнейшие магии ведут войну, нет места простым магам.

– О чем вы?!

Ворхлах вышел на середину комнаты и прикрыл глаза:

– Магия Первых против магии земель Асмэйна. Неизвестно, кто из них старше и сильнее. Но то, что ард до сих пор жив, говорит в пользу драконов. И рука, – он потряс крючковатым пальцем, указывая на меня, – это наименьшая плата за спасенную жизнь. Благодари свою ардерию.

– Боюсь, она не услышит.

– Вернулась в свой мир? – он равнодушно пожал плечами и собрался уходить.

– Отдала слишком много, – глухо отозвался я.

– Она умирает, – сжал кулаки Тьеш.

Ворхлах замер. Его взгляд, полный неверия, пронзил меня насквозь, словно убить архимага было исключительно моим сокровенным желанием.

– Где она?

Грохот выламываемых стен на миг обескуражил всех собравшихся. В следующую минуту мне пришлось совершенно забыть и о руке, и о ране, поскольку нижний ярус огласили встревоженные крики магов и отдаленное рычание дракона.

– Таня!!!

* * *

– Пушок, фу!!! – орал я, как сумасшедший, пытаясь оттащить зверюгу одной рукой.

Драхэнд проломил-таки стену, ворвался к Тане, разорвал в клочья энергетический кокон, призванный удерживать ардерию на грани жизни, и мертвой хваткой сомкнул челюсти на ее руке, рыча и отчаянно цепляясь лапами за кровать.

Маги Пятерки стояли вокруг, держа свои стихии, готовые в любой момент воссоздать спасительную многослойную сферу.

– Ард, отойдите! – перекрикивая шум возни, пробасил Ворхлах.

И куда только делась привычная скрипучесть его голоса?

Я недоверчиво уставился на запыхавшегося мага, тяжело опирающегося на посох. Его приземистая фигура едва закрывала половину дверного проема, но злобная гримаса на лице заставила меня тут же отпустить Пушка и сделать шаг назад.

– Он убьет ее! Нужно срочно восстановить кокон!

– Если кто-то и может спасти Таню в этом замке, то только он.

Я тяжело сглотнул и перевел взгляд на дракона. Драхэнд так и не выпустил руку из пасти. Его острые зубы прорезали нежную кожу предплечья и тонкие струйки крови устремились на белую простынь. Но то, что произошло дальше, повергло в шок даже Верховных магов, не говоря уж обо всех остальных. От места укуса вверх устремились голубоватые ленты магии, заставляя кожу вспыхивать золотистым светом. Уже через… минуту? две? ардерию и драхэнда окутала плотная пелена огня, заставляя нас, зрителей, пятиться назад и прикрывать глаза руками. Голубые искры рассыпались вокруг, трещали, шипели и взрывались маленькими колючками, что с принеприятнейшим скрежетом вгрызались в камень пола.

Постепенно призрачное пламя стало тускнеть и опадать. Идеально ровный круг из оплавленного камня очертил кровать с неподвижно застывшими фигурами зверя и человека.

Переглянувшись, мы робко подошли к изголовью. Таня дышала глубоко и ровно, ее ресницы чуть подрагивали, а по щекам расползался здоровый румянец. Шесть аккуратных проколов, оставленных драхэндом на левой руке, уже зарубцевались и теперь выглядели багровыми точками, ярко выделяющимися на белоснежной коже ардерии. Она спала. Не удержавшись, я провел тыльной стороной ладони по ее виску, пригладив волосы.

– Я буду здесь, пока ты не проснешься.

Уголок рта Тани дернулся в подобие улыбки. Мое сердце сделало кувырок, а в груди стало разливаться знакомое тепло, рождающееся только в присутствии этой девушки.

– Ард, Пушок…

– Спасибо тебе, друг, – не отрывая взгляда от дорогого образа, отозвался я.

– Ард, боюсь, он вас уже не слышит, – Красный маг поднялся с колен и тяжело вздохнул, стараясь не смотреть мне в глаза. – Он… мертв.

Наверно, еще никогда в своей жизни я не спала так хорошо, а пробуждение никогда не было столь приятным. Четкое осознание того, что Янгор спасен и будет жить, окрыляло и заставляло глупо улыбаться, нежась в мягких подушках. Утренний свет лился из ниоткуда и отовсюду. Легкий ветерок путался в тончайших занавесках, вздувающихся, словно паруса, от его порывов. Я набрала полные легкие воздуха – теплого, сладкого – и закрыла от удовольствия глаза.

– Вижу, нравится тебе здесь.

Отдаленно знакомый голос, щедро сдобренный улыбкой, заставил меня подскочить от неожиданности.

– Прости, что напугал, – старик прошел в комнату и без приглашения уселся в кресло, аккуратно расправив тонкую накидку. – Сегодня немного ветрено.

– Я… снова тут. Я что…

– Для начала здравствуй, Надежда.

– Здравствуйте, архимаг Зоррхейн.

– А вот теперь можешь задавать вопросы. Но! – он поднял вверх указательный палец. – Предлагаю это сделать за завтраком.

– Хорошая идея. Умираю с голоду, – ляпнула я и тут же осеклась, испуганно уставившись на мага.

– Не умерла, нет, – мягкая улыбка озарила его лицо. – Для архимагов уготован переход в иную реальность. Забыла?

– Просто… неожиданно все это.

Мое прекрасное настроение мигом улетучилось. Как ни крути, а смерть есть смерть, хоть ты ее переходом назови, хоть путешествием. Я с нескрываемым разочарованием сползла с кровати и двинулась вслед за успевшим выйти Зоррхейном.

Словно не замечая моего настроения, маг бодрым шагом направился на улицу, где под тенью ажурных сиреневых соцветий нас ждал уже накрытый стол.

– Не знал, что ты любишь, поэтому вот, – он повел рукой, указывая на всевозможные пирожные, фруктовые салаты и красиво уложенные дольки диковинных фруктов.

– Мне только айр, если можно.

– Понимаю. Я тоже не сразу согласился на «новую» жизнь. Ничего, привыкнешь.

– И много тут «наших»? – слова вылетели прежде, чем мозг успел подумать.